- Даже нам? – обиделся Тимто, но Дарис взяла его за руку:

- Не настаивай, Тим, - сказала она. – Это действительно очень серьёзно.

- А ты знаешь? – загорелся Тимто, но Дарис только сожалеюще покачала головой.

- Всегда знал, что девчонки трусихи! – уязвлённо заявил Тим.

Я предпочла не ответить, и перевести разговор на другое.

- Беан осенью пойдёт в школу, - сообщила я. – А ещё я надеюсь, что мы сумеем договориться и обо всех вас.

- Я бы очень хотела учиться! – воскликнула Дарис. – Говорят, за морем много разных стран, и в каждой из них люди говорят на своём, не похожем на другие языке!

- Ты бы хотела изучать иностранные языки? – спросила я с немного грустной улыбкой. Когда-то я тоже учила английский и французский, а со своими институтскими друзьями пробовала говорить по-итальянски, чем часто их смешила.

- Очень! – призналась Дарис. – Ведь другой язык – это совсем другая жизнь, правда?

- Конечно, - согласилась я. – В каждой стране свои обычаи, и есть такие чудные!

- Я мечтаю путешествовать, - смущённо сказала девочка. – Быть может, когда-нибудь я смогу не только почувствовать запах моря, а увидеть его…

- Мы сделаем всё возможное для этого! – пообещала я и спросила Тимто. – Вы уже собрались?

- А что нам собирать? – улыбнулся он. – Надеюсь, в Биссаре теплее, чем здесь? Прошлой зимой я едва не замёрз у храма в своей дырявой одёжке!

- Одежду мы вам сошьём, - пообещала я. – Тёплую и добротную. Ну и, понятно, стоять у храма вам больше не придётся. Но и просто бездельничать не придётся. Только трудиться вы будете для самих себя.

- Для себя? Как это? – удивился Тимто.

- Так, как я для себя делала и продавала пастилу и яблочный сыр. Строила дом.

- Дом? – подскочил Тимто. – Так ты сама построила свой дом?

- Да, - улыбнулась я. – Но это слишком долгая история. В моих планах обеспечить каждого из вас своим жильём. Но для этого придётся поработать.

- Я согласен! – горячо сказал Тимто. – Жить в своём доме! Это же…это сказка!

- Но пока вы несовершеннолетние, жить придётся в приюте, - немного притушила я восторг мальчика. – Зато за это время вы полечите образование и выберете, чем будете заниматься в жизни.

Мы ещё долго говорили, вспоминая общее прошлое, мечтая о будущем. Но настал момент, когда я неохотно поднялась.

- Мне пора. Коронет Лигрезо скоро должен вернуться. Нам ещё предстоит уладить кое-какие дела с моей бывшей семьёй.

Я ещё обошла все комнаты, попрощавшись с детьми до завтра. В каждой спальне царило радостное оживление. Дети в который раз перетряхивали свои немудрёные пожитки, спорили, что может пригодиться на корабле. В спальне девочек я увидела Лиро. Девочки держались в стороне от неё, и я снова заметила красные глаза маленькой гордячки. Кажется, с ней будет труднее, чем с Фрилом.

- Ты не больна? – тихо спросила я, отведя вспыхнувшую девочку в сторонку.

- А ты ищешь повод, чтобы не взять меня с собой в Биссару? – ехидно спросила Лиро.

- Вовсе нет, - спокойно ответила я. – Но если ты себя плохо чувствуешь, я попрошу доктора посмотреть тебя. Морское путешествие – нелёгкое испытание, мы подождём, пока ты поправишься.

Несколько мгновений Лиро молчала, всматриваясь мне лицо так внимательно, словно пыталась уличить в лицемерии.

- Зачем ты притворяешься? – спросила она наконец. – Ты же ненавидишь меня! Все вы меня ненавидите!

- Ты преувеличиваешь, - я тоже помолчала, прежде чем продолжать. – Быть может, тебя не любят так, как тебе хотелось бы. Но что ты сделала, чтобы изменить ситуацию? – испытующе взглянув на девочку, я увидела, как она напряжена. – Любые отношения требуют труда и участия двух сторон. С одной стороны – ты, с другой – тот, с кем ты хочешь наладить отношения. Но если ты постоянно разрушаешь стену, которую вы строите вместе, в конце концов другой стороне это надоест. Ты знаешь, на что копили деньги Тимто и Дарис? Они хотели заплатить магу, который вернёт Дарис зрение.

Лиро смотрела на меня взглядом загнанного волчонка.

- Сейчас у тебя есть прекрасный шанс отстроить заново твою часть стены, - мягко сказала я. – Ведь все мы – без исключения – начинаем на новом месте абсолютно новую жизнь. Так что останешься ли ты прежней Лиро, или на берег в Биссаре сойдёт совсем другой человек – решать тебе.

- Коронет Лигрезо, рада вас видеть! – воскликнула я.

Коронет улыбнулся мне, приглашая пройти в карету. Когда мы сели, я попросила:

- Пожалуйста, не тяните! Вы узнали что-нибудь о правах на дом?

Мужчина вынул из твёрдой папки пару больших листов, заверенных печатью и подписью.

- Это оказалось несложно. Выяснилось, что ваши родственники сразу после смерти вашего отца переделали документы на фра Лину. Делом занимался не слишком ответственный служащий, который не удосужился за это время проверить, были ли у погибшего другие дети, кроме Рут, которую фра Лина вписала как общую дочь.

- Общую? – оторопела я.

- К сожалению, это уже невозможно проверить. Вы знаете, что ваша мачеха была вдовой, но ваша сводная сестра появилась уже после смерти её мужа?

- Нет, - удивилась я. – И что же? Она утверждает, что встречалась с моим отцом задолго до их свадьбы? Но…это неправда! Отец так любил мою маму, что не смог бы иметь связь на стороне!

Я осеклась, вспомнив о том, что девушки в этом обществе не должны говорить на подобные темы с мужчинами. Однако коронет Лигрезо, хотя и посмотрел на меня несколько удивлённо, ответил:

- Фра Лина не утверждала этого. Этим она скомпрометировала бы себя. У неё было свидетельство о браке, и служащий поверил на слово, что Рут – дочь вашего отца. Вас же просто не упомянули, как будто вас и не было.

Вполне может быть, что нас бы и не стало, останься мы в приюте. Расчёт моей мачехи был подленьким, но обдуманным. Жили мы обособленно, на окраине города, так что и свидетелей найти было бы трудно.

- И что теперь? – спросила я. – Разве это не преступление – то, что она сделала?

- Читайте, - посоветовал коронет Лигрезо. – Это новые документы на дом. Их сделали очень быстро, стоило мне привести доказательства халатности работника.

Я пробежала лист глазами. Да, по этому документу нам с Беаном принадлежало две третьих дома, и лишь одна треть – мачехе.

- Юридически первый документ недействителен, однако по закону ответственность за неправильное оформление документа несёт тот незадачливый служащий. Он обязан был проверить все факты, прежде чем оформить бумаги.

- И… Моя мачеха не понесёт никакого наказания? – изумлённо спросила я. – Ведь это она предоставила недостоверные сведения?!

- Прошло шесть лет, фра Николь, - с сожалением произнёс Лигрезо. – У меня плохие новости. Тот служащий умер. Что именно говорила ему фра Лина, он нам уже не скажет. У нас есть только запись о неправильно оформленном документе, но это осталось на совести человека, которого уже нет.

Некоторое время я молчала, потом спросила:

- Вы можете съездить со мной к мачехе?

- Конечно, фра Николь. Нам всё равно пришлось бы отвезти фра Лине её экземпляр. Можем съездить прямо сейчас, чтобы покончить с этим неприятным делом.

- Спасибо, - кивнула я. – Да, лучше сделать это немедленно и забыть об этой семейке, как о дурном сне.

Лигрезо сочувствующе взглянул на меня.

Скоро мы выехали на набережную, и, проехав по ней, свернули на дорогу, ведущую к моему дому. Лигрезо был предупредителен и поддерживал меня, когда карета подскакивала на ухабах. Я была искренне благодарна коронету уже за то, что он не пытался утешить меня или развлечь разговорами, так что я могла подумать в тишине.

Рут была во дворе и развешивала бельё, когда карета остановилась перед домом. Она уставилась на карету и охнула, увидев, как из неё вышел коронет Лигрезо. Лицо сестрицы вытянулось и стало кислым, когда вслед за ним появилась я.

- Фра Рут? – спросил коронет.