— Ты такое внимание на этом заострил, неужели был неприятный опыт, о котором я не знаю? — подозрительно прищурилась Ляпургия.

— У меня был всего лишь один неприятный опыт, с тех пор, как вы из своего личного телохранителя переместили меня на должность массажиста. Он длится по сей момент, — улыбчиво произнёс лис и немного приоткрыл оранжевый глаз с треснутым зрачком, а за его улыбкой явно скрывалось раздражение.

— Охо-хо, — нервно посмеялась Ляпургия, прикрывая пальчиками свой рот. — Нитиво не знаю. Но обещаю, как только я куда-нибудь отправлюсь, то обязательно возьму тебя с собой. Вот только тебе точно здесь не нравится? Лучшего массажиста в этом месте ещё не работало, — она локтем постукала его по животу.

Лис уставился на Ляпургию, всё ещё удерживая на лице зловещую улыбку.

— Кажется, нам уже пора, — начала она пятиться от лиса, приоткрыла дверь и, всё ещё сохраняя с ним зрительный контакт, прошептала путникам: — быстрее-быстрее заходите, пока я не превратилась в завтрак.

Путники зашли, а Ляпургия напоследок немного высунула язык, подразнив Ифа, и быстро захлопнула за собой дверь.

— А вы с ним хорошо ладите, — произнесла Моника, приоткрыв левую дверь.

— Он мой давний-давний друг, но всё ещё, наверно, дуется, что в общество приняли меня вместо него, хотя, может быть, он никогда за это на меня не дулся. А так он славный парень, — Ляпургия зашла за Моникой и закрыла дверь, оставив Винсента и Фая одних.

— Ты тоже себя странно ощущаешь? — начал диалог Винсент.

— Что ты имеешь ввиду?

— Мы попали в непонятное место и занимаемся какой-то…

— Мне это не видится чем-то важным, но пока что я не вижу путей выхода отсюда. Поэтому придётся следовать указаниям.

— Не думал, что ты способен так просто подчиняться. Это на тебя совсем не похоже.

— Я убил несколько тысяч гвардейцев и королеву Юнону, — Фай совершенно внезапно сменил тему.

Винсент замер и не стал ничего отвечать.

— Никакого удовольствия от этого не получил. Я пытался выбрать мирный путь решения конфликта, но меня вынудили применить насилие. Мне довелось увидеть, как ты поступаешь с врагами. Не испытываешь к ним жалости и доводишь дело до конца. Я поступил примерно также. Хотя в данном случае они и были на нашей стороне конфликта, но в тот момент являлись врагами, которые пытались помешать нам уничтожить обелиск. Услышав всё сказанное, ты станешь меня винить за этот поступок?

— Я уверен, можно было бы поступить иначе. Но это уже не важно. Да и вообще, не думаю, что тебя действительно интересует моё мнение по этому поводу. Если бы я знал, что творится у тебя в голове, что ты собираешься делать, став одним из приближённых, то мне было бы куда спокойней. Не хочешь поведать об этом сейчас?

— А ты не хочешь вспомнить своё прошлое, когда ты был ещё обычным человеком?

— …

— Это личное, правильно? — задал риторический вопрос Фай.

— Так и есть, но зачем тебе всё это? Твоё помешательство на единственной цели я не могу понять. Ты пускаешь в расход кучу людей, всех и каждого, кто встаёт у тебя на пути. Это поведение тирана эгоцентриста, поэтому не думаю, что ты хочешь сделать мир лучше, скорее это не главная цель. Да и в принципе ты сам говорил, что практически не имеешь чувств, но ведь желания неразрывно с ними связаны. Тогда хотя бы скажи, ЧТО тебя так сильно замотивировало убить Мора и стать приближённым Бога своего мира? Почему ты однажды загорелся именно этим стремлением?

Фай промолчал и зашёл в правую раздевалку.

— «Не пробиваемый. Учитывая его характер, думаю, он не рассказывает мне потому, что хочет сделать что-то ужасное, когда станет приближённым, что обязательно мне не понравится. Хотя, что тогда ему мешает просто мне солгать и не вызывать лишних вопросов и подозрений? Да чтоб его…» — подумал Винсент и зашёл вслед за ним, прикрыв дверь.

Затем они оба встали посреди пустой раздевалки и начали водить глазами по шкафчикам, лавкам, приоткрытой комнатке, в которой стояло нечто белое, похожее на стул, но с углублением в центре. На удивление здесь пахло мятой, а не потом.

— У тебя есть идеи, что нам делать? Это раздевалка, но у нас даже нет сменной одежды с собой. Нам что нужно будет голыми идти в купальню?

— Не думаю. Шкафы имеют номера и панели с красной подсветкой. Лишь два из них имеют зелёные. Нас тоже двое. Всё указывает на то, что именно этими шкафами нам нужно воспользоваться. В них уже лежат полотенца и, похоже, сменная одежда. Предположу, что там можно оставить своё снаряжение на хранение.

Винсент прислонил ладонь ко лбу и молвил:

— До чего мы дошли… анализируем раздевалку, чтобы понять, что нам делать. К тому же ты как всегда основательно, со всей серьёзностью взялся за дело.

— А что-то не так? Каждая непонятная ситуация заслуживает отдельного внимания.

— Да ничего, мысли вслух. Можешь не смотреть сквозь стену в женскую раздевалку? А то я буду стыдиться за тебя.

— Странная просьба, с учётом того, что я всегда всё вижу. Однако если ты не в состоянии взять свою иррациональную суть под контроль, то в таком случае я не буду смотреть.

— Славно.

Фай, подошёл к шкафчику, осмотрел панель и попытался коснуться её пальцем. Внезапно она загорелась и на ней появилась надпись: “Коснитесь экрана ещё раз”.

Винсент встал возле высшего некроманта и начал наблюдать последовательность его действий.

Фай коснулся панели ещё раз и слегка почувствовал, как через его тело прошла слегка покалывающая электрическая волна, и вернулась обратно в панель, после чего на ней появилась надпись: “Регистрация прошла успешно”.

Винсент проделал тоже самое со вторым шкафчиком, после чего они оба открыли их. В шкафчике Фая лежали шорты и полотенце. Он взял их, положил на лавку, отстегнул меч, снял пояс с ножнами и кинжалом, затем положил их в шкафчик.

Тем временем Винсент всё ещё стоял и смотрел в свой шкафчик.

— Поторопись, чем быстрее мы отдохнём, тем быстрее вернёмся в свой мир, — подгонял Фай своего напарника.

— Отдых так не работает, если ты не знал. — Винсент брезгливо достал двумя пальцами из шкафчика узкие фиолетовые трусы с мешочком для причинного места и повернулся к Фаю. — Лучше скажи мне, кто такое в здравом уме на себя наденет?

Высший некромант взглянул на трусы и после недолгой паузы предложил:

— Можешь надеть шорты, которые лежали в моём шкафу.

Винсент удивлённо взглянул на него и сомневающимся тоном произнёс:

— То есть ты наденешь вот это недоразумение вместо меня?

— Нет. Я создам себе шорты из чёрной материи.

— Тебе же всё равно, что о тебе подумают, так почему не наденешь их?

— Мне не всё равно, что я о себе думаю, так что надевать эту вещь я не собираюсь, из личных соображений о стиле, — молвил Фай, снял робу со штанами, причём под ними уже сформировались чёрные шорты.

— Ну, раз так, то спасибо.

Винсент снял с себя доспехи, одежду и положил в шкафчик, после чего надел шорты, взял полотенце, надёжно захлопнул шкафчик и вместе с Фаем вышел через дверь в общую просторную купальню, где парилось не так много существ.

Возле входа их уже ждала Моника в нижнем водонепроницаемом белье чёрного цвета, а рядом с ней стояла коротышка Ляпургия в полосатом чёрно-белом невинном купальнике, прикрывающим всё от бёдер до ключиц.

— Никто их не надел… — разочаровалась Ляпургия, глядя на нижнюю половину тел парней.

Винсент немного засмотрелся на Монику, но сразу же отвёл взгляд, посчитав такое поведение неприличным. Однако девушка заметила это, подпархнула к нему поближе и, заведя ручки за спину, начала пытаться поймать его взгляд, после чего кокетливо спросила:

— Как ты считаешь, мне идёт?

— На тебе слишком мало одежды, чтобы она шла…

— Меня не обманешь, я вижу, что тебе понравилось, — не растерялась Моника. — Пошли скорее купаться, — взяла она Винсента за предплечье и потащила за собой к воде, от которой валил пар.

Тем временем Ляпургия обратилась к Фаю, всё ещё хмуро стоящему возле двери: