— «С пространством что-то не так, оно становится нестабильным. Если я не телепортируюсь прочь сейчас, то не уйду вовсе».
Лука раскрыл позади себя портал, прошёл сквозь него, не отрывая взгляда от силуэта, и сразу же закрыл за собой.
— Это ведь ты, Фай? — осторожно обратилась Моника к силуэту.
Он повернулся к ней. Его тело постепенно стало превращаться в человеческое, а изломанное пространство начало стабилизироваться. Наконец лицо силуэта стало различимо. Это действительно оказался Фай, однако на этот раз его взгляд был не потерянным, но недоумевающим, сам он крепко стоял на ногах, а его роба чудесным образом восстановилась.
— «Я на миг потерял контроль, но затем полностью осознавал, что происходит и действовал в порыве чувств ненависти и голода, которые были невыносимыми и косвенно управляли мной. Даже сейчас они раздирают меня изнутри. Однако, лишь пожелав, я смог принять человеческую форму. Также я больше не ощущаю посторонних падших духов в себе. Нужно проверить, могу ли я призвать духовное оружие».
— А я уже подумала, что всё кончено, — с облегчением выдохнула Моника.
Фай не обращал на неё внимания и призвал осколки духовного оружия, которые теперь были абсолютно чёрными, а вокруг появилась пыль того же цвета. Затем он в дополнение к осколкам призвал меч, и увидел, как от его тела источается чёрная дымка, которая управлялась по его велению.
— С тобой точно всё нормально? — снова насторожилась Моника, видя необычное поведение напарника.
Лицо Фая переменилось, губы сжались, а брови нахмурились, подёргиваясь от напряжения, а увидев душу Моники, его начало одолевать сильное желание что-то с ней сделать, но что, он так до конца и не понял.
— Заткнись! — невольно рявкнул Фай, переполненный беспричинной ненавистью.
— За что ты на меня кричишь?! И откуда в тебе столько эмоций?
Фай попытался взять себя в руки и более спокойным тоном пояснил: — Я не это хотел сказать. Просто забудь. Сейчас более важно то, что, к сожалению, я разрушил обелиск, поэтому проследить местонахождение пятого места, связанного с обелисками, не выйдет. Идём за дневником, если он ещё цел. Может быть, в нём есть подсказки.
— Ну-у-у хорошо, идём, — неуверенно ответила девушка. — Только мне нужно будет немного времени для призыва новых духов, а то старых уничтожили в бою.
— Посмотрим.
— Посмотрит он, деловой какой, — усмехнулась Моника и начала вместе с Фаем спускаться вниз к дневнику.
По пути Фай всё ещё находился в раздумьях:
— «Я безоговорочно проиграл ему, этого нельзя отрицать. Он не дал мне ни единого шанса на победу. Разница в качественном боевом опыте и силе между нами слишком существенна. Тем более его пространственная магия слишком хорошо отточена. Если остальные личи его превосходят, то без Винсента я буду выглядеть мешком для битья в их глазах. Надо сконцентрироваться на освоении способностей падших духов, иного выбора у меня сейчас нет. Странно ещё то, что он использовал высшую магию огня, льда, ветра и воды, хотя их даруют и ограничивают приближённые Бога. Неужели они не только не вмешиваются в войну, но ещё и поощряют деяния Мора и его слуг? Хотя до этого они всячески помогали людям. Полный абсурд…».
Они дошли до места, где ранее был обелиск, сейчас же от него остался лишь фундамент.
— Здесь тоже ничего не оставил, — огляделась Моника. — Почему ты скрывал такую силу?
Я сказал тебе заткнуть свою пасть, а не то я сейчас откручу твою треплющуюся башку! — неожиданно рыкнул Фай, изрядно напугав Монику.
— Да с кем ты вообще разговариваешь?! С тобой точно не всё в порядке!
Фай вновь собрался с мыслями и ответил:
— Не в порядке, но я пытаюсь это контролировать, так что отвали.
— Ладно, не хочешь говорить — не надо. Мне самой не очень-то хочется.
Фай еле сдержался от очередного грубого высказывания, подошёл к одинокому дневнику, всё ещё лежащему в углу, поднял его из воды и рассеял с него барьерное заклятие, предотвратившее намокание. Затем открыл его и стал листать. Тем временем Моника встала на сухой фундамент и начала готовиться к ритуалу призыва духов.
Спустя минуту Фай закрыл дневник и молвил:
— Насколько я смог понять, обелиски действительно создавались с целью массового убийства, однако была у них и иная функция. Нам повезло, что мы наткнулись на незавершённые обелиски, иначе нас бы окружил плотный магический барьер, и вся накопленная энергия обелиска расширилась на небольшую дистанцию, убив нас, — закончил объяснять Фай и подумал: — «Не стоит говорить ей или Винсенту про третью функцию, так как она подразумевает взрыв обелиска без барьера, что приведёт к огромным жертвам, массивным разрушениям третьей части, может, даже половины королевства, в окрестностях которого он находился. Поэтому Винсент определённо захочет спровоцировать обелиск на функцию с ловушкой, из-за чего потеряет ещё больше сил, что будет нам совершенно не на руку».
— Подожди, а как же Винсент?! Ты с ним связывался?!
— Читая дневник, я с ним успел поговорить. Он наткнулся на завершённый обелиск, но сумел выжить, выбравшись из барьера. Правда, потратил довольно много сил. Похоже, запасной план Мора по использованию обелисков заключался именно в ослаблении Винсента. Место, связанное со всеми обелисками, находится прямо над столицей Центрального Королевства — Ориентиром. Там находится лич, контролирующий их. Лучше всего нам выдвинуться сразу к нему, проигнорировав последний обелиск в Северо-Восточном Королевстве, так как он более не представляет угрозы, даже если закончен.
— Слава богам, что с ним всё в порядке, — расслабилась Моника. — Ты хочешь прямо сейчас бежать в Ориентир?
— Нет, твою мать, я хочу подождать, пока сраный лич свалит! — несдержанно выругался Фай, а затем сразу же поправил себя: — Это значило, что надо отправляться прямо сейчас, нас там уже будут ждать Винсент с Вьёру и твоим духом.
Моника глубоко вздохнула, будто пытаясь успокоиться и сказала:
— Можешь подождать ещё минут десять, я завершу ритуал призыва и тогда сразу же пойдём.
Фай крепко сжал кулаки, сдерживая бушующий гнев и желание вытащить душу прямиком из тела Моники, после чего сквозь зубы прорычал:
— Поторопись.
— Понимаю я, понимаю, что нужно поторопиться, — расстроенно ответила Моника и продолжила ритуал.
Внезапно всё вокруг Фая застыло, а сбоку из-за его спины бесшумно вышел человек с нечёткими расплывающимися зрачками и неразборчивыми письменами на теле. На этот раз в нём не виделось того безумия, что было раньше, однако его скучающий вид вгонял в тоску. Он сел перед Фаем прямо на поверхность воды и скрестил ноги. При виде его высший некромант ощутил спокойствие, а голод, злоба и ненависть куда-то улетучились.
— Ну здравствуй.
Фай попытался пошевелиться, но ничего не вышло.
— Не двигайся, не надо, — говорил он настолько медленно и монотонно, что от его слов сразу же стало клонить в сон. — Я замедлил течение жизни, так что окружающее пространство разорвёт тебя, если ты излишне переусердствуешь. Говорить вслух не надо, просто подумай о том, что хочешь сказать, я пойму.
— «Снова ты… Зачем пришёл?».
— Не совсем. Я уже не тот, кем ты меня видел в наши предыдущие встречи, ведь, как и обещал, стёр излишние воспоминания. Честно сказать, я не собирался появляться пред тобой, но меня слегка заинтересовала одна редкая вещь. К тому же, неужели твой пытливый ум успел зачахнуть и растерять все вопросы ко мне?
— «Ты либо не отвечаешь, либо говоришь загадками, какой смысл тебя о чём-то спрашивать?».
— Здесь ты действительно прав. Мне такое поведение доставляет хотя бы немного удовольствия. Но сейчас я пришёл пояснить тебе кое-что, ведь ситуация, в которую ты попал, была оговорена Рай’Дусом в рамках нашего спора с ним.
— «О какой именно ситуации идёт речь?».
— Ты на пути к становлению алчущим, так вы их называете в этом мире. Как правило, обычные души испытывают страх перед падшими, из-за которого они не в силах им противостоять в бестелесной форме. Но не в твоём случае. Когда твоя душа была почти полностью уничтожена, она начала хвататься за любую возможность выжить, поэтому крепко вцепилась в падших духов и начала, не зная страха, их пожирать. Благодаря тому, что твоя воля однажды уже пересилила их волю, ты смог изменить восприятие падших духов, и заставить не видеть тебя и не чувствовать, как их сжирают. Таким образом, ты уже при жизни стал падшим. Сказать, что это большая редкость — ничего не сказать. Сейчас тебя будут мучить гнев и голод, старайся держать их под контролем и ни в коем случае не поглощай души в ближайшее время, пока голод не утихнет, иначе ты точно потеряешь рассудок.
