Он с чудинкой, но в хорошем смысле, напоминает Рассела Брэнда.

— Присаживайтесь, мисс Грин, и заполните штрафной лист.

В кабинете стоит тишина. Пробегаю глазами по плакатам с английской пунктуацией, по рядам бледно-голубых парт, по ученикам, которым также «посчастливилось» здесь оказаться. За первой партой замечаю Тиану Купер. Она угрожающе постукивает ногтями, не спуская с меня холодных глаз. Мы с ней далеко не лучшие подруги, и я стараюсь избегать ее как могу. Смущенно отвожу взгляд. Позади нее сидит парень, известный как «Сальный Деймон» — из-за его нелюбви к душу. И наконец, еще двое устроились за последними партами, склонились над тетрадями, так что их лица мне не видны. Веселая компания, в общем.

Я направляюсь к парте у окна, подальше от запашка Деймона и свирепого взгляда Тианы. Прислоняюсь головой к холодному стеклу и пытаюсь хоть немного привести мысли в порядок. После шести убийственно долгих часов в школе хочу лишь одного — поскорее оказаться дома. Но я заслужила торчать здесь, ведь я нагрубила мисс Томпсон. Пусть она и недолюбливает меня, я должна извиниться.

И все-таки не верится, что я наказана. Такое со мной впервые.

Вздрагиваю от скрипа двери, усталый вздох слетает с губ. Мне нужно поспать. И на этот раз, пожалуйста, без колыбельной от Metallica.

— Присаживайтесь и заполняйте штрафной лист. — До меня доносится хриплый голос мистера Харриса, но нет сил сдвинуться с места и взглянуть на моего нового приятеля по наказанию. Голова раскалывается.

— Глянете-ка, кто тут у нас, — надо мной раздается знакомый шутливый голос.

Я вскидываю голову, забывая о боли, и тяжело вздыхаю. А Алек приподнимает бровь и, кое-как выдвинув стул, усаживается справа от меня.

— Как пройти мимо такого безграничного восторга.

— Абракадабра, — бормочу себе под нос, и жду, надеясь на его исчезновение. — Неа. Ты все еще здесь.

— Не притворяйся, ты в восторге от моей компании, — забавляется Алек. Но я не собираюсь ему подыгрывать. Как вообще можно быть таким надоедливым?

— За что тебя сюда отправили в первый же день? — спрашиваю в лоб. Нормальные люди не получают наказание в первый же день. Кажется, слухи о нем не врут.

— У нас с мистером Уэстом произошел небольшой спор о форме его обучения, — небрежно отвечает Алек.

— О форме его обучения?

— Идиот настаивал, что километр длиннее мили. Я не согласился.

— Ну разумеется.

— Ему не понравилась то, как я не согласился. — Алек усмехается.

— Да кто бы сомневался. — Закатываю глаза, но не успеваю опомниться, как легкая улыбка приподнимает уголки моих губ. Чтобы занять себя, выуживаю телефон из кармана. Такая вот у меня ужасная привычка: просматривать сообщения, избегая реального общения.

— Это антисоциально, Грин, — толкает меня сосед. — Ты чего в таком плохом настроении?

— Не антисоциально, а антипридурково, — ворчу я. — И у меня не плохое настроение. — Вообще-то очень даже плохое. Думаю, к этому имеет какое-то отношение наказание, недосып и брюнетка со свирепым взглядом.

— Ты гугл? — неожиданно выдает Алек.

— Что? — Я поворачиваюсь к нему, прищуриваясь на его невесть откуда взятое замечание.

— Потому что в тебе есть все, что я ищу.

Я моргаю.

— Ты с ума…

— Я забыл мой номер телефона. Не дашь свой?

— Что ты…

— Веришь в любовь с первого взгляда? Или мне пройти мимо тебя еще раз?

— Алек, серьезно…

— Как там в раю? Ведь ты настоящий ангел.

— Перестань!

— Перестать что? — невинно спрашивает Алек, и бессовестная улыбка приподнимает уголки его губ. — Делать тебе комплименты? Смешить тебя? В наши дни парню и влюбиться нельзя?

Я не ослышалась? Я начинаю давиться слюной.

— Влюбиться?! Что?

Алек смеется.

— Извини, не думал, что ты купишься. Ты изумительна, Грин… — Он наклоняется ближе к моему лицу. — Изумительно глупая.

Мое лицо застывает в оскорбленной гримасе. Что за придурок. Я отворачиваюсь к телефону, поспешно включаю его и начинаю листать фотографии — мой метод его игнорирования. Такие, как он, питаются чужим вниманием, а значит, от меня он его не получит. Поскорее бы наказание кончилось. Алек хмурится рядом. Конечно, не может выдержать бойкот.

— Райли, — скулит он, толкая меня. Кровь снова стучит в голове.

— Ты в курсе, что ты ужасно меня раздражаешь?

Он улыбается почти гордо.

— В курсе. Что делаешь?

Я закатываю глаза

— Смотрю фотографии.

— Можно взглянуть?

Вздыхаю и поворачиваю к нему телефон, перелистываю следующую фотографию: на ней мы с Вайолет, далее еда в идиллическом кафе, скриншоты моих любимых постов в инстаграме. Я задерживаюсь на любимой фотографии двухлетней давности, на ней Ви улыбается мне из-за латте, а я улыбаюсь лучшей подруге в ответ. Она с чудинкой, но я ее обожаю. Алек придвигается к экрану поближе.

— Лучшая подруга?

Я киваю.

— Вайолет.

— Она симпатичная. — Я бросаю на него косой взгляд, и он смеется. — Не в том смысле, расслабься.

Еле заметно улыбнувшись, перелистываю фотографию и тут же замираю.

— Ого, — выдыхает Алек. — Она так похожа на тебя.

Я сдавленно выдыхаю, комок паники застревает в горле. Я думала, что удалила ее. Я думала, что удалила… На фотографии мне лет двенадцать, я на каникулах с семьей. Волосы короче, улыбка шире, а в глазах искра, которая, кажется, теперь исчезла бесследно. Рядом со мной кузина. Не в силах даже взглянуть на нее, я выключаю экран. Глаза начинает щипать. Алек не должен был ее видеть.

— Моя кузина, — говорю я так твердо, как только могу, стараясь придать лицу спокойное выражение.

— Кейтлин тоже не сумела удержать своего парня, так ведь, Райли? — раздается ледяной голос с первой парты.

Едкое замечание принадлежит никому иному, как Тиане Купер. Она вызывающе наблюдает, как я слабею под тяжестью ее слов. В животе, словно грибок, распространяется чувство вины. Перед глазами все окрашивается красным. Она понятия не имеет, что случилось.

Она не имеет права даже упоминать имя Кейтлин.

Руки дрожат, желая ответить нападением. Стискиваю кулаки и, пряча их под стол, поворачиваюсь к Тиане — она хочет вывести меня из себя, и у нее получается. Гнев, как учили меня на терапии в прошлом году, это один из способов освобождения от накопившихся эмоций, вины. И единственное, что удерживает меня от порыва вскочить со стула и ударить Тиану — это пытливый взгляд Алека. Лишние вопросы мне ни к чему. Ответов на них у меня нет.

— Скажешь о ней еще раз и пеняй на себя. — Я медленно выдыхаю.

Она нарывается. Стискиваю челюсти. Не знаю, испугалась ли она угрозы или поняла, что у меня не хватит смелости дать отпор перед зрителями… но, как бы то ни было, Тиана бросает на меня самодовольный взгляд и отворачивается. Она уверена в своей победе, может, так и есть. Ее слова огнем пылают в голове, болезненно разлагаются в груди.

Ей ничего неизвестно. Да и откуда?

Хоть бы Алек вернулся к своим шуткам, забыв про фотографию и о произошедшую только что сцену. Мне нужно отвлечься, переключиться на что-нибудь веселое. К счастью, парень осознает это и разборку не комментирует. Его глаза снова принимают озорное выражение.

— Может, продолжим смотреть твои фотографии? — предлагает он. — Было интересно.

— Тебе что, пять? — Я шмыгаю носом и убираю мобильник в карман.

— Ага. Буду твоим мальчиком на побегушках, детка. — Он многозначительно играет бровями. — Эффект, который я на тебя произвожу, умиляет.

— Имеешь в виду желание оторвать тебе голову? — Голос все еще дрожит. Я откидываюсь на стуле, стараюсь успокоить сердцебиение. Все в порядке, Райли, он не думает о случившемся. Боль в голове усиливается.

— Ты похожа на злого котенка. Еще и румяного.

— Заткнись, — бросаю я, хотя не могу отрицать: его слова работают. Что-то веселое.

— Эй, Райли?

— Что, Алек? — вздыхаю я.