— Очень, — тихо ответила я, мотнув головой, — куда мы  теперь? Разве сейчас идут экзамены? И разве на них не нужно предварительно записаться?

— Да идут. Но записываться мы не станем, нет нужды. Результаты тестов пси-капсулы приравниваются к прохождению испытаний, а я взял их с собой. Один человек мне задолжал, так что тебя примут без вопросов.

— Даже здесь так можно?  — Вырвалось из глубины  души.

— Все продается, — супруг смотрел странно, на Военную академию — с затаенной брезгливостью, на меня — буквально прожигая взглядом, — и все покупается. Запомни это хорошенько. Странно, что твои иллюзии все ещё при тебе, — закончил резко.

Я чуть не споткнулась о ступеньку — и меня тут же осторожно подхватили под локоть, поддерживая.

Кажется, в туфлю попал камешек.

Вчера мне удалось закупиться самыми необходимыми вещами — к частью, денег хватило. Что бы там ни  говорил капитан, его деньги я не возьму. Не потому, что такая гордая, а потому, что он чужак. Абсолютный чужак с  неясными намерениями и слишком большой властью надо мной.

Пока мы проживали в отеле, но я искренне надеялась попробовать договориться на счет общежития. И желательно подальше от Каэртана. Хоть какая-то иллюзия свободы.

— Шаэл? Неужели ты?

Капитана кто-то окликнул у дверей. Мужчина  обернулся, но я только махнула рукой — сама справлюсь! Присела на корточки, а потом — и вовсе на бордюр, приподнимая подол легкого платья и стаскивая туфлю. Действительно, камешек.

Уже  хотела надеть туфлю назад, когда сердце словно сжала ледяная ладонь. Стало тяжело дышать. Пальцы свело от непонятно откуда взявшегося холода — ведь наверху вовсю светило солнце, вокруг ходили и смеялись люди. Но я этого не видела. В ушах тонко-тонко зазвенело.

Туфля упала, казалось, с оглушающим грохотом, подняв облачко пыли на дороге.

Миг — и все прошло. Вокруг снова солнце, снова смех и улыбки. И только рядом со мной на бордюре лежит букет фиалок. Самых обычных фиалок, которые, несмотря на свое земное происхождение, в космосе давно не редкость.

Пальцы сжали тонкие стебли, сминая их. Головки бессильно обвисли — в такую-то жару!

Хотелось их растоптать. Размазать сапогом по грязи.

Кажется, из прокушенной губы капнула кровь, отрезвляя.

Послышались быстрые  шаги  — и на плечи легли чужие  руки, принося  тепло.

— Грэс… Иорин, — кто-то, кажется, тоже не привык, что женат, — что случилось?

Мгновение — и мужчина уже присел передо мной на корточки. Сильные пальцы сжали мои собственные, почти обледеневшие — и взгляд упал на истерзанный букет.

Нахмурился рыжий псионик мгновенно, сжимая  зубы. Взгляд стал резче, острее.

— Кто вам это дал? И когда успел?

— В том-то и дело, что не знаю, — должно быть, жалкий у меня был вид, если даже супруг проникся. Голос дрожал, — это… просто чья-то дурная шутка. Может, я кому-то понравилась…  настолько, — пальцы смахнули слезинку.

Мое лицо оказалось в чужих горячих ладонях.

— Вы  и сами в это не верите, — негромкий голос действовал успокаивающе, — что ещё было?

— Не время, — высвободилась, одним движением вернув туфлю на место и поднимаясь. От утреннего задора не осталось и следа.

Каэртан поднялся. Отнятый букет перекочевал в маленькую прозрачную сферу, которую мужчина в то же мгновение куда-то умудрился спрятать.

— Хорошо, расскажете позже. Идемте, дорогая жена.

Мда… если кто-нибудь когда-нибудь ещё попросит меня выйти замуж — я, пожалуй, схожу. Почему нет? Такая доблесть со стороны мужчины не  должна  остаться безнаказанной.

Криво усмехнувшись и отряхнув юбку, двинулась к дверям. Сейчас один из входов в Академию был открыт, хоть и охранялся — дни приема абитуриентов ещё не закончились.

— Да, я вам дорого стоила, не так  ли? — Заметила вежливо, обгоняя супруга.

— Вы самая дорогая женщина в моей жизни, — заверили меня не менее страстно.

Что ж. Хоть в чем-то у нас взаимопонимание.

Уже пересекая порог Академии, я вдруг поняла — Каэртан пытался меня отвлечь ото всего происшедшего. Так, как умел.

Обернулась, невольно оценивая капитана со стороны. Высокий, статный, сильный. Мощная аура, совершенно убойное  обаяние и военный мундир делали его неотразимым для усиленно косящих глазами женщин, девочек и девушек.

Насмотрелась — и хватит.

Ещё хорошо, что очереди в приемную комиссию практически не было — видимо, преподаватели уже отсеяли большую часть желающих, или их изначально было не слишком много.

Вот говорят же, кто ходит в гости по утрам — тот поступает мудро. Вопрос в том, насколько сонные сегодня утром преподаватели. Потому что лично я сама сильно сомневалась, что смогу сдать тот же физический норматив.

— Вот папка, — мужчина подал голос, подпихивая меня в сторону очереди,  — иди. Здесь все  данные капсулы. Просто отдай папку  и скажи, что это результаты тестирования пси-капсулы. Все  остальное внутри. В остальном — не дура, уверен, что сориентируешься. Поговорим вечером. Возвращайся в номер без меня, слишком много дел, — и растворился в переходах прежде, чем я сумела  ответить.

Умеют мужчины вовремя исчезать из поля зрения! “Дорогая, если ты вдруг заблудишься и исчезнешь, я скажу, что уже  развелся, но безумно скорблю”, — сладко пропел внутренний  голос.

Встряхнись, Иорин! С того момента, как  ты с ним столкнулась, все  летит кувырком! Уже  позабыла, что можно полагаться только на себя? Увы, мысли не отрезвляли. Скорее, продолжали угнетать.

Крепкие парни в гражданской одежде с любопытством косились на меня, но ничего не спрашивали и не пытались заговорить.

Подходили, о чем-то недолго разговаривали с преподавателем — в обозримом пространстве их было одиннадцать, и отправлялись куда-то в другой конец зала — или на выход. Но последних было не слишком много. Неучей уже выселили?

Себе  бы не призналась — но, чем  ближе становился стол, за которым сидел высокий темноволосый мужчина с коротким ежиком волос и каменно-спокойным лицом в мундире контр-адмирала,  тем становилось страшнее.

Три. Два. Один.

Ни одна вероятность с перепугу не сложится. Выдохнула, беря себя в  руки и направляясь к столу.

— Иорин Шаэл, — я запнулась. Не привыкла к новой фамилии,  — хотела  бы поступить в вашу Академию как псионик с развитой способностью чтения вероятностей.

— Даэран Лакири,  контр-адмирал флота Аугри и декан факультета псиоников.

Так вот почему Каэртан отправил меня именно в эту очередь! Именно к этому человеку!

Судя по небольшим роговым выступам на лбу адмирала и острым когтям, он риниец. Представители этой расы обладали воинственным характером и сильными способностями к боевой пси. Но также  отличались завидным хладнокровием.

Мужчина что-то проверил в базе и сощурил глаза, постукивая когтями по столу.

— Однако… вас внесли вчера поздно вечером в список абитуриентов. Хотя и не должны были этого делать. Такого рода… блат… не приветствуется в нашем учреждении, — голос ринийца звучал все  суше. Черная дыра, ведь сейчас выгонит!

— Мы только вчера прибыли с супругом на планету, — стало вдруг нестерпимо стыдно. Но это чувство проходяще. Я давно отвыкла быть мямлящей скромницей, и посмотрела прямо в глаза Лакири, — боюсь, у  нас просто не было возможности подать заявку заранее из-за его  службы. Именно поэтому  он воспользовался помощью знакомого. Однако все  дисциплины я готова сдать так, как вы потребуете!

— Какие интересные подробности. Вы ещё и  замужем. Вообще-то мы не  берем замужних женщин, это против правил.

— Я не беременна  и ещё долго не собираюсь заводить детей. Осмотр подтвердит мои слова, — ответила спокойно.

И пусть на самом деле спокойствие  это — одно название… Черная папка оцарапала уголком ладонь, напоминая о себе.

— Вот, прошу вас, — я положила её на стол, пододвигая к мужчине,  — посмотрите, пожалуйста. Здесь результаты прохождения пси-капсулы.