Весть о том, что Лее с отрядом инквизиторской гвардии удалось пленить Дарта Берта, распространилась по императорскому дворцу намного быстрее, чем опасный пленник был доставлен по приказу Вейдера во дворец.

Для аудиенции был выбран зал приемов, тот самый, в котором совсем недавно появилась Алария, в котором началась эта история, это странное противостояние.

Вейдер и Фрес лично обошли всю охрану, расставленную Люком Скайуокером, и убедились, что выбраться из этого зала с боем кому-либо будет трудно…

Но возможно.

Если он начнет выбираться…

Это читалось в отчаянных сосредоточенных глазах Фреса, который словно для себя намечал пути к отступлению, и как будто бы считал, сколько ранений можно заработать, пробиваясь на свободу… и остаться при этом в живых.

По всему выходило, что он смог бы дойти до внешних лестниц, ведущих в город, и даже спуститься.

Он даже делал так однажды.

Но в то далекое время у него было веское преимущество — он отлично знал здание, и о его решении покинуть Императора навсегда стало известно слишком поздно.

И он ушел…

Берту так повезет навряд ли.

И все же…

Вдруг он пойдет не прочь из дворца, а наоборот — вдруг в его задачи входит как раз пройти внутрь, поглубже, и уязвить Вейдера в самое сердце, нанести смертельный удар даже ценой своей жизни?

— Напомни мне потом вызвать Карата, — в голосе Вейдера, шагающего по коридору чуть впереди Инквизитора, послышалось легкое раздражение и сожаление о том, что он не подумал об этом раньше. — Нужно оборудовать этот зал… нужно установить над ним энергетический купол и установить запоры так, чтобы выйти из него было невозможно…

Фрес кивнул, следуя за своим Императором, и оба ситха, обойдя последний пост, вошли в зал.

Они были не первыми, кто решил своими глазами глянуть на плененного Берта.

На ступенях у подножия трона их с нетерпением ожидала леди София, чуть постукивая ножкой. Тонкий каблучок ее сапожка металлической набойкой цокал о натертый до зеркального блеска пол, в котором ситх-леди отражалась во весь рост, и алые шелковые одежды казались разлившейся по полу темной кровью.

Словно нарочно, словно поддразнивая Инквизитора, она вновь оделась подобно ему — в длинное алое шелковое нижнее платье, поверх которого ее тело жестко стискивало черное кожаное, словно узкий корсет, от груди и до середины бедер. Струящийся алый шелк мелкими складками спускался из-под жесткого края верхнего платья и напоминал распускающиеся лепестки какого-то опасного цветка, распустившегося на черной ядовитой ветке…

Лицо леди Софии ничего не выражало.

Даже приветствия Императора и Инквизитора словно прошли мимо ее ушей, не смутив ее неестественного покоя, и взгляд Инквизитора на ее скрытую широкой повязкой шею не заставили двинуться ни на сантиметр.

Только когда Император опустился в свое кресло, а Инквизитор уселся рядом с ним, на сидение чуть менее роскошное, София вздрогнула, словно проснувшись, и заняла свое место рядом с мужчинами.

Фрес, располагаясь удобнее, положив локти на подлокотники кресла и строя замысловатые фигуры из своих длинных пальцев, в задумчивости глянул на Дарта Вейдера.

— Не проще ли было отдать приказ убить его? — с некоторой долей неудовольствия произнес Инквизитор. — Привозить его во дворец… Это опасно.

— Знаю, — ответил Вейдер. — Но разве ты не хочешь получить ответы на интересующие нас вопросы?

— Ммм… — полагаете, он нам их даст?

— А ты полагаешь, что не сможешь получить их? — Вейдер перевел взгляд горящих глаз на Инквизитора, и тот в задумчивости пожал плечами, пряча лицо за соединенными кончиками пальцев.

В щель между чуть приоткрывшимися дверями, словно гибкий юркий угорь, проскользнула вездесущая Виро и торопливо направилась к Триумвирату, отчего-то сторонясь Леди Софии.

Ее косые, неловкие взгляды и какая-то напряженная поза были чересчур очевидны, и мужчины с интересом наблюдали за ее ужимками.

Сама София, казалось, пребывала в какой-то странной, отрешенной прострации. Ее остановившийся взгляд стеклянно поблескивал, она словно погрузилась в медитацию, ушла в себя.

Виро передала комлинк с отчетами о проведенной операции Дарту Вейдеру и скользнула за спинку кресла Лорда Фреса, возбужденно сопя и стискивая обивку нервными пальцами. Некая информация, распирающая ее изнутри, видимо, была настолько важна и настолько пикантна, что Виро не осмелилась поведать ее Императору.

— Ммм? — Инквизитор чуть повернул голову в ее сторону, и сгорающая от нетерпения Виро тотчас согнулась пополам, практически припав к его уху, и суфлерски зашептала:

— Леди Софию лучше вывести из зала… не нужно, чтобы она видела… его. Берта.

Брови Инквизитора удивленно взлетели вверх, он с недоумением взглянул на раскрасневшуюся девушку, которая мялась, словно в величайшем стыде.

— Что там такое? — вполголоса спросил он. — Он… ммм… как-то связан с Леди Софией?

В голове его промелькнула шальная мысль, кольнувшая булавочным уколом. Призрак покойного Дарта Акса на миг почудился Инквизитору где-то рядом, совсем близко, и тень истерики и жуткого страха, который Инквизитор однажды ощутил в Софии, накрыла его сознание.

Это единственный человек, да нет, не человек — гнусное поганое животное, хуже разлагающегося на жаре хатта, — который мог бы поколебать холодное самообладание ситх-леди. Даже его лицо… даже его образ, напяленный на кого-то другого, натянутый, словно маска, может высечь жгучий крик ужаса из ее груди.

В своем желании отомстить, убить, да и просто уничтожить, вырвать эти жуткие воспоминания она способна весь дворец разнести по камешку, и, силясь дотянуться до глотки насильника, просто погибнуть сама, разорвав свое тело и все кругом Силой.

Только этого не хватало.

Лорд Фрес стрельнул взглядом в сторону безмятежного профиля Софии и переместился поближе к Виро, облокотившись на руку.

— Говори, — велел он.

Виро покраснела еще гуще, но вовсе не от смущения перед Инквизитором.

— Я три раза кончила, пока смотрела на него, — зашипела она, и Лорд Фрес то ли брезгливо, то ли насмешливо поморщился, с тихим смехом замотав головой. — Лея Органа говорит, что он… как-то особенно воздействует на разум, — Виро покраснела еще гуще, наваливаясь грудью на жалобно заскрипевшее кресло, — и под его воздействием очень хочется…

— Я знаю, чего тебе хочется, — бесцеремонно перебил ее Инквизитор, насмешливо глянув на Софию, которая, кажется вышла из своего транса и внимательно прислушивалась к их тихому разговору. — Леди София справится с этим желанием, как и с любым воздействием этого… человека. Не так ли?

Этот издевательский вопрос был обращен к ситх-леди, и она, чуть наклонившись вперед, выглядывая из-за Вейдера, отделяющего ее от Инквизитора, с не меньшим издевательством в голосе ответила:

— О, не поручусь за себя. Но взглянуть было бы интересно!

Ее зеленые глаза весело сверкали, и, как показалось Инквизитору, яркие губы чуть заметно вздрагивали, она едва сдерживалась от того, чтобы закусить их, скрывая свое нетерпение, а над верхней губой чуть поблескивали тонкие капельки пота…

Странное свидетельство пресыщенности, нетерпения и волнения..

Лорд Фрес промолчал и вновь уселся в свое кресло ровно, обернувшись к дверям. Лицо его ничего не выражало.

Берта сопровождала Лея.

Девушка выглядела измученной, уставшей и какой-то потухшей, на бледном до синевы лице красным вспухшим пятном багровели губы, и глаза, обведенные темными кругами, казалось, были заплаканны.

Берт, неся перед собою руки, скованные энергетическими наручниками, напротив, был очень спокоен и даже чуть улыбался. Безоружный, освобожденный от своих устрашающих доспехов, он казался умиротворенным и на встречу с Триумвиратом шел не страшась ничего.

Его появление оказало поистине магическое воздействие на всех присутствующих.

Ситх леди, удивленно вздохнув, громко охнула, и под ее сжавшимися пальцами жалобно заскрипела кожа на подлокотниках ее кресла. На миг ей показалось, что в центре зала зажегся теплый свет, и в его лучах Вейдер и Фрес превратились в неряшливые уродливые дымные пятна со светящимися угольками раскаленных красных злобных глаз.