Леди София смутилась, ее щеки вспыхнули мягким румянцем, а глаза расширились и были темны от злости. Да, Лорд Фрес попал в точку. Но… как он смеет?!

— Вы слишком высокого мнения о себе, Инквизитор, — мягко, по-кошачьи щуря глаза и улыбаясь, прошептала леди ситх. — Однако, если хотите познать всю глубину вашего заблуждения… мы можем проверить.

Приятное легкое опьянение вкрадчиво овладело ее разумом, и Леди София, блаженно прикрыв глаза, чуть тряхнула роскошной копной волос, прогоняя ленивую дремоту. Когда же она подняла внезапно отяжелевшие веки, ее взгляд встретился с горящим ледяным взглядом Инквизитора.

Он словно соткался из воздуха, телепортировался — так незаметно и неслышно он подошел, и вновь навис над нею, упершись рукой, обтянутой узкой алой высокой манжетой, в стену.

Его лицо было совершенно спокойно и невозмутимо, хотя Сила бушевала в нем, оплетая женщину своими темными нитями, ласкаясь к ней жуткими всепожирающим щупальцами, и Леди София чувствовала, как погружается, утопает в их темной шевелящейся массе.

— Вы уверены? — пронес он немного отстраненным голосом, словно речь шла о каком-то рядовом деле, скучном и обычном.

— Уверена, — произнесла она, улыбаясь, чувствуя, как его тьма поглощает ее. — Но никакой Силы. Просто… коснитесь меня.

Трепещущие темные нити, образующие мягкий, затягивающий кокон вокруг ее тела, вмиг расплелись, отпрянули и исчезли, и Инквизитор, припрятав всю свою мощь, склонился над ее лицом, скрывая светлые глаза под темными ресницами.

Инквизитор беззастенчиво потерся носом о носик ситх-леди, медленно и вкрадчиво, нежно лаская ее тонкие вздрагивающие ноздри, вызвав громкий вздох у женщины, не ожидавшей такой трогательной ласки.

Затем его влажный мягкий язык лизнул губки Софии, снизу вверх, сначала нижнюю, затем верхнюю, неторопливо, жадно, еще, и еще, ощущая, как ее губы поддаются на его ласку и раскрываются, несмело целуя кончик его горячего языка.

Этот поцелуй напомнил Софии то время, когда она была всего лишь женщиной — красивой и желанной. В лице Лорда Фреса она вспоминала других мужчин, которые целовали ее губы со страстью и нежностью, а кое-кто возможно даже с любовью, желая заполучить расположение зеленоглазой феи с яркими алыми устами. Лорд Фрес напоминал Софии то время, когда ее молодое гибкое тело было главным источником удовольствия.

Прижавшись к женщине всем телом, Инквизитор пропустил руку между ее поясницей и стеной, подтягивая незаметно женщину к себе, а его бессовестный язык неторопливо ласкал ее губы, нежно встречаясь с ее мягким языком, соприкасаясь с ним и дразня, обводя сначала нижнюю губку, затем верхнюю, нежно, неторопливо, целуя, прихватывая ее розовый язычок губами в нежном поцелуе вместе с нижней губкой Софии или прикусывая ее с хищной звериной нежностью.

Этот неторопливый, откровенный, изощренный поцелуй вызвал нечаянный стон у Леди Софии, но Инквизитор заглушил его, проникнув языком в ее рот и лаская ее протестующий язычок, прикусывая ее подрагивающие раскрытые губы и жадно пробуя их на вкус, заставляя женщину отвечать на его ласку.

Бокал выскользнул из атласных черных пальцев женщины, тонкое стекло лопнуло и вино алой лентой разлилось по полу. Ее рука в черной перчатке несмело скользнула по его алому шелковому плечу, и Инквизитор, почувствовав как податливо расслабилось ее тело в его руках, крепче сжал женщину, запустив пальцы в ее смоляные волосы, откидывая ее голову назад. Его поцелуи стали жадными и настойчивыми, пальцы легли на ее открытую шею, лаская, повторяя нежный изгиб, и замерли на подрагивающей ямочке. Оторвавшись от ее подрагивавших губ, Инквизитор чуть прихватил зубами тонкую кожу на ее подбородке, и тут же языком загладил свой укус, словно извиняясь за причиненную в страсти боль.

Пальцы Софии впивались в напряженные плечи Инквизитора, и не будь ее ноготки скрыты гладкими перчатками, она бы непременно оставила следы на его коже, даже сквозь ткань его алых одежд. Хотела ли она оттолкнуть Фреса или мстила ему за вкрадчивые жадные касания его губ, которые цветами обжигающе-сладкого удовольствия распускались на нежной коже, кто знает.

Покусывая, нежно и мягко целуя, его горячие губы спускались по шее женщины вниз, до пульсирующей ямки, и достигнув ее, оставили там мягкий, влажный поцелуй.

— Наверное, там живет душа, — произнес он слегка охрипшим голосом, наконец, оторвавшись от такого соблазнительного тела, лежащего на его руках. Он беззастенчиво продолжал ласкать взглядом расслабленное, изнеженное тело Софии, сейчас такое податливое, беззащитное. Словно не леди ситх сейчас была перед ним, заключена в его цепких объятиях, а лишь милое человеческое создание, облаченное в изящный шелковый футляр. Хрупкая куколка с изумрудными глазами и такими сладкими устами, которые… можно пить вечно. Бесценная игрушка, которую грех не приласкать, не взять себе.

Рука Инквизитора, удерживающая Софию за спину, как-то незаметно, вкрадчиво добралась до выреза на платье, и теперь его большой палец осторожно поглаживал прохладную шелковистую кожу.

— Рядом с вами, — заметил Инквизитор, рассматривая непередаваемую игру чувств на лице ситх-леди, — никого нет. Как давно?

— Как давно что? — произнесла София, насилу выдерживая его испытующий взгляд. Меньше всего она сейчас хотела отвечать на эти жестокие вопросы, холодными цепями возвращая ее в реальность.

— Ну, вы же поняли, о чем я, — Инквизитор поморщился чуть недовольно. — Зачем вы всегда заставляете меня озвучивать то, что прекрасно понимаете? Но я спрошу прямо, хорошо, если вы так хотите. Как давно вас никто не касался?

Его ладонь осторожно скользнула по чувственному черному шелку и легла на грудь женщины, чуть сжав мягкую округлость. От этого просто касания, лишенного Силы, от ощущения тепла мужской ладони, будто случайно задержавшейся на нежном полушарии, у Софии слегка сбилось дыхание.

— Вы можете говорить что угодно, но ваше тело не лжет. Оно просто не в состоянии этого сделать. Оно жаждет ласки. Я всего лишь целовал вас, а вы дрожите, словно мы были вместе всю ночь.

— Чушь, — упрямо смотря в глаза Инквизитора, прогоняя пелену страсти из своих затуманенных зеленых глаз, прошептала София. — Вам… только кажется.

— Снова спорите? — насмешливо произнес Фрес, склоняясь над нею так, что его губы почти коснулись ее губ — раскрытых, влажных, чуть припухших. — Снова проверим?

Он склонился еще ниже, и нет, не поцеловал — лишь прикоснулся, тонко и легко, к ее влажному ротику, к полуоткрытым губам, к горячему дыханию, но и этого ласкающего прикосновения было достаточно, чтобы она не выдержала и сама прильнула у нему, обвив его шею руками, целуя его со всей страстью, на которую только была способна.

…Черные атласные перчатки были потеряны где-то рядом с разбитым бокалом, и чуть дальше были оставлены туфли, упавшие, не устоявшие на тонких каблучках.

Шелковое платье покинуло полыхающую кожу вкрадчиво, незаметно, словно растворившись в жадных поцелуях и откровенных прикосновениях.

Ощутив себя лежащей на чем-то мягком, София закрыла затуманенные глаза и почувствовала, как ее бедра по очереди сжимают ладони Инквизитора, спуская тонкие чулки с ног.

Странно, но сам он раздеваться не торопился; ни пуговки не расстегнул на своих высоких манжетах. Обнажив, раздев, сделав беззащитной ее, сам, однако, он словно отгораживался, защищался своими алыми одеждами.

— Так как давно у тебя никого не было? — повторил Фрес свой вопрос, нежно целуя женщину в бедро на внутренней стороне — высоко, почти рядом с краем черных атласных трусиков. — Моя чистая девочка…

Атласное белье соскользнуло с женщины, и горячие губы Фреса вновь прижались к ее бедру, оставляя приятное ощущение тепла на тонкой коже. Он неторопливо, нежно, оставляя легкие влажные следы, целовал раскрытые перед ним мягкие бедра, поглаживая их ладонями, словно стирая с них последнее напряжение.

От этих вкрадчивых нежных движений, скользящих по шелковистой коже длинных пальцев, рисующих узоры на бедрах, у леди ситх закружилась голова. Или это было всего лишь действие вина?