— Это ваше. Возьмите.

Малакор, оторвав горящий взгляд от лица Леди Софии, полустертого, почти растворенного в лохматом борющемся мраке, перевел взгляд на протянутую к нему руку.

Ситх-леди протягивала ему два изодранных, окровавленных пояса с прикрепленными к ним сайберами мертвых джедаев.

Малакор протянул чешуйчатую руку и его закованные в металл пальцы сомкнулись на изодранной и обожженной коже поясов.

Его тьма отступала, расплетала спутанные жесткие струи, скользя по острым граням Силы Софии и опуская Леди Ситх обратно, и скоро ее ступни вновь коснулись холодных плит.

Из-за отполированной стены мрака проступило ее бледное, дрожащее, но спокойное лицо, белая шея, блестящий шелк ее платья, последние клочья дикой мощи Малакора таяли на плитах под ногами женщины.

Малакор, чуть поморщившись с досадой, сделал шаг назад, на ступень вниз.

Его фиолетовые глаза вновь осмотрели по очереди всех троих, словно оценивая.

— Алария моя, — произнес Дарт Вейдер. — Она рассказала мне о Фобисе. И решать, жить ей или умереть, буду я.

— Хорошо, — бесцветным голосом ответил Малакор. — Но, может быть, ты согласишься выслушать меня?

— Почему я должен это сделать?

— Эту тварь нужно уничтожить, — равнодушно ответил Малакор. — Я создал ее. Я вызвал ее дух из небытия и поселил ее в это тело, я знаю, на что она способна.

— Я послушаю тебя, — ответил Вейдер.

— Не сегодня, — ответил Малакор. — Я потратил много сил; я должен восстановиться.

Он неторопливо надел капюшон на голову, сверкнул в последний раз яркими глазами и, развернувшись, сбежал вниз по лестнице, мимо Люка, ожидающего развязки этого странного поединка, мимо гвардейцев, целящихся в него, и скоро исчез из виду.

Дарт Вейдер молча проводил взглядом странного гостя; нельзя было сказать, что он неудачливый убийца. И нельзя было сказать точно, что он пришел убивать. Однако, Император не сказал ничего. Он развернулся и так же молча проследовал обратно, к гостям.

Лорд Фрес, подобрав туфли, оставленные Леди Софией, подошел к ситх-леди. Ее бил крупный озноб, как, впрочем, и его; он склонился, помогая ей обуться, и его рука, придерживающая ее ногу за щиколотку, тряслась от бессильной злобы.

— Вы поступили опрометчиво, — грубо и даже зло произнес он, бесцеремонно надевая на ее дрожащую ступню туфельку. — Он мог вас убить. Я попросил бы вас..! — голос ситха сорвался практически на злобный крик. — Я попросил бы вас не геройствовать! Драться — это удел мужчин, а ваше дело — перебирать склянки в вашей лаборатории!

Он выпрямился, поднявшись с колена, и, заложив руки за спину, взглянув уничтожающе в лицо женщины, крепко сжимая губы. Она хорошо знала этот жест; так Лорд Фрес прятал руки тогда, когда очень хотел ударить, но по какой-то причине считал это действие неприемлемым.

Или просто не хотел пачкаться.

— Хорошо, что вы приняли мое предложение прийти на сегодняшний прием, — произнес он, наконец, совладав с душащей его злобой и вернув своему голосу и дыханию покой. — Мне нужно многое с вами обсудить. Многое. В том числе и то, какое место вы занимаете в Триумвирате, и как себя нужно вести в соответствии с этим местом.

— Это не может подождать? — слабо попыталась отказаться София, но голос Фреса вновь яростно загрохотал, расплескивая гнев.

— Не может! — выкрикнул он, и его глаза, казалось, готовы были пожрать женщину. — Это важный разговор! И не менее важное дело! Извольте сегодня же, — он практически зашипел, сузив глаза до двух черных щелочек, — явиться в мои апартаменты. Я распоряжусь, вас проводят.

Круто развернувшись, так и не осмелившись опустить руки, сцепленные за спиной, он быстрым шагом последовал за Императором.

* * *

Лорд Фрес сидел в своем любимом сером бархатном кресле, расслабленно откинувшись на мягкую спинку, прикрыл глаза. Со стороны можно было подумать, что ситх медитирует, или даже спит, на деле он только мастерски притворялся, ожидая визита одной леди. Звук ее каблуков мерным звоном разносился по холлу и внезапно затих — леди София замерла перед золоченными дверьми апартаментов Инквизитора, борясь с раздражением и желанием тотчас же покинуть это место.

— Входите, — негромко, немного насмешливо произнес Лорд Фрес, не открывая глаз. — Чувствуйте себя… как дома.

— С чего такая любезность? — начала София, входя в святая святых второго человека в Империи, и на миг замерла, то ли удивленная, то ли и вовсе потрясенная мягкой и уютной обстановкой личных комнат Лорда Фреса.

Сам хозяин сидел в большом пепельно-сером бархатном кресле, и его всегда грозный, холодный и отстраненный лик, казалось, был рассеян теплым светом камина, в котором догорали последние угли редкого ароматного сандалового дерева. Свою жестокую личину Инквизитора, хладнокровного убийцы, он, казалось, оставил за порогом, позволив себе, тому человеческому, что еще осталось на дне его темной души, несмело вынырнуть и светлым образом отразиться на красивом, как показалось Софии, лице.

Он выглядел так, словно время над ним не властно, словно волшебным образом ситх остановил его течение, и заставил иногда — в такие моменты — и вовсе поворачиваться вспять… словно ему и правда было всего лишь немногим больше двадцати пяти, и тьма только начинала пускать свои корни в его сердце…

— Так о чем… вы поговорить хотели? — немного несмело начала София, не желая нарушать эту хрупкую странную гармонию, которая царила в покоях Инквизитора.

— О чем? — он открыл глаза, которые на миг поразили Софию своей ясностью и чистотой, но в следующую же секунду Инквизитор улыбнулся, немного насмешливо, как это делал обычно. — На самом деле мне просто не хватает общения, леди… Вам, я полагаю, тоже иногда хочется выйти за пределы лаборатории, чтобы просто посмотреть в глаза людям, перекинуться парочкой ничего не стоящих фраз… Ощутить себя человеком — этого вы жаждете? Так вот, хочу предоставить вам такую возможность. Предлагаю вам разделить этот вечер со мной.

— С вами? — гневно выплюнула София, багровея на глазах. Ее спокойное и прекрасное лицо вспыхнуло злостью, Фрес, однако похоже ожидал чего-то подобного… он был спокоен и лишь слегка улыбался уголками губ. — Вы позвали меня лишь затем, чтобы поболтать?!

— Мое общество ничуть не хуже любого другого из разумных, но для вас… безопаснее. Я не причиню вам вреда.

Лорд Фрес, толкнувшись всем телом, поднялся с кресла и практически одним шагом преодолел расстояние, разделяющее их с Леди Софией, и его зловещая темная фигура нависла над маленькой хрупкой женщиной, серые глаза заглянули не только в ее зрачки — разъяренные, горящие, точно раскаленные угли, — но и в саму душу.

— Я же сказал, — произнес он, улыбаясь так приветливо и так обаятельно, как только умел, ласково обводя нежный овал ее лица тыльной стороной руки, едва прикасаясь, словно боясь обжечься, — что хочу всего лишь познакомиться поближе. Узнать вас. Мы давно с вами союзники; однако же, и словом не перекинулись. Отчего? Вы боитесь меня? Я вам неприятен?

София лишь упрямо отвела взгляд, сделав вид, что рассматривает вычурные тени темных занавесок или изучает витиеватую резьбу на ножках массивного стола из черного дерева.

— Вы не самый приятный тип — это верно! — наконец собравшись с духом, она рассмеялась звонко и громко, отбросив волну иссиня-черных волос за спину, нечаянно открывая взору ситха нежную беззащитную шею. — Но, дело не в этом, — уже мягче продолжила она, закусив алую губку. — Просто сейчас не лучшее время для… знакомства.

— Вот как? Не самый приятный? — произнес Инквизитор, подступая близко, максимально близко к ситх леди, опираясь рукой о стену за ее спиной, буквально зажимая женщину в крохотном пространстве, не давая ей возможности ни отстраниться от него, ни отвернуться. — И чем время сейчас плохо для знакомства?

Алые угасающие языки пламени, облизывающие рдеющие угли, бликами ложились на лица, золотом танцевали на губах, почти соприкасающихся, и в отсветах угасающего пламени лицо Леди Софии становилось то юным и невинным, то пугающе-опасным, а лицо ситха, освещенное причудливой игрой пламени, становилось то на удивление чистым, словно чужим, то словно складывалось из жестких раскаленных в пламени пластин, на алом металле которых сухо и стыло горели пронзительные ледяные глаза.