Обратный путь они проделали на «Томкэте», который вовсе и не летал, а привычно ехал себе по дороге; вот только теперь вместо обычного грохота и выстрелов мотора его движение сопровождала полная, пугающая своей стерильностью тишина.

Когда лес уже был позади, Бобби обогнула сад и оставила трактор на том же месте, где он стоял утром.

Гарденер покосился на небо, которое вновь начинали затягивать тучи.

– Может, лучше загнать под крышу?

– Ничего страшного, – лаконично бросила Бобби, нащупывая ключи в кармане, и зашагала к дому.

Джим машинально посмотрел на сарай и пошел вслед за ней, но потом обернулся. На двери висел тяжелый крепкий замок. Вот новость! Бобби, что ты там прячешь? Машину времени, работающую на пальчиковых батарейках? Или что еще туда загнала наша новая и улучшенная версия Роберты Андерсон?

Едва зайдя в дом, Бобби тщательно осмотрела холодильник и вытащила оттуда пару жестянок пива.

– Ты серьезно говорил насчет кофе или имел в виду вот это?

– Как насчет кока-колы? – поинтересовался Гарденер. – Летающие тарелки прекрасно идут под колу. Это мой новый девиз, – закончил он с нервным смехом.

– А, конечно. – Бобби убрала банки в холодильник, достала колу и вдруг замерла. – Я ведь это сделала, да?

– Ммм?

– Я отвела тебя в лес и показала его… Корабль. Правильно?

«Господи, – пронеслось в голове у Джима. – Боже мой!»

Застывшая с банками в руках подруга теперь напоминала старуху с болезнью Альцгеймера.

– Да, – отозвался Гарденер, холодея. – Показала.

– Это хорошо, – облегченно вздохнула она. – Я так и думала.

– Бобби? Как ты себя чувствуешь?

– Неплохо, – ответила она и добавила самым беспечным тоном: – Просто я мало что помню с тех пор, как мы покинули дом, и до этой минуты. Но ведь это неважно, правда? Вот твоя кола, Гард. Давай с тобой выпьем за внеземную жизнь, что скажешь?

И они выпили за иные миры, а потом Андерсон спросила, что им делать с космическим кораблем, на который она наткнулась в лесу за собственным домом.

– Нам? По-моему, это ты собираешься что-то делать.

– Я уже делаю, Гард, – мягко возразила она.

– Это да, – ответил он с легким раздражением, – но речь-то о том, чем это все должно закончиться. Я, конечно, буду счастлив помочь советом – мы, поэты, пьяницы и забулдыги, вообще изумительные советчики, – но в конце концов решать тебе. Это твоя тарелка. Раз найдена на твоей земле – значит, ты хозяйка.

Андерсон разинула рот в изумлении.

– Думаешь, эта штука может кому-то принадлежать? Ты серьезно? С какой стати? Только потому, что дядя Фрэнк завещал мне клочок земли? Господи, Гард, когда предки человеческой расы, мать ее, еще сидели на корточках по пещерам, почесываясь и ковыряясь в носу, ей уже было пятьдесят миллионов лет!

– Думаю, ты совершенно права, – сухо проронил Гарденер, – но закон есть закон. Вот только не говори мне, что у тебя нет никаких собственнических чувств.

Андерсон задумалась с расстроенным видом.

– Собственнических? Нет, я бы так не сказала. Это скорее чувство ответственности.

– Ну, неважно. Но раз уж ты спросила мое мнение, вот оно. Звони на военно-воздушную базу в Лаймстоуне. Скажи тому, кто первым снимет трубку, что ты обнаружила на своем участке неопознанный объект, похожий на какую-то сверхсовременную летающую машину. Сразу они не поверят, но ты умеешь быть убедительной. И тогда…

Бобби Андерсон расхохоталась. Смеялась она долго и громко, причем совершенно искренне, без какой-либо злой подоплеки, однако Гарду все равно стало сильно не по себе. Вскоре по щекам подруги уже катились слезы. Мужчина напрягся.

– Прости, – сказала она, увидев выражение его лица. – Я просто не могу поверить… Такой совет – и именно от тебя? Это… все равно что… – Она опять подавилась смехом. – Я потрясена. Представь себе баптистского проповедника, который заявит с кафедры: дескать, выпивка – лучшее средство от похоти!

– Не понимаю, о чем ты.

– Прекрасно понимаешь. Словно не тебя задержали в Сибруке с заряженным «кольтом» в рюкзаке; не ты считаешь, что наше правительство успокоится только тогда, когда мы все будем светиться в темноте, как часы с радием. И после этого – советовать мне вызвать сюда военно-воздушные силы, чтобы они навсегда забрали межзвездный корабль?

– Но земля же твоя…

– Чушь! Мой участок точно так же может быть отчужден принудительным образом в пользу правительства, как и любой другой. Главные магистрали только за счет этого и строятся.

– Ядерные реакторы – тоже.

Бобби успокоилась и посмотрела на Гарденера в наступившей тишине.

– Сам посуди, – мягко проговорила она. – Да через три дня после моего звонка у меня навсегда отберут и корабль, и землю. Через шесть – обнесут участок колючей проволокой и расставят на каждом шагу часовых. Шесть недель – и население Хейвена поредеет процентов на восемьдесят: кого подкупом выселят, кого вышлют насильно, остальные… просто сгинут без вести. Мы оба знаем, Гард: властям это под силу. И рука у них поднимется. Фактически ты призываешь меня подойти к телефону и вызвать полицию Далласа.

– Бобби…

– Да. Мы сейчас толкуем именно об этом. Я откопала корабль пришельцев, а ты предлагаешь отдать его полицейским. По-твоему, они явятся и начнут любезничать: «Пожалуйста, мисс Андерсон, не будете ли вы так любезны отправиться с нами в Вашингтон? А то комитет начальников штабов просто жаждет услышать ваше мнение по этому поводу, и не столько потому, что вы – владелица – хм, ладно, бывшая владелица – участка, где был обнаружен корабль; просто комитет начальников штабов привык первым делом интересоваться взглядами писательниц вестернов, решая такие вопросы. Кстати, президент США просил заскочить к нему в Белый дом – хочет лично узнать вашу точку зрения, а заодно поделиться своими восторгами насчет вашей книжки «Пуля на Рождество».

Андерсон запрокинула голову и вновь рассмеялась – теперь уже истерическим, нехорошим, леденящим кровь смехом. Но Гарденер, погруженный в собственные раздумья, не обратил на это внимания. В самом деле, он же не думает, что власти будут церемониться с Бобби? Зная, какая потенциально опасная сила здесь скрыта? Да никогда в жизни. Землю они отберут, а их обоих – заставят молчать… Или скорее запрут в каком-нибудь чудном местечке, помеси шикарного лечебного санатория и российского ГУЛАГа. Все включено, все задаром, вот только на волю выйти уже не надейся. А если и этого властям покажется недостаточно… Что ж, цветы для могилок дешевы. Зато новые хозяева корабля наконец будут спать по ночам спокойно.

В конце концов, это вам не исторический артефакт вроде редкой этрусской вазы или, скажем, пули Минье, найденной на поле сражения, состоявшегося во времена Гражданской войны, понимаете? Женщина, откопавшая эту штуку, снабдила весь дом электричеством от простых батареек… мало того, Гард уже готов был поверить, что и полеты усовершенствованного «Томкэта» – вопрос очень скорого времени.

«Кстати, что же все-таки является источником тока? Микрочипы? Полупроводники? Нет. Бобби – вот главный секретный ингредиент. Новейшая и улучшенная версия Роберты Андерсон. Бобби. Ну, или всякий, кто подойдет достаточно близко. Как по-твоему, оставят источник подобной силы в руках обыкновенного штатского? Нет, серьезно?»

– Чем бы ни оказалась эта чертова штуковина, – пробормотал он себе под нос, – мозги она прочищает, как не знаю что. Тебя превратили в гения.

– Нет, в одаренную сумасшедшую, – тихо произнесла Андерсон.

– Прости?

– В одаренную сумасшедшую. В Пайнленде есть казенный приют для умственно отсталых, и там таких как минимум шестеро. Я видела их, когда участвовала в программе «Учись и работай». Один парень мог перемножить в уме шестизначные числа и выдать правильный ответ через пять секунд… а заодно обмочиться. Или двенадцатилетний гидроцефал с головой размером с ярмарочную тыкву-призера. Он безупречно печатал со скоростью сто шестьдесят слов в минуту. Говорить не умел, читать не умел, даже думать – и то не умел, но печатал как ураган.