Энди пронзительно вскрикнул. Уронил термос и облил себя холодным кофе, перепачкав брюки.

– Ну вот, Бози, – небрежно заметил Гарденер. – Теперь не отстираешь.

В отличие от Бобби, я дочитал до конца и занял второе место. Но и только. Страх публичных выступлений меня не покинул, стало еще хуже. И каждый раз, когда выхожу на сцену и меня начинают пожирать глазами, в памяти всплывает тот эпизод и вспоминается Бобби. Порой этого бывает достаточно, чтобы взять себя в руки и выстоять до конца. Вот так мы и подружились.

– Я не понимаю, при чем тут все это! Какое оно имеет отношение к нашей работе?! – заорал Энди не своим голосом. Сердце бешено колотилось от страха. Когда Гарденер так резко вскрикнул, он окончательно убедился, что тот не в себе.

– Не понимаешь, к чему тут забор? – спросил Гарденер, рассмеявшись. – Ну тогда ты точно слепец, Бози.

Гард махнул рукой в сторону корабля. Тот торчал из земли под углом в сорок пять градусов.

– Мы, конечно, его не красим, а откапываем, но это ничего не меняет. Бобби Тремейн и Джон Эндерс выдохлись. Уверен, что и ты завтра не придешь, а если я ошибаюсь, то готов слопать твои сандалии. Дело в том, Бози, что я ничего за это не получаю. И смотри, передай тому, кого они там завтра пришлют, чтобы принес мне дохлую крысу и веревочку, понял? Ну или как минимум мраморный шар.

Гарденер замер на полпути к траншее и обернулся. Энди не мог читать мысли этого сутулого дылды с усталым измотанным лицом, и ему было худо как никогда.

– А еще лучше, – вкрадчиво продолжил Гард. Энди едва различал слова, так тихо он говорил, – приведите-ка вы завтра Бобби. Посмотрим, вспомнит ли «новая и улучшенная» Роберта главу о том, как Том красил забор.

Закончив разговор, Гард подошел к стропам и дал Энди отмашку. Он вновь спускался в котлован.

«Вот так подстава», – сокрушался Энди. И это – лишь начало, самое интересное ждет его впереди, когда Гард, по своему обыкновению, добавит к утренней дозе еще пять или шесть бутылок и окончательно слетит с катушек.

Увидев поднимающегося Гарденера, Энди с трудом поборол в себе искушение отпустить рукоять лебедки и тем самым положить мучениям конец.

Он отдавал себе отчет в том, что не ему решать судьбу Гарденера. Пьянчуга – собственность Бобби Андерсон, и, пока она пребывает в сарае, ни жива, ни мертва, надо мириться с нынешним положением дел.

– Давай, Бози, в темпе, – буркнул Гарденер. – Знаешь, как эти камни далеко отлетают…

Гард направился к навесу для инструментов, Энди потрусил следом.

– Я же сказал, мне неприятно это прозвище, – буркнул он.

– Знаю, – сказал Гарденер и смерил его безучастным взглядом.

Они укрылись позади навеса, и минуты через три раздался оглушительный взрыв. Фонтан камней взметнулся в небо. Россыпью они опадали вниз, бренча и клацая о корпус корабля.

– Я бы… – начал было Бозман.

Гарденер схватил его за руку. Глаза его горели, лицо было напряжено.

– Тихо! – зашипел он.

Энди высвободил руку и посетовал:

– Да что с тобой происходит?

– Слышишь?

– Ничего… – И тут до него донеслось. Какое-то шипение, точно на плите закипал огромный чайник. Звук исходил из траншеи.

– Это они! – прошептал Бозман, посмотрев на Гарда ошарашенным взглядом. Губы его тряслись, изо рта брызгала слюна. – Все это время… Они были живы, мы разбудили их. Они выходят!..

– Явление Христа народу, – без особого воодушевления проговорил Гарденер.

Звук нарастал, вновь раздался оглушительный грохот. Это был не взрыв, просто рухнуло что-то тяжелое. Мгновением позже упал и Энди. Силы его оставили, и он опустился на колени.

– Это они! Они, они… – лепетал он.

Гарденер подхватил его под мышки, морщась от терпкого запаха пота, и поставил на ноги.

– Вода это, – буркнул он, – а не томминокеры.

– А? Что? – Бозман глядел на него, словно не понимая, где находится.

– Вода! – крикнул Гард и встряхнул Бозмана за плечи. – Теперь у нас есть собственный бассейн, Бози, понял?

– Какого черта…

И тут вдруг прорвало. Шипение резко перешло в грохот, вода взвилась высоко в небо, разливаясь широким веером. Казалось, будто гигантский малыш зажал пальцем кран, и в воздух взметнулся фонтан брызг. Вода прорывалась сквозь множество трещин на дне котлована.

– Вода? – еле слышно вторил Энди. Прозаичность момента не укладывалась в его голове.

Гарденер не ответил. В воздухе плясали цветные радуги. Вода ручьями стекала по гладкому боку корабля, оставляя на нем искристые капли. Присмотревшись, Гард заметил, что бусинки влаги подпрыгивают на поверхности, словно на жаровне с кипящим маслом. Причем движения их были не случайны, капли подчинялись неким векторам силы, которые опоясывали корпус корабля подобно меридианам.

«Корабль пронизан силой. Благодаря каплям я вижу ее невооруженным глазом, – думалось Гарденеру. – Бог ты мой».

И вдруг раздался оглушительный треск. Земля ушла из-под ног. Непрочная порода, преграждавшая путь влаге, подалась под давлением воды и развалилась на куски, высвободив огромный поток. Сама природа закончила то, что началось со взрыва. Струи стали опадать, и вот уже последняя радуга поколебалась в воздухе и исчезла.

Корабль шевельнулся, высвобождаясь из каменных тисков, в которых так долго пробыл. Тронулся он самую малость – неуловимое, почти призрачное движение, словно игра фантазии. Этого мига хватило, чтобы представить себе, каким грандиозным он будет выглядеть, поднимаясь в небо. Картина живо нарисовалась в воображении Гарда. По земле идет рябь, игра света и тени, и серебристо-серая махина величаво выбирается из каменистой ямы, оглашая окрестности неземным воем. Железный панцирь скребет по жесткому остову горной породы. Все взгляды Хейвена в эту минуту устремлены в небо – туда, где горячая, лоснящаяся на солнце громадина, похожая на титаническую серебряную монету, медленно выравнивается относительно горизонта впервые за тысячи и тысячи лет и, свободная, беззвучно воспаряет в небо…

Как же сильно захотелось это увидеть, боже! И не важно, что там будет дальше, к добру или к худу, – лишь бы пережить этот миг.

Гарденер встряхнул головой, словно желая сбросить оцепенение.

– Пошли посмотрим, что там, – обратился он к напарнику.

И не дожидаясь ответа, устремился к траншее и посмотрел вниз. Где-то там по-прежнему шумела вода, но разглядеть, что творится в яме, было почти невозможно. Гард прикрепил к стременам подъемника здоровенный прожектор, который служил хорошим подспорьем в ночное время, и опустил его вниз футов на десять. Этого оказалось достаточно. Еще десяток футов – и прожектор ушел бы под воду. Они и впрямь пробили свод подземного озера, и теперь траншея быстро заполнялась водой.

Секундой позже к нему подошел Энди. Лицо его было искажено страданием.

– Столько работы – и коту под хвост! – закричал он.

– Ты случайно трамплин для прыжков не захватил? По четвергам и пятницам вход бесплатный.

– Молчи, гадина! – заорал Бозман. – Молчи! Ненавижу!

Гарденер был на грани истерики. Он попятился, сел на пень и прыснул со смеху. Интересно, насколько герметична эта проклятущая махина и дорого ли дадут за ржавую летающую тарелку? Гард хохотал и не мог остановиться. Даже когда Энди Бозман со всей дури влепил ему по лбу, одним ударом опрокинув на землю, это не помогло.

4 августа, четверг.

Когда стрелки на часах показали без четверти девять, Гарденер стал всерьез задумываться, придет ли кто-нибудь вообще. Как знать, может, они благополучно решили забить на это дело. Сидя на крыльце в кресле-качалке, он обдумывал свежую идею и заодно ощупывал здоровенную шишку сбоку головы, куда накануне ему заехал Энди Бозман.

Ночью опять нагрянули визитеры. Те же лица, тот же «кадиллак». Очередные посиделки в сарае Бобби. Опершись о подлокотник, Гард созерцал их сквозь окно своей комнаты и задавался вопросом, кто подает чипсы и соусы сей благородной публике. Сойдясь возле длинного капота «купе-де-виль», они постояли там минутку, потолковали и безликими тенями направились к сараю. Открылась дверь, и из проема брызнул ярко-зеленый свет, напоминающий болезненную зелень люминесцентного циферблата. Он озарил сразу весь двор и даже гостевую комнату, где находился Гард. Заговорщики зашли внутрь, не догадавшись плотно прикрыть за собой дверь. Свет померк, сузившись до вертикальной полоски. Странное дело, эти люди, жители богом забытого городка в штате Мэн, стали самыми мозговитыми гомо сапиенс на планете, но и они не могли смекнуть, как запираться снаружи, находясь внутри, а повесить замок на внутренние скобы так и не удосужились.