— Сиби, готовься, ты следующая в очереди. И очень многие на планете об этом знают. Сегодня гуляем последний день, после сидим в норке Бэль безвылазно. Так надо. Пока нам не сообщат новые инструкции.
— Но Хуан, я… — Сиби опала, задумалась. — Ты и правда думаешь, что я… Вместо тебя…
Я молчал. Эмма удивлённо перевела взгляд с неё на меня:
— Я всё правильно понимаю, да?
Тишина.
— Но этого нельзя произносить вслух, да?
Снова тишина. Она не так и глупа, как кажется. Хороший знак.
— А давайте выпьем? — решила разрядить атмосферу Марина. — Чтобы у наших ТАМ всё получилось?
На выходе из парка случилось очередное происшествие, в которые я люблю влипать. Шестеро наших, латинос, избивали двоих, судя по чертам, европейцев. Людей соответствующей внешности. Именно избивали, те уже не сопротивлялись. А вокруг стояла толпа, и никто не заступался за бедолаг.
— Хуан, нет! — попыталась остановить меня Марина, но не жестила, зная, что бесполезно. Девчонки тоже ничего не произнесли в ухо, понимая, что всё равно своё сделаю, не видя от шестёрки молодчиков серьёзных угроз. И я влез в драку, раскидав избивающих, и даже получив неприятно по касательной по скуле — совсем расслабился, жиром заплыл! И это плохая новость.
— Парни, валите, быстро! — рявкнул европейцам. Те посмотрели на меня злыми глазами и исчезли, набирая ускорение по мере возможного. Да, глазами злыми, ибо я тоже — латинос.
После чего стал объектом атаки окружавшей нас толпы:
— Ты зачем своих бьёшь?!
— Это же упыри! Им хорошо, когда нашим детям плохо!
— Если такой умный, иди в детский сад, там порядок наведи!
Ну и всё в таком духе. И это — только начало. Скоро такие драки охватят всю планету, и это грустно. Но объективно. Жаль, но тут ничего нельзя поделать, а что гвардия может — уже делает. Конечно, там где хочет.
Да, где хочет, а хочет не допускать подобное не везде. С той аллеи мы свалили, но у входа нас попытались перехватить местные гварды, вменяя организацию драки. Меня обвинили! Как зачинщика! Ибо посмел заступиться за нелюдь. Полномочий Снежки отмазать пока хватило, но настроение было вконец испорчено.
— Последняя инструкция. Вы уже на пляже были, когда пришло, — не стала жестить и ругать за Копакабану глава моей опергруппы, сажая нас в машину, — но сейчас уведомляю. Никаких походов по городу, сидите дома!
— Есть, сеньора лейтенант! — шутливо отдал я честь, за что получил в плечо мягким ударом.
— Поехали, шутник. Любишь же ты всех подставлять.
— А для чего тогда жить? — пожал я плечами. — Ради адреналина, так ведь.
— Эмм, поедешь к нам? Групповуху устроим? — открытым текстом сказал я, в задумчивости сев внутрь, продолжая играть ради адреналина. За что тут же от Марины получил удар в ключицу, а Сиби противно скривилась.
— Грубо, братик! Фи, как грубо! И это с твоим-то опытом ловеласа?
— Нет, Хуан, — задумчиво покачала Эмма головой, похоже, не заметив негатива девчонок и моей иронии в вопросе, принимая предложение за чистую монету. — Может в другой раз, но пока отвезите меня просто домой.
Два дня в шести стенах. Безвылазно. Биология в это время рулила, и Сиби помогала, сама при этом постигая материал, который пригодится не скоро. Цитология. Анатомия (азы). Ветеринария (азы). Системы и классы-типы-отряды живой природы. Биоценозы. Экология. Микробиология на границе с химией и фармакологией. Генетика. Серьёзный курс, но его я знал хорошо — всегда любил биологию. Марина подключалась по вечерам, приезжая с учёбы, но к вечеру мы как раз уставали, и в целом по предмету её особенно не беспокоили.
Нервы! Мы были постоянно на нервах, хоть и находились в безопасности. Бэль позвонила по приезду, а после — всего пару раз. Не ревновала, нет, наоборот, интересовалась у Марины как я, как у продолжения собственной руки, как будто спрашивает у себя самой. Сиби скучала, подключилась через сети к «Крыльям ветра», и вместе с парнями музицировала — разучивали новые песни. Или старые в новой аранжировке, с клавишными. Зашёл, послушал, чем занимаются — парни втроём, в три экрана, объясняли девчонке секреты мастерства, как ту или иную партию взять на клавишах. В общем, народ при деле.
Задолбавшись от прописи этапов окислительного фосфореллирования, смахнул учёбу и вывел на всю стену закладку с валяющимися в избранном каналами, начал осторожный просмотр.
М-да, город не сошёл с ума, нет. Пока держался. Но люди с каждым днём становились злее и злее.
Оперативный штаб вышел-таки на связь с народом. И сороколетний вьюнош в погонах майора нёс ахинею, что да, захватили. Да, погибли. Да, дети. Но мы, бла-бла-бла, делаем всё возможное бла-бла-бла. Призывал сохранять спокойствие бла-бла-бла. И тут же снова вышел ролик, где боевики культурно, на всё том же превосходном испанском, сказали, что «эта женщина умирает потому, что нас не восприняли всерьёз. И если силовики ещё раз попробуют пустить в здание газ, погибнут и другие заложники». После чего упыри выстрелом в голову убили стоящую перед ними на коленях всхлипывающую женщину. Судя по синякам на руках и ногах — её били. А по разорванной сбоку юбке и блузке — насиловали. Лицо её не скрывали, представляю, сколько дерьма сейчас поднимется. На лице размазаны остатки косметики. Позже сказали — сотрудница, воспитатель одной из групп.
На следующий день поехал на консультацию. Сиби сказал сидеть дома, никуда не выходить. Закинул Марину ко главному административному корпусу — у них тоже что-то типа консультации, встреча с человеком, кто курирует практическую часть экзамена. После чего смотрел утреннее говнобурление, то бишь девятичасовые новости. М-да.
Эмоции. Интервью у мужа убитой. Мужик сам не свой, коршуны напали и клевали его, а он, в слезах, не мог связать двух слов. У них осталось двое детей, старшую показали — школьного возраста, а младший находится в том же самом детском саду. И никакой охраны вокруг объекта — они что там, с дуба рухнули что ли? Снова никаких заявлений от штаба! Ребят, алё! Вы чего спите? Вы уже знаете, откуда будет удар, на ваших глазах заложницу грохнули! Имеющую имя и фамилию. Опергруппу туда — взять в охрану. Выступить с превентивным заявлением. Нет ничего хуже, чем вакуум информации. Это война, и если ты не даёшь информацию со своей стороны — за тебя её людям даст противник. Даст ту же правду, что мог дать ты, но только ты взвоешь от их интерпретации. И до конца жизни от неё потом не отмоешься. Кто там в штабе пресс-секретарь?
А ещё по всем каналам активно нагнетали… Эмоции. Сильные эмоции. Это когда не предлагают сделать конкретные шаги, когда не предлагают подумать над чем-то, а когда давят, дескать, вон те люди — плохие, у них котики не кормлены. Без фактов, упирая только на чувства, вызывающие в ответ реакцию возмущения и ненависти. Сколько столетий этим технологиям, и они до сих пор работают!
Но главное, кто-то вновь качает лодку под названием «Венера». И я, кажется, прав насчёт шатания трона.
При этом трон… Бездействует. И это главная новость, которую для себя отметил.
Консультация. Моя первая нормальная консультация. А, нет, вторая — ещё математику я сдал как человек. Эмофон в школе был подавленный — народ общался, тусил, обсуждал что-то, но на всех лицах отпечаталась нервозность, ожидание плохого. Это никак внешне не проявлялось, но если присмотреться, в глаза бросалось, что выпускники говорят либо об учёбе, либо о ерунде, почти никто не веселится и не шутит. И наш класс не был исключением. На меня больше не набрасывались, не пытали, и в целом, поход в школу закончился нормально.
Потом, на выходе из школьного шлюза, позвонила Сильвия:
— Хуан, сукин сын, ты сволочь! Мог хотя бы словом со мной переброситься после такого?
— Я… Виноват. — Я обречённо выдохнул. — Не спал, был на автопилоте. Потом поехал на экзамен. А потом… Началось.
— Да, началось, я насчёт этого и звоню. — Она не стала устраивать разнос, хотя могла, и это наоборот было в её духе. Вплоть до того, что пришлось бы срочно срываться и ехать «наказывать мировой капитализм» в колено-локтевой, прося прощение. Но нет, не стала, и это многое говорит. — Хуан, я не знаю, что там творится, но отец отправляет меня в Самару.
