— Я тоже всегда говорю только то, что вижу, — проворчал катар. — А я, сэр? Для вас импотент и зануда?

— Самокритично, — опять расхохоталась Мурси, но спохватилась и умолкла. Посмотрела на Моргана непривычно ласково, как никогда раньше, и уже гораздо тише произнесла: — Не бери в голову, мы же просто дурачились. Ты конечно бываешь нудный иногда, но не так шоб прям вешалка.

— Какая вешалка? — опешил катар.

— Ну, предположим, буквой Зю.

— Нет такой буквы, сэр!

— А ты вот во всех языках проверил?

— Я знаю в совершенстве пять языков, по одному из каждой галактической группы, и ещё о десятке имею общее представление.

— А я знаю тринадцать языков! — залихватски заявила капитан. — И это не считая древних наречий.

— Пиратский сленг не является отдельной группой языков, — усмехнулся Морган.

— Проч? Его таки треба хопить!

— Что? — мотнул головой катар.

— Ага! Не похопил то? И твой электронный переводчик не справился? А вот я понимаю, что говорю. Потому что это самый настоящий язык!

— Чушь! — рассмеялся Морган. — Вы просто говорите первые пришедшие на ум сочетания звуков и выдаете их с умным видом.

— О-о-о, — сморщила нос Мурси. — Это лучше, неж толкать прописные истины с тупым выражением на роже.

— Что вы себе позволяете, сэр! — тут же оскорбился катар.

— А чё? Канцлеры и так знают, шо я про них думаю.

— А! Я думал вы про меня, сэр, — смутился Морган.

— Нет, дорогой. Хочешь правду? Только чур без обид, лады? Я вот как на духу выложу тебе. Как ты там вждыцки выражаешься? Я лишь скажу то, что вижу, — попыталась передразнить его голос Мурси.

— Этого я как раз и добиваюсь от вас. А вы опять развели демагогию о вешалках и языках.

— Ты пугающе наблюдателен, вот что я смею тебе доложить. А еще склонен к аналитическому мышлению. Тебя мясом не корми, дай подумать над чем-нибудь. Оттого и фригиден. Тебя не интересуют плотские утехи, ведь настоящий экстаз ты получаешь только разгадав очередной ребус. И меня немного напрягает такое соседство, потому что невозможно проинтуичить, к каким выводам ты можешь прийти. Я очень люблю умных персон, но ненавижу, когда приходится иметь с ними дело.

— Вы бы предпочли круглых идиотов возле себя?

— Настолько круглых, чтобы и ухватиться было не за что.

— Бесспорно, отличная свита для принцессы абсурда!

— Ух ты! Так меня еще не называли. Принцесса абсурда, — просмаковала капитан, радостно улыбаясь. — Можно я запатентую?

— Что и требовалось доказать! Всё это только говорит о степени вашего тщеславия, сэр, — заключил Морган.

— Фуй! Вот я верила, что ты не безнадежен!

— Не та причина, сэр? — спохватился катар. — Я сказал сейчас глупость?

— Морган, ты уникум! — смешок Мурси перерос в затяжное зевание. — Но ты же в курсе, что принцессы абсурда обожают глупости. Особенно в два часа ночи, — и она опять громко и широко зевнула, не заботясь о прикрытии рта хотя бы рукой.

— Да, делать глупости, говорить глупости и вести себя глупо, — пробормотал Морган. — Простите, сэр. Конечно, нам обоим надо отдохнуть.

Они разошлись, так и не закончив игру. Морган лёг в свою постель и, вспоминая последние слова капитана, также сладко зевнул. Кажется, Мурси понравилось прозвище, которое он спонтанно придумал. Смеялась. Чуши наговорила с три почтовых контейнера, начала с одного, закончила совсем другим. Опять обзывалась. Был импотентом, теперь вот стал фригидным. Не понимает, что Морган — катар, а значит мыслит всесторонне и симпатизирует не телом, а разумом. Интересовала бы она его как женщина, то Морган показал бы ей, какими бывают настоящие катарские ласки. Это не дурацкий человеческий секс, это гораздо приятней. И, глядишь, наутро бы Мурси точно осталась довольной и совсем была бы не против продолжить отношения на трезвую голову. Он бы нагладил эти плавные изгибы и длинные ножки, каждый аккуратный пальчик бы понежил в своих ладонях, понакусал бы выпирающие окружности и умопомрачительную шею.

Взгляд невольно упал чуть ниже пупка, отмечая реакцию организма на подобные фривольные мысли. Не импотент и не фригиден, это уж точно. Просто Мурси не женщина из его мечтаний, вот она и злится. Не нужно было рассказывать ей о том дурацком случае с девушкой из параллели, которая из-за отсутствия реакции на её неумелые приставания натравила на Моргана своих дружков с курса оперативников. Видимо капитан решила, что он всегда такой. Да какое там! Надо было вообще ничего ей не рассказывать про свою юность. Разоткровенничался. Как у нее так получается? Не иначе как внушение. Коварная йонгейка.

***

Утром Моргана разбудила Клара. Он проспал, не услышав будильника. Давно надо взять в привычку спать с наручным холофоном, но пока ещё катар оставлял его на столе. Хорошо хоть Дорн заботится о нём, и если к своему пробуждению не обнаруживает друга позавтракавшим и готовым к новому дню, спешит всё исправить.

— Вчера бескровно игра закончилась? Не приставала к тебе больше?

— Да вроде нет, — Морган умылся и поглядел на себя в зеркало. Нормальный симпатичный катар и для своего возраста тоже неплохо выглядит. — Клара, и давно ты играешь в карты?

— Я вообще ни разу не играла до вчерашнего дня! А потом, как крыша поехала. Я в шоке! Даже Бобби втянулся в это безобразие! Настолько увлеклась, что потеряла счет времени. Я будто выпала из реальности! А капитанша специально подстроила всё таким образом, чтобы высмеять меня потом перед всеми. Не понравилось, видимо, что я отказалась в начале. Теперь-то кристально ясно, что ей реально никто не может сопротивляться. Даже ты.

— Капитан позволила себе насмехаться над тобой? — нахмурился Морган.

— Ну в общем, я, конечно, сама дала повод. Но это не повод так со мной! Не нужно было мне внушать интерес к игре. И не было бы никаких поводов.

— Понятно, — мрачно произнес Морган, абсолютно не понимая, что имеет в виду его подруга. — Я разберусь с этим.

— А ты правду вчера попытался сманипулировать капитаншей? Или как правильно это называется? Проманипулировать? Переманипулировать? Перевыманипулировать? А, не важно. Так правда, это не её выдумка?

— Я же сказал, что буду использовать её же оружие. Вот и ищу теперь слабые стороны. И обещаю, я найду то, что болезненно отзывается в капитане, чтобы она на собственной коже всё прочувствовала. Может быть тогда, наконец, поймет, каково это, когда хватают без спроса или говорят неприятные вещи в лицо. Пусть ведет себя как подобает руководителю, а не как задира-соседка по казарме.

— Здорово! Ты молодец, можешь ей сопротивляться. Сразу видно, прирожденный лидер!

— Та, если бы! — вздохнул Морган. — Вчера сам не заметил, как начал рассказывать о своей учебе в академии. Как будто она меня за язык тянула. Капитан умело создает иллюзию безопасности, отключаются все инстинкты самосохранения вместе со способностью мыслить здраво. Как говорят у людей: «своя в доску»? Это, действительно, похоже на внушение.

— Ну капитанша тоже не с первого раза нашла твое слабое место. Ты всегда был умнее остальных, уж с проводницей справишься. Если она считает, что может тебя перехитрить, то глубоко ошибается.

— Надеюсь, — вздохнул Морган. — Надеюсь. Разве я многого прошу? Соблюдать субординацию и проявлять уважение, вот и всё.

— Да, пусть ведет себя, как и подобает командиру, а не словно пятнадцатилетняя раздолбайка. Я в шоке! Столько лет, а ума нет! Ей давно пора уже о детях думать и замужестве, никак не взрывать объекты по галактике.

— Такие, как капитан, поздно взрослеют, — медленно произнес Морган, вспоминая общую направленность всех трактатов о йонгеях.

— Точно, держатели Силы к тридцати достигают полной зрелости. Знаешь, братья во грехе всегда такие серьёзные, деловые. Никогда не видела, чтобы они играли в карты или же пили. Поэтому и не скажешь, что капитанша одна из них. Я до сих пор не могу до конца осознать этого, — Клара глянула на хмурого друга, резко подскочила с кровати и, встав в героическую позу, ударила кулаком по своей ладони: — Я с тобой, Морик, не переживай! Вместе мы сила! Мы добьемся, чтобы капитанша начала тебя уважать как личность и соблюдала все правила приличия. Не будь ты катар из прайда Морганов! Может быть, сам Вселенский Разум предначертал вашу встречу, чтобы, наконец, хоть кто-то поставил на место эту выскочку!