— Что изволит госпожа? — лениво поинтересовался страж.
— Моя госпожа Куиниэ ничего не ела с раннего утра.
— Скоро будет обед. Вас пригласят, — детина явно не собирался двигаться с места, и Тир шагнула назад, испытав небольшое удовольствие, когда захлопнула дверь перед самым его носом.
Внезапно навалилась безмерная усталость, даже опустошенность. Тир подошла к окну, вцепилась руками в решетку и, прижавшись лбом к одной из перекладин, замерла.
«Они захлебнутся в крови!» — еще раз поклялась она, думая об Эристоре.
В который раз представляла она его лицо, шелковистые, мягко вьющиеся волосы, обычно утянутые в тугую косу, черные брови вразлет над вечно смеющимися зеленовато-карими глазами. Впрочем, были моменты, когда они становились другими… Глубокими, страстными… Или понимающими, полными искреннего участия… Разлука, угроза потерять его навсегда что-то стронули в душе Тир. Неужели она полюбила? Как это могло случиться с ней? Зачем? Ничего, кроме боли, не могло принести это чувство. Да, она, несомненно, нравилась Эристору, он желал ее, был добр и терпелив… Но какое будущее у их отношений? Он должен будет жениться на эльфийке из хорошей семьи, которая родит ему наследников. Сама Тир уйдет в море… Дружина и так засиделась на берегу.
«Вечные снега, о чем это я? Лишь бы он был жив, невредим! Увидеть бы его! Узнать что с ним! А потом… Будь что будет».
Через некоторое время их пригласили на обед. Кроме хозяина замка в зале было полным полно народу, и после того, как мнимую Куиниэ и Тир проводили к их местам за господским столом, множество взглядов обратилось к ним — от скучающе оценивающих, до глумливо-похотливых. Но самым неприятным был застывший тяжелый взгляд, который не сводил с них Фэльдрин.
Обед закончился. Тэргон опять потребовал проводить его к брату, но и в этот раз от них отделались ничего не значащими фразами, после чего проводили в отведенную им комнату. Ближе к вечеру, когда Тир уже металась как тигрица в клетке, в комнату вошли двое людей. Один из них принялся умело сервировать ужин на одну персону. Другой же поклонился, ухмыляясь.
— Мой господин, Фэльдрин эль-до, просит вас, Тир эль-тэ, почтить его своим присутствием.
— Меня? — Тир удивленно переглянулась с Тэргоном — такого поворота событий они не предвидели.
— Да. Он приглашает вас отужинать с ним.
— Не думаю, что это будет прилично…
Ее перебили:
— Приказы моего господина не обсуждаются.
— Тогда зачем говорить «просит» или «приглашает»? — Тир изогнула бровь.
— Я лишь передал его слова. И вот что, не заставляйте меня применять силу.
«Хотела бы я посмотреть, как это у тебя получится», — рассерженно подумала Тир и, пожав плечами, вышла из комнаты.
Фэльдрин уже ждал ее за столом, накрытом для двоих. Однако в комнате помимо его находились еще два эльфа и человек. Тир была обрадована этим — по крайней мере, Фэльдрин не станет открыто домогаться ее в присутствии посторонних.
«Наивная», — мог бы сказать Кэлибор, но его не было рядом.
— Чего вы хотите добиться? — спросила Тир, усаживаясь за стол.
— Мне нравится ваша прямота, — Фэльдрин наклонился и налил ей в бокал вина. — Я, правда, планировал сначала поужинать в приятной, располагающей к… гм, доверительности обстановке, а уж потом…
— Это лишнее.
— Ну, раз вы настаиваете… Но сначала все же позвольте вопрос: как получилось, что вы стали компаньонкой юной Куиниэ?
— Мой ныне покойный муж состоял с Домом Красного дуба в дальнем родстве… — Тир выдала заранее заготовленную ложь.
— А… бедная родственница… Супруг умер. Денег нет. Следовательно, почти никаких надежд на новое замужество…
— К чему вы это? — небрежно поинтересовалась Тир и спокойно принялась за еду, этим несколько огорошив своего визави.
— Вы хладнокровны… Мне нравится это. Вообще, вы привлекли мое внимание сразу, как только вошли в зал. Таких, как вы, я еще не встречал.
— Не сомневаюсь, — вполне искренно ответила Тир, отпивая из своего бокала. — Прошу вас, ближе к делу.
Фэльдрин рассмеялся, его все больше привлекала эта холодная и волевая красавица. Какова-то она окажется в постели? Его богатый опыт подсказывал ему, что это будет нечто особенное.
— Хорошо. Я принял решение жениться на Куиниэ из Дома Красного дуба…
Брови Тир взлетели вверх:
— А она об этом знает?
— Не имеет значения. Это вопрос решенный. Важно другое — что в результате получите вы. Я предлагаю сделку — вы помогаете мне в этом деле, чтобы оно прошло без лишних истерик и сложностей, а после свадьбы… После свадьбы я хотел бы видеть в своей постели именно вас. Молоденькие наивные эльфийки мало привлекают меня в последнее время. Тем самым вы получите деньги, власть. К тому же я прекрасный любовник, а у вас, я чувствую, очень давно не было мужчины.
Фэльдрин замолчал, ожидая реакции. Он думал, что после подобной откровенности последует взрыв негодования, быть может, слезы, а скорее всего, холодный отказ, который достаточно быстро обернется полным согласием, но не это… Тир эль-тэ хохотала так заливисто, что ее низкий для женщины, грудной смех, казалось, разносился по всему замку. Фэльдрин почувствовал злость:
— Что показалось вам таким смешным?
— Вы, — глядя прямо ему в лицо, ответила она. — Неужели вы всерьез полагаете, что сомнительное удовольствие побарахтаться с вами между простынями может показаться мне столь привлекательным?
Тир встала и, уже глядя на сидящего эльфа сверху вниз, закончила:
— Этого не будет никогда!
Фэльдрин тоже вскочил:
— Ты в моей власти! Я обломаю тебя, и уже через неделю ты будешь проводить ночи, лаская меня…
— Или поджидая, когда ты заснешь, чтобы воткнуть нож в твое тухлое сердце.
Внезапно Фэльдрин рассмеялся:
— Хороша, как я и предполагал! Идите и поразмыслите на досуге, Тир эль-тэ. Время у нас есть. Теперь у нас его целая вечность.
— С чего бы это? — тревожно поинтересовалась Тир.
Фэльдрин усмехнулся еще шире:
— Кэлибор мертв, Эристор… тоже. Кто помешает мне поступить с вами обеими так, как мне заблагорассудится?
— Вы лжете, — возразила Тир, прилагая все силы к тому, чтобы не показать, какое впечатление на нее произвела последняя новость.
— Проводите эль-тэ в ее комнату, — мерзко усмехаясь, проговорил Фэльдрин. — По-моему, ей нехорошо.
***
— Мы должны найти их, — вскричал Кэлибор.
— Дуреха летела, словно на пожар, — обеспокоено ответил Эристор. — Сэр Аллан, что они вам точно сказали? Куиниэ приехала одна или с ней кто-то был еще?
— Они говорили только о ее компаньонке, Эристор эль-до. Эти болваны вообще только о ней и жужжали. Сказали, Фэльдрин положил глаз именно на нее, так что ваша сестричка пока в безопасности…
— Клянусь Великим лесом, если этот поганый извращенец прикоснется к ней хоть пальцем… — взревел Эристор, сжимая кулаки.
— То она выпустит ему кишки, — посмеиваясь, ответил Кэлибор. — За Тир можно не волноваться.
— Ты не понимаешь, Кэлибор. Она ведь, в конце концов, просто еще совсем молодая эльфийка, пусть смелая и сильная, но одна среди этого скопища негодяев.
Кэлибор притих.
— Вы правы, эль-до. Я слишком привык воспринимать ее… э… несколько односторонне.
— О ком вы толкуете, друзья мои? — вмешался Лэндир.
— На самом деле у сестры нет компаньонки. Тир — это моя… — Эристор начал предложение и вдруг запнулся, не зная как его продолжить.
— Любовница?
— Нет! — слово в общем-то верно характеризующее суть того, что происходило между ним и Тир почему-то покоробило.
— Тогда кто же? — старик пытливо всматривался в нахмуренное лицо собеседника. — Впрочем, какая разница, если она дорога вам?
Эристор благодарно взглянул на него и честно ответил:
— Очень дорога, эль-до.
— Тогда не позволяйте ложным представлениям, пресловутой родовой чести и прочей наносной ерунде разлучить вас, — Лэндир печально качнул головой. — Когда-то я совершил нечто подобное, и последствия этого глупого поступка преследуют меня до сих пор. Фэльдрин — это кара, наказание за то, как я поступил со своей единственной дочерью. Как раз в ту пору славный король Геринир — отец Ангрода Завоевателя — наградил меня за службу лесными угодьями и правом создать собственный Дом. После этого гордости и даже спесивости мне было не занимать. Я строил грандиозные планы на замужество моей девочки, когда узнал, что она опозорила меня, связавшись с каким-то никому не известным эльфом, состоявшем у мпня на воинской службе… Она говорила, что любит его всем сердцем. Он клялся, что испытывает к ней не менее сильные чувства и готов на все, лишь бы заслужить мое благословение… Но я проклял ее и выгнал их обоих из дома. Теперь в Доме Зеленого остролиста хозяйничает Фэльдрин, сын моей двоюродной сестры, а могла бы счастливо жить дочь с мужем и их дети, мои внуки… А может уже и правнуки. Когда я гляжу на тебя, Кэлибор, я почему-то вспоминаю о ней. Не знаю, в чем тут дело…
