— Как мы будем действовать? — спросил Эристор и заметил мгновенно мелькнувшее уважение в глазах Тира.

«А ведь он просто испытывает меня!» — качая головой, понял Эристор и погрозил снежному пальцем. Тот, порозовев совершенно по-девчоночьи, быстро заговорил:

— Я поведу своих эльфов. Энтондил эль-до и Сигурдиль пойдут со мной. Ты, Кэлибор, и вы, ребята, — Тир обвела глазами бородатые лица северных воинов, — остаетесь с Эристором. Они прекрасные наездники, эль-до. А если вам понадобится разведчик, то Гаррику нет равных. Вашего больного друга, я думаю, лучше оставить охранять лагерь, тогда лошадей хватит на всех. Когда все будет готово, Энтондил эль-до вернется к вам с сообщением.

— Быть может, это тебе лучше ехать верхом? — тревожно спросил Кэлибор.

— Мне нужно быть со своими эльфами, и ты это знаешь.

— Тогда позволь мне пойти с тобой.

— Да ты, никак, беспокоишься обо мне? — Тир засмеялась, заставив Кэлибора смутиться.

Заметив это, она оборвала смех, взяла Кэлибора за руку и, отведя его в сторону, тепло проговорила:

— Не бери в голову.

— Я чувствую ответственность за тебя в этом деле, — так же негромко ответил тот.

— Глупости. Лучше познакомься поближе с будущим шурином, — последнюю фразу Тир сказала шепотом и, шутливо ткнув Кэлибора кулаком в грудь, шагнула с поляны.

За ней в чащу немедленно нырнул Сигурдиль, придерживая свою заплетенную в косы бороду, чтобы не цеплять ею за кусты. Чуть помедлив, следом двинулся и Энтондил — толстяку непросто было решиться добровольно идти к смерти в зубы, в лагерь бешеных северян.

Эристор отдал распоряжение седлать коней и готовиться к бою, после чего вновь опустился на свое место у огня.

— На вас, Кэлибор эль-до, одежда снежных эльфов, — промолвил он.

— Я полтора года прожил у них.

— Вот как?

— Я, как и ваша сестра, был пленником Тир и только сегодня получил свободу.

— Он просто отпустил вас? — недоверие Эристора было очевидно.

— Да. Как и Куиниэ.

— Не потребовав выкупа?

— Нет.

— Значит, варвару нужно что-то другое, — мрачно проговорил один из лесных эльфов, сопровождавших Эристора.

Кэлибор прищурился, вспоминая его имя — Даремор из Дома Светлого тополя. Почему-то этот высокий жилистый эльф ему активно не нравился. Через мгновение он понял почему.

— Я согласился взять в жены твою сестру, Эристор эль-до, но теперь, после того как она прошла через руки проклятых снежных…

Кэлибор, невольно сжимая кулаки, вскочил на ноги так же быстро, как и Эристор. Оба с негодованием уставились на Даремора, а на лицах четверых северян появилось далеко не дружелюбное выражение. Но в этот момент кусты затрещали, и на поляну, ловя воздух ртом, ввалился Энтондил:

— Уф! Эти ночные пробежки через чащу, увы, уже давно не для меня, друзья мои. Я стал слишком толст, чтобы ломиться через кусты. Ох! Ну что же… По коням, Эристор. Дружина снежных уже выступила. Тир просил вас выждать. Сказал: «Такой опытный воин, как Эристор эль-до, сам почувствует, когда ему надо будет появиться на сцене».

— Отлично, — метнув еще один темный взгляд на Даремора, произнес упомянутый «опытный воин». — Берите лошадей под уздцы и подберемся поближе.

Когда до опушки леса оставалось совсем немного, Эристор отдал команду остановиться и обмотать морды лошадей тряпками, чтобы своим ржанием они не выдали присутствие отряда. После чего, поманив за собой Кэлибора, тихонько подобрался к самой кромке леса, откуда была возможность наблюдать происходящее. Лагерь врагов спал в предрассветном тумане, и долгое время Эристор не замечал никакого движения, пока Кэлибор не тронул его за плечо.

— Что?

— Там, у загона с лошадьми.

Теперь Эристор увидел тоже. Две темные фигуры возникли у наскоро устроенного забора и, быстро сняв несколько перекладин, вновь скрылись. Потом чуть в стороне раздался заунывный волчий вой. Лошади забеспокоились. Но это было только начало. Когда чья-то косматая фигура спрыгнула в загон, а вокруг завыли уже в несколько глоток, благородные животные захрапели и, ничего не видя перед собой от первобытного страха, бросились бежать…

— Неплохо для начала, — весело сверкая глазами, промолвил Эристор. — Тир оказался хитрецом.

Кэлибор улыбнулся в ответ и уже собрался что-то сказать в ответ, но его перебил донесшийся из долины рев — снежные эльфы пошли в бой…

Тот же боевой клич услышали и в замке. Лесные эльфы, до сих пор молившие: «Дух лесной, избави нас от неистовства северных варваров!», теперь с надеждой и ожиданием вслушивались в их бешеный рев, который на этот раз должен был принести им свободу…

Куиниэ, подобрав юбку, помчалась на стену, где ее поймал Тэргон и приказал возвращаться в дом, на что та лишь сверкнула глазами, направляясь к одной из бойниц. Упрямицу пришлось тащить силой и усадить в главном зале под присмотром строгой тетки.

В бойницах же заняли места лучники. Когда атакующие северные, лавиной обрушившиеся на спящий лагерь, заставили осаждавших покинуть свои палатки, со стен замка на них посыпались длинные стрелы с тяжелыми наконечниками, которые и на таком расстоянии легко пробивали стальные кольчуги.

— По-моему, мы там лишние, — с ноткой огорчения промолвил Эристор.

Зажатые между рвом замка, из-за которого летела гудящая смерть, и неумолимо надвигавшимися северными воинами, эльфы, присланные новым главой Дома Зеленого остролиста, поняли, что будут вынуждены сдаться или погибнут — урон, понесенный ими в первые минуты боя, когда их сонных подняла с постелей внезапная атака, был слишком велик. Как вдруг… Эристор встрепенулся.

— Нет. Кажется, будет работа и нам, — вскричал он, вскакивая. — По коням!

Из-за поворота дороги слышался топот конницы, и вскоре показался большой отряд. Воины его тоже носили цвета Остролиста. Эристор пропустил их мимо и лишь потом пришпорил коня, посылая его в тыл врагу.

Однако вскоре преимущество, полученное небольшим отрядом в результате неожиданности и стремительности нападения, сошло на нет. Потери противника оказались велики, но их по-прежнему было намного больше. Теперь бой стал по-настоящему тяжелым.

Кэлибор, расстреляв все стрелы, теперь рубился как сумасшедший. У него не было щита, да и кольчуга была легкой, походной, а потому в бою ему приходилось особенно туго. К счастью, конь, который оказался под ним, был молод и норовист. Умело управляя им, Кэлибор был столь мобилен, что тяжеловооруженные воины противника просто не успевали за ним. Эристор старался держаться рядом с ним, подстраховывая слабо защищенного молодого эльфа своей мощной, закованной в железо фигурой. Под его сокрушительными выпадами лопались щиты и со скрежетом прогибались доспехи.

О силе его удара в войске короля Ангрода ходили легенды. Однажды — правда, тогда Эристор был очень сильно пьян и толком не помнил, что делал — он повздорил с каким-то наглецом из Дома Голубой ели и во время стихийно вспыхнувшего поединка перерубил его практически пополам — от плеча до пояса, вместе со щитом и кольчугой… Вот и теперь его меч сеял смерть среди неприятеля. И все-таки их теснили…

Положение спасли снежные эльфы. Уничтожив или обратив в бегство своего противника, они развернулись и теперь ударили в тыл вражеской коннице. Кэлибор увидел, как громадный Сигурдиль рывком повалил на землю коня вместе с всадником. Взмах боевого топора, и храпящее животное уже без седока вскочило на ноги, чтобы быть тут же пойманным другим снежным эльфом.

Эристор же, орудуя мечом, невольно бросал взгляды, стремясь увидеть в кипящей массе сражающихся молодого предводителя северных воинов. На мгновение в самой гуще мелькнула серебристая грива волос и вновь пропала, скрытая за головами более высоких бойцов и крупами лошадей. И опять чаша весов, было качнувшаяся в сторону защитников Дома Красного дуба, пошла вверх — даже грозные северные варвары не могли противостоять закованной в железо коннице.

Не собираясь сдаваться так просто, Эристор уже выделил из толпы врагов того, кто явно был их командиром, и начал неумолимо подбираться к нему, пока не сцепился в яростном поединке. И в этот момент распахнулись ворота замка. Вспыхнув вложенной в него древней магией, лег на свое место тяжелый подъездной мост, по которому немедленно загрохотали копыта вырвавшихся из-за каменных стен всадников. Их было тридцать, то есть все мужчины — защитники замка. Впереди, прижимаясь к холке крупного вороного жеребца, неслась легкая фигурка Тэргона.