– Что мама делает? – спросила Камила.
– Телевизор смотрит, – коротко ответила Аннель.
– Что у тебя нового?
– Я на этой неделе оканчиваю свои курсы. Нужно будет искать работу. А в деревне парикмахерская только одна. Наверное, нужно будет в городе поискать.
– Может быть, я поищу тебе здесь? Ты сможешь сюда переехать?
– Конечно. И мы снова будем жить вместе, как и раньше? – радостно предвкушала Аннель.
– Только мне сначала нужно будет переехать.
– А зачем? Ты же всего два месяца назад переехала туда.
– Мы тут с хозяйкой не поладили. Она хочет с кем-то общаться. А ты же знаешь, что я больше замкнутая, чем открытая.
– Эх… Что же теперь делать?
– Ничего страшного. Я найду другую квартиру.
– Но переезжать сейчас так неудобно. На улице такой мороз стоит. Может, до весны подождешь?
– Нет, не получается. Вчера она мне сказала, чтобы я собирала вещи и уходила уже сейчас. Я даже спорить не стала. Думаю, этого стоило ожидать.
– Почему?
– Уверена, это мне за то, что я плохо поступила с Баян.
– Ты до сих пор переживаешь из-за этого?
– Да… Не то чтобы я прям сильно переживала, просто мне очень стыдно.
– Но ведь она тоже виновата.
– Мы обе виноваты были. А я очень подло поступила. Она хоть и наглая, но так бы не сделала. Она оказалась более порядочной, чем я.
– Ты снова себя грызешь. Тебя хлебом не корми, дай только пообвинять себя в чем-либо.
Камила засмеялась и попыталась переключиться на другую тему:
– Тогда я поищу тебе тут работу и жилье для двоих. Потом вместе переедем.
– Хорошо. Спасибо большое.
– Мне уже пора. Кто-то звонит по второй линии.
– Спокойной ночи.
Аннель положила трубу, и сразу же в телефоне зазвучал приятный мужской голос. Это был Миша.
– Привет, – поздоровался он.
Голос Миши звучал грустнее, чем в первый раз.
– Привет. Не ждала твоего звонка.
– Дел навалилось. Я все никак не могу решить свои проблемы с документами.
– Поэтому ты снова мне позвонил?
Миша грустно рассмеялся.
– Прости, что предложил тебе такое в прошлый раз. Я даже не подумал о тебе. Я вообще с этими проблемами и переживаниями перестал о ком-либо думать, кроме себя.
– Ты не один такой, – смягчилась Камила. – К тому же я понимаю, как это непросто. У меня была такая же ситуация с паспортом.
– Я знаю. В тот день, когда мы поговорили, я потом расспросил о тебе у общих знакомых. Мне рассказали о тебе много хорошего. Даже стало стыдно, что я тебе предложил такую аферу. Вот я и не стал тебе перезванивать.
– Тогда зачем ты мне сейчас снова позвонил?
– Хотел сказать тебе спасибо за то, что ты хотя бы обещала подумать.
– А я ведь вправду думала. Даже с родителями посоветовалась.
– Правда? И что они сказали?
– Они, конечно же, были не в восторге, но твою семью они знают и очень уважают.
– Это хорошо. Тем более что я как раз уезжаю к своей семье.
– Ты возвращаешься?
– Да, – с грустью ответил Миша. – У меня осталось несколько недель, а потом меня депортируют без права на обратный въезд. Не сложилось у меня тут. Хотел как лучше – помочь семье, а не вышло.
К горлу Камилы подобрался ком. Ей даже страшно было подумать, что такое могло случиться с ней или с кем-то из родных.
– Может быть, я еще могу тебе помочь? – спросила она.
– Нет, не надо. Ты еще так молода. Я не хочу портить тебе жизнь. Потом ты не сможешь никому ничего доказать и оправдаться.
Камила усмехнулась. Вот о чем она меньше всего заботилась, так это о том, чтобы постоянно оправдываться перед кем-то и что-то доказывать.
– Завтра я еще раз поговорю с мамой, и если ты не передумаешь, то мы можем помочь друг другу.
– А тебе это зачем?
– Мне нужны деньги.
– Так ты это ради денег? – рассмеялся Миша. – Я-то думал, что ты мне хочешь помочь.
– Об этом я тоже думаю, но о себе я думаю почему-то больше.
Они в унисон расхохотались.
– Мне правда нужны деньги, – снова заговорила Камила. – Жилье, дорога, питание, методические пособия, книги – все это стоит недешево. А мои родители и без того во всем себя ущемляют. Твоих денег мне хватит на целых два семестра, а потом я постараюсь найти работу.
– Я понимаю. Я могу заплатить даже больше оговоренной суммы.
– Нет. Больше не надо. Тебе ведь тоже за многое придется платить. Вся процедура получения гражданства стоит немалых денег, уж я-то знаю.
Камила почувствовала, как Миша улыбнулся. Ей тоже стало хорошо на душе. По крайней мере не нужно переживать, как протянуть этот учебный год. Все же первые два курса очень важны.
Глава
8
После окончания третьего семестра Камила, как и планировала, устроилась на работу. В отделении сосудистой хирургии областной больницы как раз требовалась санитарка, и Камила именно туда и отправилась. Ее обязанности были самыми простыми: она должна была протирать лестничную площадку, выносить мусор, драить окна, проводить влажную уборку в палатах, дважды за ночь мыть унитазы. Нужно отметить, что последнее делать было сложнее всего. Пациенты этого отделения имели в основном схожий диагноз – атеросклероз бедренной артерии. Поэтому большинство больных едва держались на ногах, а половина пациентов и вовсе имели лишь одну ногу. Ампутации ног по самое бедро проводились в этом отделении почти каждую неделю. И бедные, лишенные конечностей больные, еще не привыкшие к новому образу жизни, часто испражнялись мимо унитаза. И тогда Камила, надев перчатки и маску, шла в туалет, руками подбирала все фекалии, бросала все в унитаз, а потом дезинфицировала кафель, запачканные двери и саму чашу унитаза. Нельзя сказать, что это было настолько мучительной работой. Спустя месяц Камила ко всему привыкла. Свою работу она выполняла добросовестно и честно.
С ней на пару работала старенькая бабушка, пробывшая санитаркой в этом отделении уже больше трех лет. Это была маленькая, щуплая, но очень шустрая старушка со звонким голоском. Ее звали Антонина Георгиевна. Она и учила Камилу мастерству быть санитаркой. Они делили работу пополам, и Камила натирала свою часть коридора до блеска, а Антонина Георгиевна – свою.
Через месяц после знакомства во время обеденного перерыва они вместе сидели в санитарной комнате. Это была единственная комната, где они чувствовали себя хозяйками. Там, среди швабр, тряпок, ведер и другой ветоши, они пили чай с пирожками и болтали как ровесницы. Антонина Георгиевна всегда очень эмоционально что-то рассказывала, а Камила либо заливалась смехом, либо закидывала старушку вопросами. Однажды Антонина Георгиевна наклонилась к Камиле и заговорщицки сказала:
– Ты не особо тут старайся. Никто все равно твой труд не оценит. Незачем так намывать полы. Один раз шваброй пройтись достаточно.
– Но я хочу, чтобы было чисто.
– Да кому это нужно? – махнула рукой Антонина Георгиевна. – Думаешь, тебя за это похвалят? Или, думаешь, зарплату увеличат?
– Нет, я так не думаю, – ответила Камила.
– А чего ради тогда ты так стараешься?
Камила потупила взор и смущенно сказала:
– Недавно я стала посещать одну протестантскую церковь на улице Хорошева. Так вот, пастор той церкви, отец Иосиф, говорит, что тому, кто проявит усердие в малом деле, впоследствии Бог доверит большее. Да и папа мой всегда мне говорит, что хороший врач должен выполнять любое дело на отлично, а то потом халатность войдет в привычку. Так что я себя приучаю…
– Глупости! – воскликнула Антонина Георгиевна. – Ты вообще с какой планеты сюда попала? Сейчас никто так работает. А иначе загнуться можно раньше времени. А вообще, ты же японка? Почему ты ходишь в церковь? Ты ведь должна быть буддисткой.
– Мои родители – буддисты. А я еще в одиннадцать лет приняла Христа, а потом тайно от родителей приняла крещение.
– А почему тайно? Твои родители против? – не унималась любопытная санитарка.
– Да. Но сейчас я хожу в церковь, и они об этом знают. Мы стараемся об этом не говорить, чтобы не ссориться.