И вот в тот день ее снова спросили о Боге и вечной жизни, но на этот раз не сказали о страшных весах добра и зла или о наказании за ее грехи. Камила увидела крест, а на нем – распятого человека. Она услышала, что сам Бог давно пострадал из-за любви к ней. Бог стал человеком, чтобы спасти ее, чтобы простить ей все грехи. Странный миссионер рассказал Камиле не о каре и суде, но о любви Бога к человеку. Миссионер пообещал Камиле, что вера в любовь и жертву Спасителя поможет ей стать хорошей и не делать зла. Его любовь откроет двери в рай любому, кто в Него поверит. Миссионер помолился за Камилу и добавил, чтобы она часто смотрела на звезды, пока не станет видеть снова как раньше. Ничего особенного не произошло. Она не стала видеть по мановению палочки, но в ней появилась вера, что новый Бог, которого она приняла, вернет ей зрение. Ночью Камила вышла во двор и долго вглядывалась в темно-синий небосвод. Ничего не было видно, но в ту ночь она впервые за долгое время уснула тихо и безмятежно. С того дня страхи покинули Камилу, а зрение постепенно стало восстанавливаться. Приятным сюрпризом стало для нее и то, что вместе со слепотой ушло и врожденное косоглазие. Тогда Камила твердо решила для себя, что она будет верить только в Христа. И это вызвало очередной каскад скандалов в ее семье. Но никакие наказания со стороны мамы, ни даже добрые уговоры не изменили позицию одиннадцатилетней Камилы. Забегая вперед, хочется сразу сказать, что в возрасте пятнадцати лет, перед тем как переехать в Россию, Камила все же втайне от всех приняла крещение в небольшой церкви. Об этой тайне знал только один человек – ее родная сестренка Аннель, которая была всего на два года младше Камилы.

Аннель родилась в конце лета, и сразу же стало ясно, что она вырастет красавицей, стоило только взглянуть на ее пушистые кудряшки и белоснежное личико. В детстве Аннель перенесла тяжелый приступ судороги, из-за чего чуть не лишилась жизни. И именно этот случай стал для нее отправным билетом под мамино крыло. Марго уделяла ей внимания больше, чем остальным детям. С Аннель требовалось меньше, чем с остальных. Хотя Марго старалась приучать младшую дочь к труду, однако Аннель прощалось многое. В особенности это стало заметно, когда Аннель пошла в школу. Учиться она особо не старалась, хотя вполне могла бы. Марго нередко заставляла Камилу написать за Аннель домашнее задание и обвиняла старшую дочь в жестокости, если та отказывалась. Марго твердила, что Аннель не сможет быть умной, так как в детстве перенесла судорогу, от которой повредились ее извилины. Аннель была девочкой хитрой, она тут же это уловила и напрочь перестала стараться. И хотя в учебе она не преуспела, все же ей многое давалось легко. Она была от природы лидером. Во дворе ей удавалось строить даже тех ребят, кто был гораздо старше нее. Игры все были по ее правилам, самая сильная команда была у нее. Аннель была очень общительна и потому сидеть дома, как ее сестра-затворница, она не собиралась. После школы она уходила во двор и возращалась к ужину вся чумазая, пыльная, но довольная до ушей. Помимо всего прочего, Аннель была домашним клоуном. Нередко ей удавалось развеселить всех членов семьи своими шутками и глупыми танцами, которые она сама и придумывала. С самого детства Аннель поняла, что она красавица, и потому у нее созрел в голове план: учиться не обязательно, ведь она выйдет замуж за богатого человека и ей не придется зарабатывать на жизнь. Возможно, многие так думали, и потому с Аннель никто не требовал усердия в учебе. Аннель была единственным ребенком в семье, кто не был лишен ласки и нежности. И хотя Марго казалось нелепым и смешным нежиться с детьми, Аннель с этим совсем не считалась. Она садилась рядом с мамой и маминой рукой гладила себя по голове. Марго отталкивала ее: нечего липнуть к маме, она и так устала. Но Аннель терпеливо сидела рядом и елейно просила: «Мам, а скажи так: “Доча, я тебя так люблю”». Марго отпихивала назойливую кудряшку от себя, но Аннель настойчиво наклонялась к Марго и, изменяя свой писклявый голос на тенор, проговаривала: «Доченька, я тебя так люблю, ты у меня такая умница». Марго не могла удержаться, и обычно вместе с бранью вылетал смех. Завидев улыбку на лице мамы, Аннель удовлетворялась. Значит, мама точно ее любит, и если она еще и улыбнулась, это все равно что она сказала это вслух. На самом же деле Марго не говорила никому из детей о том, что она их любит.

Аннель была как яркий луч в их строгой семье. Она, как солнечный зайчик, прыгала в доме, где царила твердая дисциплина. Даже если она была наказана, то ненадолго. У нее не было особого упрямства, как у Камилы, и она с легкостью просила прощения у мамы, у сестры. Одним словом, была она всеобщей любимицей. Чувствуя это, Аннель росла уверенной в себе девочкой. Когда Аннель приехала со всей семьей в Россию, ей стукнуло четырнадцать лет. Она была рада покинуть тот пыльный городок в Средней Азии, который она считала слишком отсталым от жизни.

Аннель была первой из детей, кто назвал отчима Алексея папой. Алексей же, в свою очередь, с самого начала стал принимать активное участие в воспитании и образовании всех троих детей. Поначалу все трое восприняли это отрицательно, так как привыкли к тому, что мама постоянно работает и редко кто проверяет их школьные дневники и уж тем более контролирует их досуг. Алексей был строгих и консервативных взглядов, ведь когда-то он сам был отличником и очень воспитанным мальчиком. Его методы были другими: Алексей действовал постепенно, последовательно и упорно. Он не повышал голоса, не ругал и не наказывал, но свое требовал день ото дня. Регулярно стали проверяться домашние задания и заполнение дневников. Вместе с высокими требованиями в воспитании Алексей установил новый режим. Вечернее время было строго обговорено: дети шли в душ и ложились спать ровно в восемь, и все уговоры были бесполезны. Утром же обычно ребятня была предоставлена сами себе. Уставшая за ночь от работы Марго следила лишь за тем, чтобы они проснулись вовремя, и не опоздали в школу. Все остальное они делали сами: гладили рубашки, одевались в то, что приготовили с вечера, перекусывали хлебом и горячим чаем, а зачастую просто шли в школу без завтрака. Карманные деньги у них водились редко, и поэтому, как правило, не позавтракав, дети могли быть голодными до послеобеденного времени. Алексей же изменил и эти порядки: каждое утро он готовил горячий завтрак и не отпускал их в школу голодными. На карманные расходы он всем давал одинаковую сумму, которой хватало на один пирожок и какао. Многое изменилось к лучшему. А в частности, Марго стала более улыбчивой и радостной. Когда же Аннель отрочества, Алексей решил непременно переехать в Россию, где будет больше возможностей для развития и учебы. Вот почему в то мартовское утро вся семья оказалась на перроне астраханского вокзала.

2

– Папа, а мы что, будем жить здесь? – оглядывая трухлявые стены, спросила Аннель.

– Да, дочь. Пока будем жить так, – маскируя стыд, ответил Алексей.

Дети вошли в старую летнюю кухню, двери которой были такие низкие, что Андрею пришлось согнуться чуть ли наполовину, чтобы войти внутрь. Помещение, где им предстояло жить, было сделано из прогнивших досок. Крышей служил черный, истонченный от старости рубероид. Фундамента не было, так что местами на полу зияла голая и сырая почва. Окна были низкими и больше похожими на обгрызанные отверстия в стене, с прогнившими ставнями снаружи. Всех денег от проданного имущества на родине хватило лишь на эту развалюху. Некогда в этом просторном дворе стоял вполне себе приличная хата. Но бывшая хозяйка дома была заядлой пьяницей. Однажды, уснув с непотушенной сигаретой, она все спалила дотла. Так что недалеко от летней кухоньки, где поселилась прибывшая семья, чернела большая яма, заваленная остатками обгоревших балок, обугленными кирпичами и кучей другого хлама. Зато двор был просторный и большой. Всего участок занимал двадцать соток земли в маленькой деревне с мягким названием Заплавное. Это было одно из тех русских мест, где обычно ничего не происходит и каждый день похож на предыдущий.