— А вы?

— Тоже не смогли. Сейчас все учителя, что хоть немного смыслят в артефакторике, пытаются понять, куда делось тело и как вернуть всё назад, а самого парня поручили Арину.

— Господину Исоору? Но почему ему?

— Он постоянно с духами общается, так что ему привычно.

Бедный, бедный Арин! Призраку-то что? Он сейчас нематериальный и особо от своего фатального невезения не страдает, а вот телепату достанется.

В наступившей тишине становится слышно размеренное и тихое, как дыхание, поскрипывание корабля.

— Чем ты занималась до того, как поступила в школу? — нарушает Шаррэль молчание.

— Такой безобидный вопрос?

— Я уже понял, что такие общие темы — самый лучший способ хоть что-то узнать, — смеётся он негромко.

— Вообще-то, я училась на художницу.

— То есть основное образование у тебя уже есть?

— Да, но только обычные, не магическое.

— Ясно, поэтому ты хочешь закончить школу. А потом куда?

— Не думаю, что задержусь в Антэрде ещё на четыре года. Это чересчур долго. Мне хватит и пяти оставшихся месяцев.

Шаррэль, нахмурившись, наклоняется в мою сторону:

— Но почему бы не получить диплом?

— Тут дети.

— Они настолько тебя раздражают? Или… подожди! — взволнованно восклицает он, прихлопнув ладонями по коленям. — Ты ведь говорила, что через полгода станешь человеком, так?

— Не только. Я, наконец, буду выглядеть на свой возраст.

— Ага-а-а… — задумчиво тянет он, а потом вдруг пересаживается ко мне, придвигается и ловит за руку. — Тогда мы просто обязаны доучить тебя экстерном!

— Что?! — отшатываюсь, но он уже успел переплести наши пальцы и не отпускает. — Сдать экзамены за все четыре года?!

— Получишь диплом и сможешь без проблем поступить в какую-нибудь академию!

— Да ни за что!

— Ты не хочешь заниматься магией?

Хочу, конечно! Магия — это волшебно, но…

— Не знаю. Многое зависит от этой поездки.

Глаза инкуба словно бы покрываются тонкой ледяной корочкой:

— То есть, если в Нимэше действительно живёт Тимур, ты всё ради него бросишь?!

— Да нет же! Если он тут, я, скорее всего, и дальше буду учиться, но, если нет, мне придётся найти способ вернуться домой, чтобы попробовать поискать там.

Демон тяжело вздыхает, с трудом перебарывая внутреннее раздражение.

— Тебе в любом случае нужно учиться, Ира.

Мне остаётся только пожать плечами.

— У нас там магии не обучают.

— Я мог бы поехать с тобой, — тихо и пугающе серьёзно предлагает Шаррэль, но, оценив моё мрачное выражение лица, шутливо добавляет: — Посмотрю, наконец, где ты живёшь, познакомлюсь с родителями… Чем, кстати, они у тебя занимаются?

— Мама была учительницей начальных классов, отец — архитектором.

— Кем-кем?

— Проектировал здания.

Услышав такой ответ, инкуб знакомо вздыхает: пазлы в его голове снова не складываются.

— Если этот твой художник здесь, — через силу продолжает он после паузы, — ты послушаешься меня?

— Насчёт чего?

— Диплом, Ира. Это важно. И не так страшно, как тебе сейчас кажется, ведь основную часть предметов ты вполне можешь сдать и без подготовки, верно?

Да… И нет. Шаррэль логично исходит из того, что школьный курс я уже прошла, но как ему объяснить, что биология, география, грамматика и даже физика этого мира — не то же самое, чему учили меня? Общие части, разумеется, есть, и их большинство, но дополнения тоже очень существенны.

— Не без подготовки, но да, смогу, — сдаюсь я под его взглядом.

— Ну вот! А с практикой я тебе помогу! — заключает он, как будто вопрос моего экстерната уже что-то решённое и, улыбнувшись, по-хулигански целует в раскрытую ладонь.

— Шаррэль! Давай не будем загадывать!

— Хорошо, — послушно кивает демон.

— Что-то это всё подозрительно… — бормочу, опасливо отползая от него на другой край сиденья.

Рассмеявшись, мужчина одной рукой подгребает меня обратно к себе и продолжает обнимать, никуда больше не отпуская:

— Ну нет! Тут ты от меня не сбежишь! Устраивайся поудобнее, можешь даже лечь ко мне на колени, и продолжай рассказывать!

Попытке осуществить угрозу и правда меня уложить я активно сопротивляюсь. Вредный инкуб хохочет, мы шуточно боремся, и в конце концов, не знаю как, но я оказываюсь на нём верхом.

Миг, один удар сердца — и смех замирает у нас на губах, когда мы с Шаррэлем одновременно осознаём всю неоднозначность ситуации. Наши лица настолько близко, что я без труда могу рассмотреть каждую рыжую крапинку в его широко распахнутых зелёных глазах. Зрачки в них огромные, глубокие, тёмные… Мои руки лежат у него на груди, не в силах ни оттолкнуть, ни обнять, хотя губы уже покалывает от предчувствия поцелуя.

Мы оба словно застыли, боясь нарушить тонкое равновесие.

— Ирочка, — почти беззвучно шепчет Шаррэль, и от этого ласкового обращения по телу расходятся тёплые волны.

Пальцы на моей талии едва ощутимо вздрагивают.

— Послушай… — он взволнованно облизывает губы, пытаясь собраться с мыслями.

Невольно проследив этот жест, я всё-таки не выдерживаю и прячу лицо, опустив голову ему на плечо, утыкаюсь носом в шею, зажмуриваюсь.

Не могу! Это просто невыносимо! От его инкубьей соблазнительности меж нами буквально искрит, и сохранять в таком состоянии адекватность — задача невыполнимая!..

— Ты меня доконаешь! — жалуюсь со смешком. Голос звучит нервно. — Специально, что ли, облизываешься?

От щекотного ощущения моего дыхания на шее демон поёживается, но продолжает приятно поглаживать по спине:

— Это из-за тебя. Ты для меня очень особенная, единственная и неповторимая.

Будь на месте инкуба какой-нибудь другой, обычный, мужчина, я бы посчитала его слова признанием в любви, но Шаррэль-то, конечно, говорит о другом — о самой сути наших с ним отношений. В конце концов, думаю, я действительно единственная, кому так часто удаётся ставить его в тупик и развлекать неожиданными ответами.

— Кубик Рубика, да? — усмехаюсь.

Три, два, один…

— Кто ещё такой этот Рубик? — растерянно хмурится демон, и я смеюсь, падая рядом с ним на диван.

Дразнить Шаррэля слишком забавно, чтобы отказывать себе в этом маленьком удовольствии! К тому же, озадачившись чем-то, он перестаёт соблазнять, а начинает усиленно думать, становясь полностью безопасным для доверчивых девочек вроде меня.

Однако в этот раз отработанный способ почему-то не действует.

— Сдайся мне, — предлагает, искушающе улыбаясь. — Обещаю, что буду беречь тебя, как драгоценнейшее сокровище.

— Больше, чем сейчас? — смеюсь, надеясь юмором спастись из плена его глубоких глаз и защититься от чарующего голоса. — Ты и так вызвался ехать со мной в другую страну, Шаррэль! Куда уж дальше?

Поддаваться нельзя! Он ведёт себя так, что можно легко обмануться, поверив в то, чего отродясь не было, но становиться для инкуба ещё и «едой», «завтраком в постель» я не намерена. Это всё разрушит.

— Разве мог я упустить такую возможность остаться с тобой наедине?

И всё же, даже для его любопытства, три полных дня вместе… Я ведь тоже могу засыпать вопросами! Не думал же он, что отделается легко?

— Расскажи про свою семью, Шаррэль, — прошу, снова потянувшись к забытому чаю.

— Тебе интересно? — спрашивает инкуб, между делом разогрев остывший напиток одним небрежным прикосновением ко дну чашки.

— Очень! Я совсем ничего о них не знаю.

Мы ведь собираемся ночевать у него дома. Вдруг родители прознают о неожиданном возвращении и решат навестить блудного сыночка, не появлявшегося в родной империи целых четыре года подряд?

— Вряд ли кто-то решит нагрянуть в гости, пока мы будем у меня дома. А если и придут, в обиду тебя я не дам. Но если всё-таки хочешь…

— Хочу, — подтверждаю, испытывая смешанные чувства оттого, что временами демон бывает слишком проницателен.