— Суровые у вас нравы…

— Не то слово! Жаль, я не родилась человеком! Через пять лет бы уже сама могла всё решать…

— Не хочешь жить среди василисков?

— Они все такие занудные! Правильные такие!.. Как приеду на каникулы, только и слышу, как должна вести себя «приличная дая»! Одеваться скромнее, ткать приданное, не спорить с мужчинами… Да как с ними, ящерицами твердолобыми, не спорить, если они не желают ничего понимать?!.. А мать ещё и сюда каждую неделю пишет, напоминая, чтобы я ни с кем, кроме девушек, не общалась, потому что, мол, это позор, и чужака в Дом никогда не возьмут!

— А если ты не вернёшься туда?

— Из Дома выставят. Это… как чужой стать для родных. В гости приезжать можно, но жить — нет.

Так она поэтому от Гэлда в стороне держится? Не хочет стать сиротой.

Не настаивая на продолжении разговора, пускаю маленькую косичку и от второго её виска, аккуратно укладываю и закалываю волосы шпильками.

— Серёжки бы… — вздыхаю, глядя на получившийся результат.

— Есть. Сейчас подберу.

Оценив собственный образ, решаю ничего не мудрить и просто оставляю основную часть волос распущенной, красиво закрепив передние пряди на затылке.

— Подвеску нужно, — заключает Май. — Одолжить?

— Давай.

Так уж вышло, что своих украшений у меня практически нет — всего лишь два серебряных браслета да пара купленых по случаю симпатичных колечек.

— Вот, примерь.

На протянутой ею тоненькой золотой цепочке покачивается кулон в виде милой свернувшейся змейки. Или это всё-таки василиск? Их с первого взгляда и не отличить вовсе.

— Спасибо.

— А тебе идёт! — усмехается Май, пронаблюдав, как я надела и застегнула цепочку.

Для завершения образа я не отказалась бы от помады, всё же кожа и губы у вампиров несколько бледноваты, но косметики ни у кого из нас нет. В этом мире ею почти что не пользуются — разве что в каких-нибудь далёких племенах, где нет магии. Остальные, когда возникает такая необходимость, прибегают к помощи артефактов. Отвести назойливые взгляды, очаровать и даже полностью изменить внешность, превратив хрупкую барышню в бородатого великана, — магия может всё!

— Туфли! — спохватываюсь. — Чуть не забыла!

Из-за невысокого роста, я привыкла носить обувь на платформе или на шпильке и, когда только здесь очутилась, с удивлением обнаружила практически полное отстутствие чего-то похожего. Дети тут носят что-то вроде наших балеток, а женщины — широкий или чуть суженый каблук — и это разумно, учитывая, что дороги в городе сплошь из брусчатки. Но мне всё-таки удалось извернуться и заказать себе чудные белые туфельки аккурат к сегодняшнему бальному платью.

— Не упадёшь? — смеётся Май, глядя, как я вытаскиваю коробку из-под кровати.

Сами туфли она уже видела, когда я иногда надевала их, чтоб разносить, и решительно не понимает, как в них можно ходить и уж тем более танцевать.

— Надеюсь, обойдётся без этого. В крайнем случае, если устану, просто посижу где-нибудь, посмотрю, как остальные танцуют.

Но, честно говоря, по поводу возможного конфуза я переживаю меньше всего. Гораздо больше меня волнует другое.

— Э-эх, вот бы получилось потанцевать с лэссом Рин’таром! — мечтательно вздыхает Майрин.

Да-да, именно это.

В нашей школе учителя, если пожелают, могут развлекаться на празднике вместе с учениками, а мне бы очень не хотелось испортить такой день очередной стычкой с рыжим демоном.

К нашему появлению зал уже наполнен легкомысленной музыкой и весёлым гомоном. Кто-то танцует, кто-то болтает, кто-то пытается найти в этой толпе друзей.

— Видишь кого-нибудь? — остановившись на пороге, Майрин тянется на носочках, пытаясь решить, в какую сторону нам предстоит продвигаться.

— Вон там, вроде бы, Ирэнта. Гэлд, наверное…

— Позвольте пройти, — требовательно раздаётся сзади, и я невольно вздрагиваю.

Оборачиваюсь, машинально освобождая проход, и, как на лезвие, натыкаюсь на спокойный взгляд лэсса Рин’тара.

Проклятье! Он это нарочно, что ли?

Мы замираем.

На учителе белая рубашка и синий бархатный камзол. В ярком освещении ткань так мерцает, переливаясь и контрастируя с рыжими волосами, что невозможно отвести глаз. Его одежда безукоризненна, осанка — как у настоящего дворянина, и я, забыв обо всех спорах, впитываю малейшие детали этого непривычного образа, чтобы потом перенести на бумагу.

Люблю красоту. Она меня вдохновляет.

Ответный взгляд лэсса Рин’тара скользит по моим обнажённым плечам, по платью. Я даже замечаю, как распахиваются его глаза, когда он видит туфли, и как в этих глазах вспыхивает что-то такое, отчего я на миг забываю, что выгляжу сейчас, как подросток, а не взрослая женщина.

Развеивая очарование момента, мимо проталкивается стайка болтающих между собой и смеющихся девчонок.

Что я творю?

Растеряно застывшая рядом Майрин, похоже, пока ничего не поняла, и я торопливо тяну её вслед за девушками, стремясь поскорее затеряться в толпе.

Но соседка не зря порой пугает меня на редкость проницательными вопросами.

— Что это было? — остановившись, она оглядывается назад, но на прежнем месте учителя уже нет. — Тира, ты… Между вами что, что-то есть?

Сейчас я бы ни за что не сказала, что ей только пятнадцать. Очень уж по-взрослому смотрит.

— Ага, — дёргаю я плечом, пытаясь скрыть нервы. — Между нами пропущенное мной вчерашнее индивидуальное занятие.

Майрин озадаченно хмурится:

— Тебе назначили дополнительные уроки?

— Помнишь, я говорила, что хочу перевестись к вам, на второй курс? Теории мне, вроде как, хватает, а вот с практикой — беда, так что директор попросил лэсса Рин’тара меня потренировать.

— Но почему его? Он же по теории больше!

— Не знаю, — вздыхаю, прекрасно понимая, что настоящую причину такого решения — мою временную кровожадность — никому называть нельзя. — Может, у госпожи Кербины слишком мало свободного времени, чтобы тратить его на дополнительные индивидуальные занятия. Никто ничего не объяснял. Лэсс Рин’тар просто поставил меня перед фактом, что теперь мы с ним будем тренироваться, и всё.

— Да-а-а, — тянет Май удивлённо. — Так ты, выходит, засиделась тогда в мастерской и всё пропустила?

— Вроде того…

Рассмеявшись, она вдруг бросает на меня лукавый взгляд:

— Знаешь, я не сказала бы, что лэсс Рин’тар разозлился. Вообще-то, Тира, он выглядел так, словно ты ему приглянулась.

Как же!

В ответ на её предположение я так искренне фыркаю, что уверенность Май идёт трещинами.

— Но он же правда смотрел…

— Да он на всех так смотрит, когда к доске вызывает!

— Это да, Эрена рассказывала! — смеётся она. — Говорит, в последнее время лэсс Рин’тар каждый день у неё задания проверяет! И не рада уже, что за первую парту села…

Пока проходим мимо музыкантов, разговор приходится прервать: слишком громко. А потом, к счастью, нас с Май находят её однокурсники — Ирэнта, Ястана, Алль, Солнор и Алзимар.

— Тира! — подбежавший следом за нами запыхавшийся Овар ревниво оттесняет от меня парней-конкурентов и первым протягивает руку, выпалив: — Давай потанцуем!

Рослый голубоглазый красавец Солнор бросает на щуплого подростка снисходительный взгляд, явно собираясь съязвить, но тот настолько решительно настроен, что я, не дожидаясь спора, принимаю его предложение.

— Конечно, давай.

Овар расцветает улыбкой, разом становясь очень обаятельным. Уже сейчас видно, что через год-другой, когда перерастёт юношескую нескладность, он станет завидным кавалером — не только симпатичным, но и умным, харизматичным.

Даже жаль немного, что я, сменив город, этого уже не застану.

Под звуки начинающегося вальса староста выводит меня к середине зала и символически опускает руку на талию.

— Я хотел спросить… — хмурится он серьёзно. — Ты всегда проводишь свободное время с второкурсниками потому, что живёшь с Майрин, или потому, что тебе с нами не интересно?