— Когда ты всё успеваешь? — ворчу я беззлобно. — Ты хоть спала вообще?

Расчёска в её руках на миг замирает, и я ловлю в зеркале очень быстрый изучающий взгляд.

— Конечно! — легкомысленно смеётся Майрин уже в следующую секунду. — Просто засиделась вчера с подружками. Когда я пришла, ты спала.

Хм… А она, оказывается, не такой уж ребёнок, каким иногда кажется!

Все разговоры за завтраком действительно только о том, что какого-то четверокурсника нашли в таком же бессознательном и выжатом состоянии, как и арра Литтора. Предчувствуя неприятности, я слушаю очень внимательно, однако обескровливание не упоминается нигде, даже в самых смелых версиях вроде той, что обоих мужчин «выпила» демоница. Ну какая демоница в нашей-то школе? Уверена, лэсс Рин’тар сразу бы такую заметил, так что слухи о суккубе скорее уж похожи на мечты жаждущих справедливости парней, ревнующих влюблённых в «инкуба» девушек.

Стоило только немного расслабиться, как неприятностей становится больше. Первый же урок — биология, от которой я не ждала никакого подвоха, начинается с радушной улыбки госпожи Аллустины:

— Сегодня в качестве итоговой работы по теме рас мы проведём тест, показывающий, представители каких народов числятся у вас в предках.

Мда… День явно не задался.

Вообще-то, эта милая женщина, чуть полноватая, но очень добрая и домашняя — одна из моих любимых преподавателей. Однако предложенный ею план… Может, сказаться больной?

— Пока передаёте артефакты, объясню, что вам предстоит сделать. Тут нет ничего сложного, вот увидите, — госпожа Аллустина подбадривающе улыбается и повыше поднимает листок с начерченной на нём овальной сегментированной печатью. — Нужно только прижать палец к центру символа и внимательно следить за результатом. Цвет свечения будет означать расу. Особенности аур разных народов мы с вами уже изучали, так что это вы знаете. Ну а интенсивность свечения — это процент, степень родства. Для точного определения требуется некоторая сноровка, но для вашей сегодняшней работы достаточно будет приблизительных результатов.

Одноразовые артефакты, наконец, доходят до меня. Сглатываю, глядя на пачку бумаги, как на какую-нибудь ядовитую гадину. Страшно даже представить, что эта штука покажет, если я ей воспользуюсь! Как бы на опыты потом не забрали…

Нет, нужно сбегать! Лучше уж пропуск отработаю, чем вся школа узнает, кто я!

Стараясь не переигрывать со страдающим выражением лица, поднимаю руку, собираясь отпроситься к целителю, но…

— Отлично, Тирайла! — радостно машет рукой учительница, подзывая к себе. — Давай покажем всем, как это делается. Выходи к доске.

Ох, нет…

— Я…

— Не нужно стесняться, — улыбается она и сама подходит ближе, позволяя остаться за партой. — Ну же, прижимай палец. Если что-то не так, я помогу.

Обречённо прикусив губу, едва-едва касаюсь подушечкой указательного пальца зловредной бумажки, молясь, чтобы заложенные в неё чары не сработали. А лучше — просто-напросто показали, что я человек.

Пожалуйста…

Магическая печать уверенно вспыхивает алым вампирским светом.

Это провал…

В классе такая звенящая тишина, что я слышу озадаченный хмык госпожи Аллустины.

Секунда, другая… Алый свет сменяется белым, человеческим, и он, по-моему, даже чуть ярче первого.

— Интересно… — отмирает преподаватель. — Если верить тесту, ты, Тирайла, практически чистокровный вампир! И человек! Это даже не пятьдесят на пятьдесят, а семьдесят на девяносто, я бы сказала… Но как?

— Может, сломался? — предлагаю с надеждой.

— Давай ещё раз! — она с энтузиазмом выкладывает передо мной новый артефакт.

Одноклассники вытягивают шеи, пытаясь ничего не пропустить. Кто-то даже привстал, чтоб лучше видеть, но учительнице сейчас не до них.

Вот влипла…

Так, нужно собраться! Думай, Ирка! Думай!

Как этот тест работает? Наверняка ведь он ориентирован не только на кровь и тело, но и самоощущение как-то учитывает! Должен учитывать, ведь показал же меня человеком, хотя физически я чистокровный вампир!

Мысленно твердя, что я и все мои родичи до семьдесят седьмого колена — стопроцентные люди, осторожно касаюсь печати.

По артефакту проходит волна неуверенного прозрачного марева. И это — всё.

— Ещё! — азартно восклицает учительница, подсовывая очередной лист.

Да что же это такое?! Я — человек! Человек я — самый, что ни на есть, настоящий! Сколько можно это доказывать?!

Вняв моим молитвам, третий артефакт исправно вспыхивает белым, и я замираю, боясь спугнуть результат.

Несколько мгновений все выжидают, а затем по классу проносится дружный разочарованный вздох лишившихся развлечения учеников.

— Как необычно! — качает головой госпожа Аллустина, и её собранные в свободный пучок тёмно-каштановые волосы тоже слегка покачиваются. — Должно быть, первые два были бракованными. Или, возможно, это какая-то ваша индивидуальная особенность?

Ага. «Дар свыше» от временно исполняющего обязанности…

— Мои родители — люди, — говорю на всякий случай.

— Конечно, конечно, — в задумчивости кивает она, а потом, встрепенувшись, обводит класс взглядом и негромко хлопает в ладоши: — Ну что ж, давайте продолжим. Берите свои артефакты и приступайте. Если что-то пойдёт не так, не стесняйтесь поднять руку.

Остаток часа проходит спокойно. Пока записываю результаты теста в тетрадь, краем уха, конечно, слышу, как ученики обсуждают между собой мои «успехи», но тут уж ничего не поделать. Выделилась…

Главное, чтоб эти сведения до лэсса Рин’тара не добрались.

После биологии у нас грамматика со строгой госпожой Титарой, а затем — медитация у господина Исоора, но, к моему безграничному облегчению, ни там, ни там неприятности не поджидают. Порадоваться, правда, этому не получается: предчувствие глобальной подставы крепнет с каждой минутой.

Обед — как в тумане. Даже не помню, что ела и отвечала ли что-то Майрин.

Однако и теория магии, которой я так опасалась, проходит без происшествий. Проверочную лэсс Рин’тар и впрямь устраивает, но та лёгкая, а сам мужчина на меня даже не смотрит. Ни разу не взглянул за весь час! Как сел в начале за стол, так и не поднимался.

Зато вечером, как гром среди ясного неба, — вызов к директору!

Пока иду, успеваю передумать с десяток объяснений того, из-за чего мне так «повезло». Вчерашняя тренировка? Сегодняшний тест? Очередные подозрения в том, что это именно я на всех нападаю? А может, дело в долгожданном переводе на второй курс?

Постучав, вхожу.

В кабинете господина Динрара я не впервые, но сегодня классически-строгая обстановка ощутимо смягчена приглушённым освещением. Настольная лампа едва тлеет, зато в камине весело танцует огонь, бросая причудливые тени на книжные шкафы, массивное кресло, широкую столешницу и двух мужчин. Директор спокойно сидит на краешке стола, а на подоконнике умостился он — моя бессменная головная боль.

Сглатываю. Кажется, перевода на второй курс пока что не будет…

— Проходи, Тирайла, — улыбается хозяин кабинета и кивает на стул: — Присаживайся.

Его тон нейтральный, и я позволяю себе надеяться, что и обвинять меня сегодня тоже не станут.

Заняв предложенное место, только серьёзным усилием воли заставляю себя не ёрзать: лэсс Рин’тар остался у меня за спиной, я не вижу его, но отлично чувствую раздражающе-проницательный взгляд.

У них были дружеские посиделки, или нахождение в кабинете демона напрямую связано с моим вызовом?

Ох… Копчиком чую — второе.

— Я пригласил тебя, чтобы обсудить проверочную работу по теории магии, — произносит директор.

Признаться, это — последнее, что я ожидала услышать, а потому даже не пытаюсь скрыть непонимания:

— Я плохо справилась с заданиями? — уточняю недоумённо.

Да не может этого быть! Я всё написала!

— Ты сдала пустой лист.

— Что? Это неправда!