– Завтра, наверное. По всем предыдущим экзаменам результаты всегда были готовы на следующий день. Так что…

– Надеюсь, – ответила Белль и одним глотком допила кофе.

Доев ланч, друзья вышли на Умную аллею, на которую выходили главные ворота с Гриффонской площади, попрощались и пошли домой.

Всю ночь Чарли не мог сомкнуть глаз. Его постоянно мучали мысли «А вдруг не получится добрать баллы? И что тогда? Тогда все, можно попрощаться с мыслью о поступлении в Управление». Но больше всего его мучали мысли не о себе, а о том, что его подруга может не получить достаточное количество баллов для вступления и тогда ему придётся идти на работу одному, без неё. Но как это возможно? Они не расставались с того самого дня, как познакомились. Не расставались как друзья, конечно. Но все же. Как только Чарли удавалось уснуть хотя бы на пару минут, так сразу же в голове слышались слова Севинджа про то, что в тот раз ему просто повезло и на сей раз удача уже не будет на его стороне. Так, минута за минутой, час за часом прошла вся ночь. Как это обычно и бывает, но именно с восходом солнца, за полчаса до хрипа будильника ему удалось уснуть так крепко, словно его ничто и никогда не смогло бы разбудить. Но вот прозвучал этот надоедливый будильник и Чарли тут же вспомнил, что так и забыл наведать часовщика. Но все это уже было не важно. Надо поскорее одеваться и бежать в Университет. Чарли поднялся с кровати, умылся, надел белоснежную рубашку, чёрные классические брюки, свою любимую парадную жилетку (которая, по его собственному мнению, шла ему больше других), не забыл завязать на шее бабочку, начистил туфли, причесался и пошел на кухню. Там, по обыкновению, стояла мама Чарли и варила кофе для мужа. А Уильям сидел и пересчитывал баллы, каждый из которых был буквально выстрадан сыном на уже прошедших экзаменах.

– И что же нового ты там хочешь увидеть? – обратился Чарли к отцу.

– О, ты уже встал, – ответил Уильям, оглянувшись через плечо. – Доброе утро. Видимо, в этот раз будильник решил тебя не подводить?

– Да-да. Ну так сколько там у меня накопилось? – спросил Чарли, кивая на лист с оценками. Хотя он и так знал, что за три из четырёх уже минувших экзамена набрал двести пятьдесят девять баллов. Оставалось дождаться лишь результата вчерашнего последнего, чтобы можно было с уверенностью оценить шансы на поступление в Управление.

– Мне кажется ты и сам знаешь ответ, – немного нахмурив брови пробормотал отец. – Я в твои годы набирал за те же экзамены все триста. Представляешь? Триста из возможных трёх сотен.

– Он все помнит, Уилли. Ты рассказывал это перед каждым его финальным испытанием, – решила прервать его тогда жена и налила для Чарли кофе в картонный стаканчик, потому как поняла, что сын завтрак пропустит. – Кстати, ты подготовился к дополнительному испытанию?

Под дополнительным испытанием она имела в виду Зачет по Владению Наступательно-Оборонными Заклятиями.

– Нет. Я слышал, что сейчас его проходят лишь при поступлении на службу. Или не так?

– Ха! Слабаки. В наше время его сдавали без исключения все при окончании Университета. Зато умели ими владеть столь же искусно, сколь твоя мама умеет варить прекрасный кофе. А ты сам-то умеешь? – сказал Уильям с насмешкой продолжая делать вид, будто рассматривает свежую карикатуру в газете.

– Звучит как вызов. Хочешь проверить?

– А это и правда хорошая идея! Почему бы нам не устроить дуэль? Как вернёшься – готовься к бою. Посмотрим, чему там тебя научили на занятиях по НОЗ.

– Ладно. Заодно посмотрим не растерял ли ты боевую форму, – Чарли подошел к маме, взял стаканчик и направился к выходу.

– Эй! Палочку забыл, – крикнул вслед отец и уже держал в руке волшебную палочку сына. Хотя Чарли точно знал, что она должна была находиться во внутреннем кармане.

– Но как ты?! А, дядя Лера́н тебя этому научил? – удивился Чарли.

– Разумеется. Кто ж ещё? Кстати, тебе тоже следовало бы взять у него пару уроков.

Лера́н Лестер был братом Уильяма Лестера и, соответственно, дядей Чарли. Работал вместе с Уильямом в одном Управлении, но был уволен за утерю доверия руководства после того, как якобы случайно потерял пару листочков из дела. Как уверял сам дядя «в тех листах не было существенной информации», но руководство решило не рисковать и от него попросту избавились. Позднее, при до сих пор никому неизвестных обстоятельствах, он пропал. И вот уже как более четырёх лет ни его жена, ни родственники не видели лица Лерана Лестера. Он словно ушёл из дома и испарился.

– Обязательно возьму. Как-нибудь потом. Если он вернётся из своего «похода», – сказал Чарли надеясь, что теперь-то его наконец отпустят.

– Что значит «если»? Он обязательно вернётся! – повысив тон для пущей убедительности своих слов произнёс Уильям.

Он и впрямь искренне надеялся на то, что брат рано или поздно вернётся домой, обратно в обитель Лестеров. Хотя все остальные уже давно перестали верить в наилучший исход событий в данном крайне запутанном деле.

– Удачи! – вдогонку крикнула мама.

Выйдя из дома, Чарли удивился тому, насколько серой и угрюмой уличная жизнь казалась сегодня. То есть она и раньше не блистала особой красочностью, но сегодня всё казалось как-то особенно обезжизненным. Люди шли с такими лицами, будто разом с них постирали улыбки. По пути Чарли так хотелось увидеть хотя бы одного человека, чьё настроение хоть немного было столь же светлым, как у него самого и потому он старался заметить даже едва различимый лучик надежды среди этой безэмоциональной массы. По пути ему постоянно казалось, что с Лондоном последнее время творится что-то неладное. Солнце уже давно не пробивалось сквозь тяжёлые облака, день за днём покрывающие небосвод. Но ведь на дворе лето. Да ещё и эти угрюмые прохожие своими мрачными физиономиями словно специально старались окончательно уничтожить последние капли оптимизма внутри. Чарли надоела эта гнетущая атмосфера и потому он решил остановить проезжающий мимо кэб. Сев в машину и указав путь, Чарли воткнул в уши наушники и включил любимый плейлист, в котором поп-песни перемежались с заводным англо-американским роком.

Спустя некоторое время кэб доехал до пункта назначения и Чарли, расплатившись, ступил за порог машины. Дойдя до Гриффонской площади он не увидел на ней Белль. «Снова опаздывает» – подумалось ему тогда. Чарли решил подождать подругу на их любимом месте у фонтана. Но едва он успел встать у его основания, как она подошла сзади и вновь обняла друга, причём ничуть не слабее прошлого раза.

– Привет. Почему опоздал? Договаривались же на девять сорок? А время… – протянула Белль отодвигая рукав с часов. – Вот, уже девять пятьдесят пять.

– Да меня снова отец разговорами задержал. А ты где была? Я подошёл, а тебя нет.

– Встретила Макси́ну Фли́ппер. Ты должен её помнить. Я так давно с ней не виделась. Вот и заболтались.

– Конечно помню. Вообще-то она училась с нами вместе, с первого по второй курс. Потом перешла на факультет защиты, кажется.

– Ей пришлось. Родители считают, что, видите ли, «профессия защитника намного более высокооплачиваема и она добьётся куда больших высот» – произнося эту фразу Белль всеми мышцами лица пыталась воспроизвести присущую Макси́не излишне эмоциональную мимику. – Кстати, она так же, как и мы заметила, что некоторые учителя стали вести себя как – то странновато.

– Давай не будем об этом сейчас? Лучше подумаем, что делать дальше.

– А что делать дальше? Сейчас пойдем, услышим наши высокие баллы и поймем, что служба в Управлении ждет нас! – на последних словах Белль даже немного вскликнула и её лицо озарила улыбка. Видимо, что-то внутри придавало ей сил и уверенности.

– Да ты, я вижу, ну очень серьезно настроена. Думаешь действительно так хорошо сдали? – Чарли не переставала удивлять непонятно откуда взявшаяся уверенность подруги. Тем более если учесть, что ещё вчера во время обсуждения прошедшего экзамена по её щеке чуть ли не покатилась слеза от пережитого волнения.