Перемычки котлована выдержали натиск реки, но Волга не унималась. Уже в мае, когда паводок набрал полную силу, мощные потоки, миновав проран, устремились к острову Зелёный и стали подтачивать его берега. Начались крупные обвалы, создалась реальная угроза затопления острова. К местам обрушений двинулся поток автомашин с камнем, щебнем, матами из хвороста. В этой заключительной операции было задействовано свыше ста самосвалов.
Экзамен на прочность был выдержан. Но паводок — далеко не единственное серьёзное испытание, которое выпало на долю Сталинградгидростроя в 1953 году. После мартовского указа об амнистии стройка оказалась перед лицом тяжелейшего кадрового кризиса. Как свидетельствует письмо Логинова министру электростанций и электропромышленности М. Г. Первухину, количество вольнонаёмных рабочих на строительстве Сталинградской ГЭС в апреле 1953 года составило лишь 7,5 тысячи человек, что было значительно ниже реальной потребности в рабочей силе.
Но не только кадровые проблемы беспокоили Управление Сталинградгидростроя. Ещё до того, как стройка оказалась в крайне тяжёлом положении из-за нехватки рабочих рук, в руководстве СССР возникли сомнения в целесообразности продолжения одновременного строительства Сталинградской и Куйбышевской гидроэлектростанций — имеющихся в стране сил и средств для этого не хватало. Приоритет, как и раньше, отдавался Куйбышевгидрострою, который получил в своё распоряжение и спецконтингент бывшего Ахтубинского ИТЛ.
Ещё раз обратим внимание читателя: ни в начале строительства Сталинградской ГЭС, ни тем более позже Логинов никаких преференций и поблажек от Центра не получал. Чаще всего приходилось довольствоваться ограниченными финансовыми, материальными и людскими ресурсами. Отчитываясь на заседании коллегии Министерства электростанций и электропромышленности в январе 1954 года, Логинов отметил, что «за первые три года строительства (1951–1953 гг.) Сталинградгидрострой, согласно проектному заданию, должен был выполнить капитальных работ в объёме 2500 млн рублей, из них строительно-монтажных — 2000 млн рублей. В действительности из-за значительной ограниченности годовых ассигнований, выделявшихся Сталинградгидрострою в истекшие годы, к началу 1954 года выполнение капитальных работ составляет всего 1201 млн рублей, из них строительно-монтажных — 836 млн рублей… Действительный ход строительства отстаёт от запланированного темпа работ более чем в два раза»[261].
Не секрет, что при этом многие жизненно важные для Сталинградгидростроя проблемы решались только благодаря настойчивости Логинова, через постановку им вопросов в МВД и правительственных инстанциях, главным образом в Бюро по топливной промышленности при Совмине СССР, мнением которого и руководствовалось правительство, принимая решения, связанные с развитием энергетических отраслей экономики.
К счастью, в «подвешенном» состоянии стройка находилась недолго. 21 марта 1953 года Л. П. Берия направил письмо в Президиум Совета министров СССР об изменении строительной программы 1953 года и представил соответствующий проект постановления. В этих документах предлагалось «прекратить или полностью ликвидировать строительство… объектов общей сметной стоимостью 49,2 миллиарда рублей». В длинный перечень строек, подлежащих «заморозке», вошли такие крупные гидротехнические сооружения, как Главный Туркменский канал, Волго-Балтийский водный путь, гидроузлы на Нижнем Дону, Усть-Донецкий порт[262].
И всё же на будущее Сталинградской ГЭС покушаться не стали, причём были пересмотрены и увеличены сроки строительства гидростанции. Однако было полностью свёрнуто строительство магистрального канала Волга — Урал (Сталинградского самотёчного канала). Работы на канале развернулись в апреле 1952 года, а вскоре в газете «Стройка коммунизма» появилось сообщение о том, что на трассе сооружения началась выемка грунта:
«21 мая в ночь в Осадной балке[263] приступили к работе трёхкубовые экскаваторы «Уралец» №№ 613 и 614. Началась выемка грунта из трассы 600-километрового Сталинградского магистрального канала Волга — Урал.
Честь первыми начать строительство великого сооружения выпала на долю экипажей старшего экскаваторщика Нетаева и старшего экскаваторщика Герасименко…
Экскаваторщиков хорошо обслуживали водители пятитонных «МАЗ» из бригады Степана Матвеевича Трунова…
— Канал пророем! — сказали экскаваторщики…»[264]
Но, как видим, трудовой настрой передовых механизаторов в конце концов натолкнулся на неразрешимые проблемы. До закрытия грандиозного проекта не успели даже собрать доставленный в десятках железнодорожных вагонов сверхмощный шагающий экскаватор ЭШ 14.65, изготовленный на «Уралмашзаводе».
По официальной формулировке, строительство канала было прекращено «в связи с экономической нецелесообразностью производства работ до затопления водохранилища». И надо сказать, к идее возобновления его строительства вернулись — в 1961 году после ХХII съезда КПСС, который поставил задачу завершить реконструкцию Вол го-Камского бассейна, в том числе построить в нижнем течении Волги Нижне-Волжский водохозяйственный комплекс, включающий ГЭС и ряд других гидросооружений. При этом планировалось поручить эту работу Сталинградгидрострою. Однако все эти вопросы так и зависли в воздухе…
Дальнейшую судьбу строительства ГЭС предопределило то, что Сталинградгидрострой успешно справился с плановыми заданиями первых двух лет, причём Логинов если и просил корректировать текущие планы, то только в сторону увеличения объёмов работ и ассигнований на них.
Стройка приобрела зримые очертания. Было завершено обвалование котлована, началось его осушение земснарядами, завершались работы по подготовке к очередному, важнейшему циклу строительства — глубинному отливу воды из котлована.
В короткие сроки был проложен и введён в эксплуатацию канал Волга — Ахтуба.
Получили дальнейшее развитие производственная и ремонтная базы: началось строительство новых подсобных предприятий — бетонного и арматурного завода, завода плит-оболочек, — призванных обеспечить своевременное начало и успешное проведение бетонных работ на сооружении здания ГЭС и водосливной плотины.
Построена и эксплуатировалась автобаза на 400 автомашин.
На левом берегу Волги вырос посёлок Волжский, значительная часть жителей которого получила благоустроенное жильё. Построены и введены в строй действующие две школы, детские ясли и детский сад, поликлиника и больница, хлебозавод (на то время — лучший в области), несколько магазинов и столовых, первый кинотеатр.
Однако из-за нехватки рабочих рук руководство Сталинградгидростроя было вынуждено приостановить работы на ряде объектов производственной базы. И, что было особенно неприемлемо как для штаба стройки, так и для рабочих, снизились темпы работ на жилищно-гражданском строительстве, которое велось до расформирования Ахтубинского лагеря в основном силами спецконтингента. Это обстоятельство имело серьёзные последствия и для руководства Сталинградгидростроя в целом, и лично для Логинова, на чём мы ещё остановимся более подробно.
Низкая обеспеченность работников Сталинградгидростроя жильём — основная проблема, которая порождала текучесть кадров. А она довольно неожиданно и резко возросла в первой половине 1953 года. Помимо традиционных причин — нехватка жилья и отсутствие возможностей для полноценного отдыха — сыграли свою негативную роль и другие факторы. Надежды и перспективы, которые питали людей в тяжёлых условиях труда и быта, подрывались неопределённостью, нависшей над судьбой стройки, слухами о возможной заморозке строительства ГЭС. К тому же первая волна энтузиазма, вызванная началом работ на крупнейшей стройке коммунизма, спала, у значительной части строителей, особенно молодых, по прошествии времени романтический настрой заметно поугас. Слишком ощутимым для многих оказался разрыв между парадно-показным образом великой стройки, который создавался официальной пропагандой в средствах массовой информации, и теми реалиями, с которыми им пришлось столкнуться. Не каждый человек, осознавший, что он — лишь один из многих тысяч, продолжает ощущать гордость за причастность к большому общему делу.
