Дядя кивнул и пожал ему руку на прощание.

— Разве вы не хотите остаться здесь для каких-нибудь исследований? — вдруг пристал к ученому Лендер, тоже поднявшись со стула.

На всякий случай встала рядом с ним. Вопрос его вполне логичен, жаль, озвучен весьма пренебрежительным тоном.

— Я обязательно сюда вернусь вместе со своей командой, но сейчас мы проводим один важный эксперимент и мое присутствие необходимо.

— Ваш эксперимент важнее того, что здесь творится? — не отставал Айз.

Перегибает…

— Важнее, Айзел. Мы кое-что тестируем. Если все пройдет удачно, вы меня еще поблагодарите, — снисходительно усмехнулся Линус и опустил цепкий взгляд на наши руки. — Я сразу заметил ваши запястья. Вы воскресшие?

— Да, — ответили мы одновременно.

Он заинтересованно прищурился и внимательно осмотрел нас с головы до пят. Будто просканировал.

— По вашей силе это тоже заметно.

— Заметно? — изумилась.

— Не для каждого глаза. Я много лет изучал энергию Видящих и обнаружил, что у воскресших она несколько отличается. Более яркая и абсолютно чистая. А вот у вас она… — изучающе взглянул Эйдер на Айза. — Крайне необычная. Другой цвет — большая редкость. Не говоря уже об удивительной мощи! Прежде не встречал таких как вы.

— Только не надо меня на опыты сдавать! — предупреждающе проворчал Лендер.

Ученый засмеялся.

— Не волнуйтесь! На опыты не заберу, но пообщаться мне бы с вами хотелось. К великому сожалению, не сегодня, — Линус взглянул на наручные часы с коричневым ремешком. — Мне стоит поторопиться. До свидания. Был рад знакомству со столь смелыми людьми.

Эйдер снова пожал руки парням, кивнул мне и вышел из кабинета.

— Хелир, почему нас все называют троицей героев? — мрачно поглядела на дядю. — Это несправедливо по отношению к другим.

— Поддерживаю ангелочка! Мы ж не одни там были.

— Согласен, — Твигги тоже уставился на Хела.

— Вы столкнулись с разумной Сущностью и без какого-либо подкрепления и даже без нормального оружия сдерживали чудовищный прорыв, не жалея себя, — проникновенно ответил он. — Это дорогого стоит.

Больше мы не возражали.

— Что дальше? — спросила я, сев обратно на стул. — Как теперь будем действовать?

— От вас больше ничего не зависит и не требуется. Занимайтесь своей работой. Как появятся новости, я вам сразу сообщу. За храмом будет вестись наблюдение, можете не переживать.

Трудно тут не переживать. После рассказа Эйдера мои подозрения только усилились. С одной стороны, Аэлия и ее воспитанники не похожи на того сумасшедшего охотника, с другой — на их территории нашли труп и из их храма вышел человек, который убивал людей с помощью Помехи.

Сложно в такой ситуации не думать на плохое.

Поедая тост с клубничным вареньем и запивая его чаем, без интереса смотрела по телевизору новости нашего города. Ведущая рассказывала, что в зоопарк завезли каких-то редких обезьян, и приглашала прийти посмотреть на новых жителей.

В кадре появились небольшие симпатичные серые обезьянки с черными как угли глазами. Они лазали по веткам, жевали листочки, а одна обезьяна отрывала от кусочка батона крошки и кидалась ими в другую.

«Довольно милые, — залипла я, пялясь в экран и медленно хрустя хлебом. — Может, и правда сходить посмотреть на них? Завтра как раз выходные».

Мысль неплохая. Наверное, так и сделаю.

Закончив завтракать, выключила телевизор и пошла собираться. Через полчаса у меня визит к психологу, не хотелось бы опоздать. Сегодня специально отпросилась с работы до обеда, чтобы пораньше увидеться с Юной.

Вскоре я уже лежала на ее удобном диване, скрестив руки на животе, и делилась с ней наболевшим.

— Это же замечательно, Алеста! — взмахнула она ручкой, которой секунду назад что-то строчила в своем блокноте, внимательно выслушивая меня. — Ты достигла серьезного прогресса. Печально, что это случилось благодаря стрессу, но радостно, что результат есть. Во всем надо находить плюсы.

Ее оптимизм не воодушевлял.

— От этого прогресса никакого толку, — отвела равнодушный взгляд от потолка и посмотрела в карие глаза Юны. Их цвет напоминал мне растопленный молочный шоколад. — Почти неделю на работе затишье и с моими эмоциями то же самое. Похоже, без серьезных толчков они не двигаются.

— Совсем ничего? — приподняла она идеально накрашенные коричневые брови с изломом.

— Да… Нет, сегодня мне захотелось посетить зоопарк после репортажа про обезьян.

Первый порыв и первые эмоции за последнее время.

— Обязательно сходи! Мы это уже обсуждали, но повторюсь: потакай своим внезапным желаниями. Даже самым маленьким! Старайся себя расшевелить. Это поможет твоему состоянию и станет очередным шагом на пути к восстановлению. Если тебе чего-то захотелось, сделай. Разумеется, речь идет не о криминале и не о вреде своему здоровью, — предупредила она и подтянула рукава бежевой водолазки к локтям. — Кстати, что скажешь насчет своего руководителя?

— А что с ним? — уточнила флегматично.

— Ты говорила, что рядом с Айзелом чувствуешь себя по-другому и чаще всего оживаешь в его компании. — Ну, я не совсем так говорила. Скорее не оживаю, а просыпаюсь. С Лендером стена моего спокойствия периодически рушится. — Может, тебе стоит сходить с ним в зоопарк? Проведете время вместе, узнаете друг друга получше.

— Не думаю, что ему это интересно, — пробормотала я и села, спустив ноги на пол, затем, пару секунд подумав, взяла в руки прямоугольную светло-серую подушку и обняла ее. — Ты ничего не сказала про мои сомнения. Это из-за эмоций у меня был такой бардак в голове?

Мне пришлось поделиться с ней своими сложностями, связанными с работой. Конечно, я не смогла рассказать ей все подробно, но в общих чертах картину она поняла и обещала помочь разобраться.

— Алеста, сомневаться в чем-то — совершенно нормально, не нужно этого пугаться, — улыбнулась Юна, отчего на ее розовых щеках появились ямочки. — Само собой сомнения рождают вопросы, но вопросы толкают нас искать ответы, а ответы приведут тебя к истине и избавят от колебаний. Не воспринимай их как проблему, а относись к ним как к помощи. Сомневаться нужно и можно, но не слишком этим увлекайся. Все хорошо в меру. Если чувствуешь, что слишком сильно загоняешься — начинай действовать. Поделай что-нибудь, погуляй, проветри голову, поговори с кем-нибудь, кому доверяешь.

А ведь Юна права. Излишняя неуверенность тоже ни к чему хорошему не приводит. Только больше запутывает.

— Если не хочешь ни с кем говорить, напиши, что тебя волнует, — добавила она. — Это поможет привести мысли в порядок.

— Все так просто? — не поверила я.

— Да, все проще, чем кажется, — Юна отложила свой блокнот и присела рядом со мной. — Алеста, пока ты не осознаешь, что твои эмоции тебе не враги, никакой пользы от моих слов не появится. Прими свои сомнения и попытайся их разрешить. Прими все свои эмоции. Страх, радость, грусть, гнев, любовь! — горячо перечислила она. — Ты имеешь право чувствовать, ты имеешь право бояться своих чувств, ты имеешь право запереть их и отпустить. У тебя есть ключ от этой клетки.

Я понимаю, о чем она, но…

— В том то и дело что нет, — поспешила ее разочаровать. — Он потерялся.

— Так нужно его найти. Почему бы нам не начать поиски с того места где все началось?

Хм, все началось… с известия о смерти родителей.

— Я уже возвращалась в тот день, к тем воспоминаниям, и ничего, — сильнее прижала к себе жесткую подушку. — Блок остался на месте.

— Ты возвращалась мысленно.

— А как надо? Ты предлагаешь мне сходить в ту больницу? — не поняла ее.

Юна помотала головой и пояснила:

— Речь не о больнице, а о том месте, где произошла трагедия. Ты ведь не была там ни разу с того дня?

Я закаменела. Сердце пропустило удар и быстро забилось в груди, к голове прилила кровь, способность трезво соображать рассеялась, об виски билась лишь одна четкая мысль: «Нет, нет, нет».