— Да просто знакомимся с его биографией.

— Хрена с два! — фыркнул Гарри.

— Отнюдь, — пожал плечами Дэвид. — Похоже, писать некролог о нем не придется. А так хоть твои труды не пропадут втуне.

— Уж надеюсь, — Гарри неопределенно махнул рукой и двинулся было к своему столу, но вдруг обернулся: — В следующий раз, Дэйви, мой черед просить об одолжении.

— Буду только рад.

Дэвид кивнул Хоппер, и они покинули кабинет, хозяин которого снова погрузился в чтение. Когда они подошли к лифту, тот как раз с неописуемым металлическим скрежетом подполз к этажу. Чуть сдвинув решетку, из него бочком выбрался Чарли с парой желтых конвертов в руках. Молодой человек даже не удостоил их взглядом.

Уже в кабине Дэвид заговорил:

— Как тебе Гарри? Он еще помнит, какими были газеты, пока не превратились в такое вот, — он обвел рукой жалкий лифт.

— Тебе здесь и вправду нравится, Дэвид? Только честно.

— Это всего лишь работа, так ведь? Да я просто счастлив! — Дэвид передал ей папку по Торну, и она сунула ее в сумку.

— Ну конечно. Наверно, именно поэтому ты рискуешь этой своей работой, передавая мне материалы, которые нельзя распространять.

— Очень смешно.

Лифт спустился на первый этаж, Дэвид открыл решетку, и они вышли в вестибюль.

Хоппер похлопала по сумке:

— Уверен, что не хочешь посмотреть, что здесь?

Дэвид покачал головой:

— Просто дай мне знать, если обнаружишь что-нибудь стоящее. А сейчас мне не помешало бы закончить экскурсию для кузины и вернуться к работе.

Они вместе дошли до выхода и зашагали по пустующей автомобильной парковке. Разметку стояночных мест давным-давно смыли дожди, а пробившиеся через трещины в асфальте побеги гречишника словно заявляли: «Мы здесь, мы пришли вам на смену!»

Возле будки охранника Дэвид остановился.

— Еще увидимся перед твоим возвращением на платформу?

— Вряд ли. Я задержусь здесь всего на несколько дней.

— Жаль. Могла бы заглянуть на ужин. — Вот опять, догадывайся, что он хотел этим сказать. — Да, что бы ты там ни искала, это может быть связано с американцами. Если так и обернется, дай мне знать, — с этими словами он развернулся и двинулся назад по стоянке к зданию, к ожидавшей его работе.

Американцы. Около восьми миллионов их проживало на южном побережье Британии — в зоне, обустроенной на последнее транжирство правительства Соединенных Штатов. Все, что осталось от Нового Света.

В период средней фазы Замедления единственное, о чем стоило беспокоиться, было положение Земли после полной остановки. Какое-то время исследователи и ученые всего мира посвящали все до остатка свое время расчетам, у какой половины планеты останется шанс на выживание.

И через шесть лет ответ был получен. В англо-американском выражении таковой гласил, что Старый Свет переживет Новый. В Соединенных Штатах лишь узкому полумесяцу Новой Англии будет перепадать скудный солнечный свет. Остальной Америке — ничего. Даже территории восточного побережья окажутся в вечном закате, и собирать там урожаи и содержать скот будет невозможно. О какой деятельности может идти речь, если человеческая тень растянется метров на тридцать?

Едва открытие предали огласке, началось великое переселение. Огромный человеческий поток устремился из земель, которым предстояло сгинуть во тьме, в края обещанного научными прогнозами вечного света. Кое-кто, однако, остался на месте, причем таких оказалось даже больше, нежели ожидалось. Дни и ночи в тот период длились по три недели, и многие так и не смогли решиться на переезд из своего полушария, где тогда как раз светило солнце, во тьму на другой половине мира, где свет являлся перспективой неопределенного будущего. Другие же просто не смогли оставить свои страны, своих немощных родственников.

Тем не менее в путь двинулось около миллиарда человек. И одной из основных переселяющихся наций — подошедшей к проблеме с наибольшей организованностью — была Америка. В своем финальном акте преобразования богатейшая страна Земли позаботилась о гарантированном спасении своего костяка.

Соединенные Штаты Америки взяли курс на «организованное отступление». Идея была простой: обособить небольшую часть населения, несколько процентов, и массово переселить его в отобранные места потенциально теплой зоны.

Замысел, впрочем, просто обязан был провалиться. Сохранить проект в секрете в любом случае не удалось бы, не помогли бы никакие меры. Брошенные на произвол судьбы обязательно взбунтовались бы и с легкостью смели ограды, за которыми содержались миллионы избранных. К счастью для властей, однако, вследствие гибели урожая по всей стране основная часть населения оказалась неспособной на эффективные бунты. И потому загруженные корабли беспрепятственно покинули американские порты и добрались до места назначения. После высадки пассажиров огромные величественные контейнеровозы затопили в Ла-Манше для создания помех проникновению отчаянных суденышек из других стран.

Миллионы переселенцев из Америки привезли с собой массу необходимого для выживания — целые заводы, а также кое-какие разработки по гидропонике для выращивания провизии без почвы, внезапно оказавшиеся столь актуальными. Американцы обосновались в трех-четырех южных графствах, что были им предоставлены с величайшей радостью.

Британия испытывала неуместную гордость, что США избрали ее в качестве своего последнего убежища. В действительности, поначалу она вовсе не являлась единственным пристанищем американцев. Группы поменьше отправили во Францию, Западную Африку и даже на Ближний Восток. Однако ни одной из них не суждено было выжить. Из ближневосточного лагеря вести перестали поступать через несколько лет после Остановки, с началом второго краха. Западноафриканская миссия прекратила свое существование трагично: последними звуками перед потерей связи были канонада да невнятные призывы о помощи. А в последующие шесть лет, в период растянувшейся гибели материка, британские колонисты спасали остатки французской миссии, поэтапно эвакуируя ее из небольшой гавани неподалеку от Дюнкерка.

Тем не менее даже зачарованная своей внезапно обретенной значимостью Британия потребовала изрядную плату за предоставляемые территории. Остатки американского ВМФ перешли в британское подчинение. Корабли со значительными повреждениями затапливали, день за днем расширяя окружавшую острова зловещую отмель из ржавого металла. На нынешний момент только военный флот Британии имел право считаться океанским. Новый Свет вернулся, униженный, к сосуществованию со Старым.

Главной ценностью американцев — и единственным, полагала Хоппер, что удерживало Давенпорта от вторжения в южные графства, — был гигантский арсенал ядерного оружия, с величайшей осторожностью доставленный в страну нового пребывания вместе со средствами запуска. Вот только переселенцы не располагали собственной Житницей, равно как и огромным складом припасов, которые позволили бы им продержаться в неблагополучные для Британии годы. А уж слухи о неурожаях на собственных территориях в течение двух лет подряд достигли даже платформы Элен. По-видимому, американцы оказались в отчаянном положении, раз помышляли о передаче оружия.

А что осталось от США? Освещаемая оконечность страны — окраины метрополии Новой Англии, гигантские башни Нью-Йорка, теперь погребенные под сугробами или промерзшие до арматуры. Солнце там едва-едва выглядывает из-за горизонта. Несколько лет после Остановки еще ходили толки о группировках выживших, скитающихся по восточному побережью, однако двадцать лет назад даже самые неправдоподобные истории о них перестали кого-либо занимать.

Дальше же, в регионах, обращенных больше к самой Вселенной, нежели к солнцу… Тысячи километров промерзших полей, гор и долин, с редкими городами и деревнями, полными замерзших трупов.

Автобус, на который Хоппер села у «Таймс», резко сбавил ход на подъезде к бетонным заграждениям в восточной оконечности Оксфорд-стрит, установленным пятнадцать лет назад после серии нападений с использованием заминированных автомобилей. После их сооружения атаки буквально за ночь переместились в другие места, однако заграждения убрать даже не подумали.