Облизываю пересохшие губы. И всё-таки нахожу в себе силы встретить его взгляд.

— Вы действительно разбираетесь в людях… — признаюсь, невольно снизив голос при виде знакомого блеска в его глазах.

— Ты, — поправляет он. — Расскажешь?

Я перевожу дыхание… И сама не замечаю, как рассказываю ему всё о своём сорванном браке, планах и ошибке, из-за которой перепутала мужчин. Единственное, о чём я не стала упоминать — о желании выйти только за того, кого полюблю сама. Почему-то волнительно об этом говорить.

Мэтт слушает, где надо — задаёт вопросы, помогающие раскрыться. Он не осуждает и не насмехается, скорее, наоборот… Его взгляд завораживает то ободрением, то восхищением, то ещё чем-то, особенно волнующим. Я порой сбиваюсь, отвожу глаза. Но уходить больше не хочу.

В какой-то момент ловлю себя на мысли, что с удовольствием проговорила бы с ним весь день… А может, и больше.

Тут же вспоминаются слова матери.

— Я слышала, вы… — смущаюсь, запнувшись. Но всё же поправляю себя: — ты здесь проездом.

— Да, я живу в столице, потому что работаю при дворце.

Я не ожидала такого ответа. Что ж, теперь слова матери понятны.

— Король жесток, — не выдержав, с укором говорю.

— Моя должность не связана со служением ему, — мягко уточняет Мэтт. — По крайней мере, прямым. А что касается короля — его правление скоро закончится.

Уверенное заявление заставляет меня посмотреть в его глаза. Он принимает мой озадаченный взгляд лёгкой улыбкой. А я снова теряюсь от его манеры смотреть на меня. Определённо, никто больше так не смотрел.

— С чего ты взял?

— Он слишком глуп, чтобы протянуть дольше, — просто, как само собой разумеющееся, говорит Мэтт.

Едва сдерживаю облегчённый вздох. Чего мне уж точно не нужно — так это связываться с преступниками против короны. Пусть я и не в восторге от короля, но наказание мятежникам слишком уж жестокое. Оно держит в страхе весь народ.

Стоп… Связываться?..

***********

Я вдруг чувствую сильное сжатие руки. И чужой голос, безжалостно вырывающий меня из тепла воспоминаний:

— Это всё, конечно, безумно трогательно, но можно как-то ближе к нужным нам сведениям?

Нетерпеливые нотки чьего-то тона, которые я совсем не узнаю, пугают и тревожат. Хочется назад — к Мэтту, говорить с ним, смотреть…

Резкая судорога, охватившая всё тело, замедляет дыхание. Постепенно начинаю приходить в себя. Надо же, воспоминания настолько погружали, что я даже чувствовала то же, что и тогда.

— Хорошо, вот так, — снова вмешивается отец Дэна. — А теперь покажи мне, в чём его секрет.

******************

Почти не мигая, не свожу глаз с горизонта. Мэтт должен приехать. Он обещал.

Я чуть дрожу, периодически оборачиваясь назад. Возможно, что-то случилось… Ведь теперь ему опасно появляться где бы то ни было. Его ищут не только в столице.

До боли прикусываю нижнюю губу. Не оставляет чувство тревоги. Это именно я выкрала обратно перстень матери, а Мэтт взял на себя мою вину. Да, он убеждал меня, что ему это сойдёт с рук и что он ничем не рискует… Да, Мэтт сбежал от казни. И вряд ли бы это вышло у меня. Но всё же, без последствий не обошлось и для него.

Мэтт уверял, что после окончания правления Миллера всё наладится. Я хочу в это верить. Только этим и живу. Но всё равно в груди тесно от переживаний…

Всё это забывается, когда я вижу знакомый силуэт вдали. Сердце подскакивает в груди, а ноги сами собой несут меня навстречу ему.

Скоро я уже, не выдержав, бегу. Он тоже ускоряется. Какие-то секунды — и я оказываюсь в его объятиях, таких нужных, тёплых и обволакивающих.

И всё снова возвращается. Я опять едва дышу от его близости, погружаюсь в ощущения его прикосновений и поглаживаний, схожу с ума от счастья… Пусть и с привкусом горечи.

— Мэтт, — выдыхаю, крепче прижимаясь к нему.

Его руки перемещаются мне на талию, а губы нежно целуют щёку.

— Я ненадолго, — с сожалением шепчет Мэтт.

Мне становится тяжело дышать, а сердце щемит. Я понимаю. Знала, что так и будет. Но мириться с реальностью не могу. И больше не собираюсь.

— Я понимаю, тебя ищут. И знают про нашу связь… — грустно вздыхаю, но вдруг набираюсь решимости, словно выдохнула все сомнения. Запальчиво продолжаю: — Я не предлагаю тебе оставаться здесь. Я хочу сбежать с тобой, скитаться, мне всё равно, где.

Мэтт замирает. Его руки ощутимо напрягаются, почти болезненно держа меня.

— Ты нужна своей семье, — негромко возражает он.

— Семье? — горько усмехаюсь. — После смерти матери отец довольно быстро женился снова, необдуманно, лишь бы на ком. И этой новой семье я не нужна, — помолчав немного, я уверенно добавляю: — А даже если было бы наоборот, я чувствую, что должна быть с тобой.

Мэтт утешающе обнимает меня крепче — так, словно хочет слиться со мной и никогда не отпускать. Слишком много отчаяния и жажды в этом жесте… Но нет согласия.

Интуитивно чувствую — Мэтт не собирается брать меня с собой. Это прощальные объятия?..

— Тебе нельзя со мной. Я найду тебя, когда всё разрешится, — мягко, но в то же время непоколебимо говорит он.

Слегка отстраняюсь, чтобы поднять на него взгляд. Сейчас Мэтт не такой, каким я привыкла его видеть. Прежде он открыто говорил о чувствах, не таил от меня ничего и этим учил раскрываться в ответ. Но сейчас… Мрачное предчувствие только усиливается, когда я не вижу привычный блеск в его глазах. Что-то погасло… И причина не во мне. И даже не в побеге от казни.

— Что разрешится? — с нажимом уточняю я. Внутри всё холодеет, когда догадка сама вырывается наружу: — Мы говорим не о клейме, так?

— Как раз о нём, — странно усмехается Мэтт, погладив меня по волосам.

Я уже ничего не понимаю. Вроде бы он ведёт себя почти так же непринуждённо, как и обычно; но отчего-то мне не по себе. Чувство тревоги не покидает. Впервые рядом с ним мне становится страшно. Обычно присутствие Мэтта успокаивает, но не сейчас… Не сейчас, ведь я вижу его, чувствую…

Глядя прямо в глаза Мэтту, уверенно говорю:

— Ты бежишь от меня не потому, что тебя могут поймать здесь.

Он теряется только на мгновение. Всего небольшая заминка — и, беспечно улыбаясь, Мэтт наклоняется к моему лицу, легонько трётся носом о нос, треплет волосы.

— Я вернусь. Я обещаю, — серьёзно говорит он.

В это я верю. Чувствую, что Мэтт говорил правду.

Но я помню его первичную реакцию. Нескольких секунд хватило, чтобы я тогда уловила его смятение. И несмотря на исходящую от него безмятежность, я и сейчас уверена, что он сдерживается. Делает вид, что всё хорошо.

Что-то во всём этом не так. Я доверяю своей интуиции. Мэтт не рассказывает мне и не станет — значит, что-то очень серьёзное…

Мне придётся разобраться самой.

**********

— И как? Ты разобралась? Что выяснила? — снова вмешивается в происходящее нетерпеливый чужой голос.

Меня вырывает из тех воспоминаний. Вместо нового эпизода начинает мотать по волнам памяти. Различные обрывки, суть которых сложно уловить. Я, Мэтт, прошлое, настоящее… Любовь, страсть, радость, одиночество, паника…

— Ну же… — напряжённо говорит отец Дэна.

Обрывки памяти продолжают расплываться в моём сознании. Но в какой-то момент всё вдруг соединяется. Даже несмотря на то, что вспышки прошлого приходят урывками, я понимаю — всё равно вспомнила. Знаю, что, как и когда было. Две жизни соединяются в одну.

— И что ты выяснила? — уловив это, с нажимом уточняет колдун.

Провокация удаётся — я машинально вспоминаю момент, который стал для меня концом.

*************

Я не успеваю сориентироваться. Мужчина оборачивается слишком резко. Испуганно мечусь из стороны в сторону, но быстро понимаю, что это бесполезно — он смотрит прямо на меня.