— Александр… — Архон медленно покачал головой. — Ты явно что-то не так понял в моих словах.

— Отвечай, козел, я тебе вопрос задал.

— Можешь приказать Пердикке пытать меня прямо здесь или вели палачам незамедлительно казнить, но мне ничего неизвестно, кроме бреден Аристотеля, начитавшихся сранных трактатов из древних библиотек. Все тоже самое известно тебе, мой царь, ты же сам приводил старика выступить перед нашим доблестным войском на пиру. Он же говорил об этом после на одном из наших собраний…

Меня поставили в тупик слова и реакция Архона. Вытаскивая меч, приставляя его к горлу полководца, я рассчитывал на чертову драку! И я не скажу, что Архон наложил в штаны и не был готов принять вызов. Нет, дело в другом — в чем, сходу я не могу разобраться. Однако теперь, когда лезвие ксифоса касалось шеи полководца, у меня оставалось всего два выхода. Поверить Архону на слово или продырявить в его горле техническое отверстие на вылет. Я не понимал, отчего остальные полководцы, вооруженные кинжалами, не предпринимают попыток завязать потасовку, имея численный перевес. Что-то здесь не так… Чужую игру пора сломать. Но как… я усилием воли заставил себя убрать меч. В месте соприкосновения лезвия и кожи Архона струилась теплая кровь. Следовало найти какие-то слова, но прежде, чем я нашел, что сказать, Архон опустил руки и произнес.

— Эвмен прав, никому из нас не быть Александром, а уж тем более никому из нас не придет в голову перечить воли своего царя, — вот уже который раз за сегодня полководец поклонился.

Телохранители не торопились убирать клинки, когда как полководцы, так и не потянувшиеся к кинжалам, выглядели растерянными. Черт возьми, я открыто спровоцировал конфликт и заставил своих врагов засунуть языки в задницы, но меня отчего-то не покидало ощущение, что очередной раунд противостояния все равно остался за ними. Архон обвел меня вокруг пальца и оставил в дураках. На эмоциях действовал только слабый, а я поддался эмоциям, показал полководцам болевые точки, коими оказался наш с Аристотелем «секрет». Это грубейший просчет. Все еще держа ксифос, я двинулся к дверям.

— Совет закончен.

— Ты не сказал своего решения, царь! — попытался остановить меня Архон.

— К утру мы направляемся в новый поход, — бросил я. — Я хочу, чтобы мои люди узнали о моем воскрешении на рассвете!

— Куда мой повелитель…

Архон не договорил, дверь зала совета захлопнулась.

***

Я не находил себе места. Все пошло не так, как я планировал и новое задание чуть не отправилась к чертям, что и потребовало решительных действий на совете и столь же решительного приказа. Я шел на суд с утра с уверенностью, что расставлю там все точки, но все еще больше запуталось. В узле, который предстояло развязать, с каждым часом появлялось все больше нитей. Ребус разрастался. Оставалось надеяться, что спонтанный уход с совета, на котором я не поделился своими планами с полководцами, но отдал конкретный приказ, даст мне фору.

— Пердикка, зайди!

Телохранитель бесшумно скользнул в покои, замер возле двери, ожидая дальнейших распоряжений.

— Ты хотел видеть меня, мой царь.

— Докладывай, — велел я.

— Полководцы отдали приказ, войска подготовят к утру, все как ты повелел исполняется, — заверил телохранитель.

— Ты видел Архона?

Пердикка покачал головой.

— Остальных?

— Я не получал от тебя приказа проследить за полководцами, Александр, — отрезал телохранитель.

Я гулко выдохнул. Такого приказа действительно не было, а Пердикка имел привычку выполнять ровно то, что требовалось. С другой стороны, сказанного достаточно. Армия готовилась к походу. Выходит, полководцы не рискнули нарушать мое распоряжение, хотя и не знали о новой цели для армии. Подобный расклад играл на руку. Оставалось понять, какую выгоду можно из этого извлечь. Стыдно признаться, но я не знал, куда вести войско на рассвете. Я не бывал в Двуречье, ничего не знал об армии Македонского, но к утру планировал возглавить многотысячное войско. Более того, я понятия не имел, как примут меня собственные бойцы после воскрешения. Мысль не давала покоя, а Пердикка был тем человеком, который мог ответить на многие вопросы и вселял уверенность. В покои принесли вина, подали фрукты и зажгли благовония. Впереди предстоял детальный разговор.

Пердикка ожидал вопросов и переминался с ноги на ногу, когда я прервал затянувшуюся паузу.

— Задвинь засов и вернись, я хочу, чтобы ты составил мне компанию, — сказал я.

— Проверить вино и фрукты, повелитель? — осведомился телохранитель.

— Все проверено, садись на кровать и ешь, — я устало вздохнул. — Погнали, нам надо побазарить по душам, солдат.

Я видел как вытянулась рожа телохранителя и предположил, что до смерти царя дорога в покои была закрыта для всех, кроме жен Македонского, его наложниц и Аристотеля. Встречи, назначенные Александром с остальными, происходили в залах и на советах. Возможно поэтому, Пердикка чувствовал себя в царской спальне не в своей тарелке и мне пришлось повторять свою просьбу.

— Слушаюсь, мой царь, — телохранитель низко поклонился и, наконец, осмелился сесть на кровать.

Я вымерил его взглядом.

— Не называй меня так, я никакой не царь, ты это прекрасно знаешь, мужик.

Пердикка вздрогнул, опустил взгляд.

— Не говори так… — прошептал он.

— Почему? — поинтересовался я.

Я давно догадывался, что Пердикка в курсе всего происходящего, но отчего-то телохранитель настойчиво делал вид, будто все остается как прежде. Пердикка обдумывал мой вопрос и свой ответ.

— Где Александр, там Империя, повелитель. Не будет тебя, и ничего не останется, — сказал он, его рука коснулась моей руки и Пердикка крепко сжал мое запястье своими пальцами. — Возможно что-то изменилось, но с тобой остался дух, а значит не все потеряно…Ты заслужил продолжить его путь.

Пердикка наконец поднял голову, взглянул в мои глаза. Во взгляде телохранителя застыла непоколебимая уверенность.

— Ну ты навяливаешь, ты ведь даже меня не знаешь!

— Не знаю, но скажу так. У человека с мелкой душой не хватит сил признаться, что он не тот, за кого себя выдает! Запомни, чтобы ты не сказал, какое бы решение не принял, я буду верным тебе до конца! — заверил Пердикка.

— Вот тут я как раз не против, — подмигнул я и указал на вино и фрукты на подносе. — Угощайся.

Пердикка принялся с удовольствие уплетать фрукты, но не притронулся к вину. Теперь, когда мы оба знали, что знаем правду, разговаривать стало проще.

— О чем ты хотел поговорить, повелитель?

— Прежде всего хочу спросить, какая цель этой игры? — я развалился на кровати.

— Цель… — телохранитель задумался. — Получать задания и жить так, чтобы выполнить их во чтобы то не стало.

— А если не выполнить задание? Что будет тогда?

— Смотря о каком задании ты говоришь, повелитель.

— Они разные что ли?

— Разные, есть проходные. Ты ведь наверняка успел не выполнить несколько заданий за то время, которое пребываешь в этой локации? — покосился на меня Пердикка.

— Было, не выполнил одно заданьице, — я припомнил о своем провале накануне. Ничего за этим не последовало.

— Ты выполняешь такие мелкие и незначительные получения до тех пор, пока не станешь готов к тому заданию, ради которого ты и оказался в заданной локации. Их ты не имеешь права проваливать, это основа.

— Если таки провалишь? — поинтересовался я, разговр приобретал тот оттенок, который я хотел добиться от Аристотеля.

— Твоя игра на данной локации будет закончена, персонаж за который ты гоняешь будет передан новому игроку, а ты попадешь в новую локацию, где система даст тебе новый шанс утвердиться.

— Погоди… ты тоже сюда попал из другого мира? — изумился я.

— Ну да, — Пердикка пожал плечами, как будто говорит прописную истину.

— Ничесе, так откуда ты?