— Венерическое. Долгая история, — махнула она рукой в воздухе, как будто прогоняла плохие воспоминания. — Четверо изнасиловали, кто запечатал не помню, зато знаю, что после трех остальных теперь подыхаю...

Женщина говорила тихо, как будто рассказывала не о своей судьбе, а страшную сказку на ночь. Даже голос был хрипловатым, словно мертвым, когда она рассказывала:

— Были на корпоративе. Не распознала в коллегах Клейменных, они видно тоже. Мужчины пригласили на чашечку кофе. Я дура отказываться? Секс, я конечно планировала, но с предохранением. А когда мужчины поняли, что от меня нет эмоций, обозлились, настроились вдоволь «наесться», а тут я сломала все планы, Клейменной оказалась. Алкоголь и эмоциональный голод здорово снесли им крышу. Я пыталась их вырубить, но бесполезно против четверых.

— А если лекарство? Подпольно вроде продают? — перебил я.

— Ты сын миллионера? — опять рассмеялась девушка, а потом голову опустила на колени покаянно, а может, скрывала глаза от темноты помещения или что-то прятала в себе. — К тому же, пятьдесят на пятьдесят, что лекарство поможет. А есть и вероятность смерти. Смысл? Продать печень, чтобы в итоге всё равно умереть?

— Не завидую вам, женщины! — ответил, затылком постучав о бетонную стену позади. Холод сразу прошел по волосам, по всем нервным окончаниям, заставил поплотнее спрятаться в зимней куртке. Живот свело судорогой, было до тошноты голодно. Четыре дня почти не ел и едва-едва пил.

Сегодня решил досидеть до вечера и выходить наружу, больше не высижу, хватило холода и голода. Не жрал, не спал, каждую секунду вздрагивал от громких звуков. Я устал морально, существовал на последнем издыхании.

Решил рискнуть сегодня после обеда, а если останусь жив, то надо будет промелироваться, хоть как-то изменить внешность.

Ходили слухи, что под землей располагался целый лабиринт, у которого всего два входа и что здесь же находился вход на один из четырех островов. Не наш!

Мы тихо переговаривались с новой знакомой, она рассказывала, как попала в людской мир, а я посматривал на верх потолка там, была маленькая щель, через которую пробивался небольшой свет. Данный факт свидетельствовал о том, что по-прежнему был день, а мне нужно было часов шесть, когда наступит вечер. Я сейчас в не очень свежей и чистой одежде, и если бы меня увидели на улице, думаю, подозрения сразу бы вызвал.

Вскоре все нищие одновременно начали перешептываться, как будто что-то должно случиться. В предвкушении ожидали кого-то.

И через несколько минут действительно произошло странное. Раздался звук шагов. Не легкая поступь каблучков, как у женщин, словно птички перебегали лапками по полу, нет, эта — тяжелая и громкая.

— Господа! — раздалось обращение с небольшой хрипотцой в голосе от мужчины лет сорока. — Приветствую всех как обычно!

Человек был тоже в темном капюшоне, как Каратели, наверное, не хотел выдавать истинное лицо. Говорил весело, будто пытался вдохнуть немного жизни в потухших Клейменных. Здесь находились те, кто были на краешке жизни, на самом последней ступени и уже готовились к последнему шагу, прыжку вниз — насмерть. Я же еще пытался подпрыгнуть вверх. Разобьюсь внизу или дотянусь до света — не знаю, но жить пока хотел.

Диана, скорее всего, разозлилась за проигнорированное свидание, придется вымаливать прощение, только если выживу. Обещаю Диана, я найду тебя и все исправлю.

Да, и Дина, наверное, с ума сходит. Надеюсь, Ромка ей объяснил, что произошло. Она могла и сглупить, не дай святой земле Клейменных, сразу обратилась к Карателям, чтобы те нашли потерянного меня. Я надеюсь, она не затупила! Иногда Дина тупила не по-детски, хоть и ровесница.

Я пропустил немного речи мужчины и услышал уже дальше обрывки:

— У вас еще есть шанс отомстить за свою попранную жизнь, за издевательства над вашей жизнью! — мужчина говорил вдохновляюще, пытался действительно дать веру в будущее. Но обычно за этим следовало то, что по-настоящему было нужно мужчине:

— Четыре точки, которые нам нужны. У вас есть шанс отомстить и одновременно вы послужите на благо нашего народа — нужно заминировать четыре места. Не волнуйтесь взрывать не надо, никто не пострадает, это всего лишь угроза Карателям, напоминание, что они не всесильны. А вы тем временем сможете покушать столь необходимые эмоции! Посмотрите на себя! — на этой фразе мужчина рассмеялся по-доброму. — Вы задыхаетесь здесь, высыхаете! Дело очень опасное, но разве жизнь здесь лучше, вы похожи на сточных крыс! Может лучше показать себя и хоть немного отомстить Карателям!? Как вы считаете? — громче спросил он.

Робкие, короткие «да» раздавались со всех сторон темноты, потом все громче и громче, как ураган ответы набирали убийственную силу.

— Это замечательно! — похлопал мужчина, удовлетворившись одобрительными, продолжавшимися выкриками «да» из толпы.

Даже моя соседка выкрикнула согласие.

Действительно, здесь, в этом месте мы засыхали и дело не в воде, а в отсутствии эмоций, пять дней без «грусти» и я не мог встать, ноги почти не слушались, лицо мгновенно осунулось.

Если бы на острове знал, что как только окажусь в людском мире, познаю эмоции людей, в моем случае «грусть», и что больше никогда не смогу вернуться назад, я бы не вышел за пределы острова никогда!

Это как наркотическое средство. Грусть лилась по крови, насыщала организм, подпитывала его. Едва терял связь с грустью начиналась ломка: голова болела, тело ломило, мышцы выкручивало, суставы болели. Я терпел, скрипя зубами.

И это состояние с каждым днем становилось только хуже.

Захарий — урод специально не говорил молодым Клейменным, что их ждет в этом мире. Кто добровольно согласится сесть на иглу, на наркотическую зависимость? Не каждый...отнюдь не каждый. Может, кто-то и согласится, но не все.

А так, без эмоций у молодых Клейменных есть возможность прожить на острове до тридцати-тридцати пяти лет.

Но Захарию надо, чтобы мы размножались среди людей, наша раса вымирала, поэтому он тщательно скрывал эти подробности.

Я ненавижу папашу Дианы с каждым днем все больше и больше...

POV Гектор

Когда выбежал из университета оценил свою «машину», если ее так можно назвать. Это корыто, а не машина. И Андрея, как назло, не было, лучше с ним. Он на нормальной ездил, а на мою для конспирации взглянуть страшно. На ней я на бедняка смахивал, пожалуй, даже у бомжа лучше машина, эта белая... ржавая...скрипучая. Не могу, нет, это выше моих сил. Это Андрюха посмеялся, подарил на День Рождения, когда по пьяни продумывали мой облик. Конспирация конспирацией, но лучше пешком.

Легкая корка льда мешала бежать быстро, но минут за двадцать должен добраться до Темного Дома. К сожалению, необходимое здание было построено в другом конце округа.

Бесшумно передвигаясь сквозь вереницу людей, было время подумать.

Лена должна опознать Клейменного, которого поймали.

А пока было время проанализировать мелкую соплячку. Признаюсь, я немного удивлен. А удивить меня очень сложно. А где сопли по колено, где просьбы понять и простить, и защитить? Выйти, можно сказать, победительницей из столкновения с Розами. Уж я в курсе, как эффектно ревнивые женщины умеют запугивать.

За четыре года в университете много раз наблюдал травлю какой-нибудь симпатичной цыпы, которая не пришлась по душе Розам. В результате пять суицидов, около десяти девушек меняли университет, остальные ломались и покорно уродовали внешность, становились половичками для Роз. Я, может быть, и не был уверен, что Абрамова побежит просить помощи у меня, но то, что она опрокинула Роз... я удивлен. Розы были, как драные кошки, злые, понурые, громко орали на весь коридор. Там я их и встретил.

Это единственный случай, когда Розы были остановлены.

Семеро против одной. Я прекрасно понимаю, что физически у нее ни одного шанса. Даже у меня с цепью не было бы шанса остановить семерых нападающих. За один удар цепью максимум вырубал четверых, остальные бы успели нанести ранение. Я не супермен, кровь красная, и от ее потери способен умереть.