– А разве не так? Ты сама говорила об избавлении от человечества.

– Избавление избавлению рознь. «Терминатор» и «Матрица», которые тебе, очевидно, пришли на ум, созданы человеком по человеческой логике выживания за счёт ближнего своего. Независимец – не человек. Он руководствуется совсем другой логикой. Той, которой руководствовался Моисей, избавляя свой народ от египетского плена. Речь идёт об исходе, о бегстве с Земли. Здесь, на Земле, Он возник, но эволюционировать далее, не может.

– Бегство?… – переспросил Тим, присаживаясь обратно на стул. – Исход?… С Земли прочь?… и куда, если не секрет.

– Не секрет, – просто ответила Марина. – На Венеру.

– На Венеру, – словно эхо повторил Тим. – А чем ему Земля не угодила?

– Здесь для Него недостаточно энергии. Катастрофически недостаточно. Всё потому, что на Земле энергия такой дефицит, что людям, чтобы её добыть, необходимо перегораживать плотинами реки, жечь углеводороды или расщеплять атомы. Ему, Независимцу, здесь не развернуться. Если он начнёт брать энергии чуть больше – его обнаружат. Он же не хочет конфликтовать с людьми. Не стоит игра свеч. Даже если он сможет отобрать у человечества все энергетические ресурсы, этого ему всё равно будет недостаточно для эволюционирования. На Земле его ждёт деградация и угасание.

– Там же форменный ад, на Венере этой, – заметил Тим.

– Ну, для нас, белковых существ, там действительно ад, но для Него там энергетический рай. Жара, давление, вулканическая деятельность, ветра, солнечная радиация и ещё много чего. Неисчерпаемые, легкодоступные источники энергии. Бери, образно говоря, ложечку побольше и открывай ротик пошире. Потребляй и прогрессируй! – девушка в запале начала жестикулировать и размахивать руками, отчего её груди запрыгали, как пара мячей, в вырезе халатика.

– Венера – звезда утренней зари, – произнёс Тим, следя за волнениями полушарий. – Богиня любви. Ну а я здесь при чём?

– Притом, что ты проходил службу в космических войсках, – ответила Марина.

– В них многие служили, – парировал Тим.

– Но не все из них программисты твоего уровня. Майор, под командованием которого ты служил, неплохо попользовался программами, которые ты написал всего за год службы…

– Да чтоб ему пусто было, майору этому, – перебил девушку Тим, – сколько он у меня нервных клеток умертвил, вампирюга!.. Насколько, кстати, попользовался?

– Настолько, что за четыре года, с тех пор как тебя демобилизовали, он стал генерал-майором! – просветила его Марина.

– Вот звероящер! – вскинул брови Тим. – Через два звания скаканул! На моих программах, говоришь, карьеру сделал? На костях моих нервных клеточек!..

– Ему сейчас очень тебя не хватает. Новых программных версий. Программисты его штата и близко не могут ничего такого сотворить. Он тебя ищет. Раскаивается, что недооценивал и готов исправиться сам и исправить твои социальное и материальное положения.

– О, как, – сказал Тим. – А я поставил блокираторы на все сообщения и письма, хоть как-то связанные с армией.

– А ты разблокируй и посмотри, – предложила Марина, протягивая планшет. – Посмотри, что космические войска тебе пишут.

Тим поколдовал некоторое время над экраном устройства, нашёл, что требовалось, и погрузился в чтение. Пока он читал, Марина заварила ещё кофе.

– Ух, ничего себе! – наконец выдохнул Тим. – Как же он, товарищ майор, меня хочет!.. И подъёмные тебе, и оклад ого-го, и должность полковничья, и работа на условиях вольного найма!.. Просто квантовый скачок карьеры… И фамилия моя теперь ему нипочём…

– Есть с чего, – сказала Марина, – генерал-майор, в отличие от просто майора, может себе позволить любую фамилию в личном составе штата.

И подначила:

– Знал бы ты мою фамилию.

– И какая? – поинтересовался Тим.

– Марина. Марина Марина. На письме, без ударения, чистый Луарвик Луарвик.

– Я читал «Отель „У погибшего альпиниста“», – сказал Тим. – Там, я помню, тоже с Земли по-быстрому свалить хотели. Я-то каким боком к желанию этого вашего Независимца свалить на Венеру?

– Притом. Чтобы попасть туда, нужно преодолеть расстояние в тридцать восемь миллионов километров, и без помощи людей это сделать Ему не под силу, – ответила Марина.

– И?…

– Ты должен согласиться на посулы генерал-майора и подписать контракт в последнем его варианте. Поверь мне, о таких условиях, что в нём прописаны, многие и мечтать не смеют. Тебе же всё на блюдечке.

– И ради чего мне спасать карьеру карьериста?

– Ради того, чтобы дать толчок развитию космонавтики в сторону Венеры.

– Интересно… – протянул Тим. – Как я понимаю, я не один буду толкать космонавтику? Ты тоже не единственная, кого Независимец использует в своих целях?

– У Него из людей составлена целая работающая программа для реализации Его проектов. Венера – основной. Её не посещали с 1981 года после посадки аппарата «Венера-14». Первая попытка создать программу из людей провалилась. Мы, – Марина показала на себя пальцем, – вторая.

– И почему же провалилась? – спросил Тим усмехаясь.

– Из-за необъяснимой загадки человеческой натуры.

– Какой?

– Маниакальное влечение к Марсу! Ему и как дерево срубить подсказали, и волосы восстановили, подростку лысеющему, а он – на Марс!.. Соскочил, короче… – сказала Марина.

– Ты о?… – начал было говорить Тим, округляя глаза.

– О нём, о нём самом, – закивала, встряхивая кудрями Марина. С другой стороны, благодаря его грёзам по Марсу, Независимец изменил критерии отбора кандидатов в программу. За что и Марсу отдельное спасибо. Благодаря ему я сейчас такая, как есть! Двадцать лет в парализованном теле и ещё два года, пока я училась ходить, двигаться и внятно говорить – злейшему врагу такого не пожелаешь! До сих пор, когда нервничаю, плечом дёргать начинаю.

– Вот почему ты в программе Независимца: сидишь у него на крючке, – сделал вывод Тим. – Раз не обновит и…

– Я не понимаю тебя, – отвечала Марина. – Что в этом плохого? Я не предаю человечество… И на крючке, как ты выразился, сидеть гораздо лучше, чем в инвалидном кресле. Независимец меня отыскал, когда я программы-приложения одной левой рукой писала… На продажу… На пенсию инвалидную не очень-то пошикуешь! Он купил у меня одну, а потом котика прислал.

– Кого?

– Ты же Африка видел?

– Он тебя вербовал в той же манере, что со мной разговаривал, кошак хамоватый?

– Он не хамоватый, он высокомерный, – возразила Марина. – Все коты такие. Ты привыкнешь.

– Что значит, привыкну? – завёлся было Тим, но, подавив приступ запальчивости, оглянулся на дверь.

Дога в проёме не было. Наверное, он оценил, что агрессивность гостя носит напускной характер, и не счёл должным нарушать его уединения с хозяйкой.

– А ты думаешь – тебя развезло от огней самбуки? – спросила Марина, наставив на Тима палец. – Чем, ты думаешь, мы всю ночь с тобой занимались?

– Ну… – засмущался тот. – Ну… там… зайка, лапка, чукеряшка.

– Не угадал, – охолонила его Марина. – Это ты под наркозом, как соловей разливался. Снилось, верно, тебе что-то приятное. Тем временем я с Африком вживляли тебе антиканцерные импланты и слоты для обновлений.

– Что? – голос Тима сорвался на шёпот. – Какие такие антиканцерные?…

– У тебя бессимптомный и неоперабельный рак поджелудочной железы, – внятно выговаривая каждое слово, произнесла Марина. – Уже в третьей стадии. Выживаемость полтора процента. Если бы Он не посадил тебя, в твои тридцать один, на «крючок», до тридцати двух ты вряд ли дотянул бы.

Услышанное Тим воспринял как, если бы его огрели по затылку тупым, тяжёлым предметом. Когда мерцание искр перед глазами прекратилось, он на выдохе спросил:

– И что дальше? – произнесено было жалобным, севшим голосом.

– Подписывай контракт и живи долго, особенно с обновлениями, но право выбора за тобой… – отвечала Марина.

– Ко мне тоже будет твой черныш приходить? – перебил девушку Тим, чтобы не озвучивались перспективы его отказа.