– Да, Мекадриэль. Да. Будет очень весело.

Бриджет неслась по проходу, осматривая скамейки вплоть до последнего ряда, чтобы убедиться, что никто больше тут не прячется. Затем она распахнула все двери исповедальни – сначала две двери для исповедующихся, следом дверь священника для пущей уверенности, что там действительно пусто. Здесь должен быть кто-то кто над ней прикалывается. Непременно должен.

– Бриджет Лю!

Она захлопнула дверь исповедальни. Мистер Винсент, миссис Темплтон и весь поголовно хор глазели на неё.

– Что ты делаешь?

– Э-э, ничего?

– Что ж если ты закончила свои изыскания, может займёшь своё место для исполнения рождественского попурри?

Бриджет ощутила, как в груди нарастает жар, пока она плелась обратно к роялю. Миссис Темплтон уже собрала все свои папки, оставив на фортепьяно лишь ноты Бриджет.

Может она всё выдумала? Может причина в недосыпании? Она выкинула из своей головы все мысли о невидимых голосах и пролистала страницы, проверяя, не перепутались ли они, после чего подготовилась и выжидательно посмотрела на мистера Винсента.

По взмаху его руки Бриджет заиграла мелодию «Ангелы поют с небес». Она сосредоточилась на музыке. Это всё же церковь, обитель Бога. Они никак не могут быть здесь. Не могут, не могут, не могут.

Вдруг под потолком раздались голоса, перекрикивающие пение хора:

– Слава Люциферу.

– Нет! – Бриджет отпрянула от рояля, свалилась со скамейки и ударилась головой о мраморный пол алтаря.

Голоса смолкли.

Гектор придержал её за плечи, помогая подняться на ноги.

– Бриджет? Что с тобой?

– Прошу прощения. Я… я должна… – Она попятилась, её глаза обшаривали алтарь. Они здесь. Как они смогли здесь оказаться?

– Ты должна, что? – спросил мистер Винсент.

Все взгляды ожидаемо скрестились на ней, словно у неё вдруг выросла вторая голова. Но ей было плевать. Церковь таит в себе некое зло, нечто, что по всем законам небес и ада не должно быть тут.

Мрачное убранство святилища завертелось перед её глазами, стены искажались и вытягивались. Стоило ей сделать шаг от фортепьяно, как ангелы на витражах, находящихся над алтарём повернулись в её сторону, на их лицах играли холодные ухмылки.

– Бридж? – Голос Гектора прорвался сквозь охватившее её помешательство, помогая вновь сфокусироваться на хоре. Его лицо было белым, как мел, а глаза утратили свой обычный блеск. – Ты в норме?

Её ладони взмокли, и она чувствовала, как по спине стекают капельки пота.

– Нет… Я не…

– Ты очень бледная. Может тебе стоит сходить в медпункт?

Внимание Бриджет привлекло движение рыжеватых локонов на заднем ряду, и она встретилась взглядом с парой зелёных глаз, прищуренных, похожих на кошачьи и смотрящих на неё не мигая. В следующее мгновенье Алекса слегка наклонила голову, и бахрома её ресниц полностью скрыла глаза.

– Слышит нас. Слышит нас. Она слышит нас.

– Невозможно, Повелитель говорит, он знает всех, кто слышит.

– Посмотри на неё! Она знает. Знает!

С резким вздохом, эти пронзительные глаза распахнулись.

Алекса тоже слышала голоса.

– Мне надо идти. – Бриджет схватила рюкзак и кинулась к выходу.

ВЫБЕЖАВ ИЗ ЦЕРКВИ ЧЕРЕЗ БОКОВУЮ дверь, Бриджет слетела по гранитной лестнице в школьный двор. Демоны в церкви? Этого не может быть, правда? Правда, ведь?

Она остановилась и начала жадно хватать ртом свежий воздух. Алекса тоже слышала голоса. Она в этом уверена. Как она и Алекса могут быть связанны с теми… странностями?

Она хотела поговорить с Алексой, но какие собственно у неё варианты действий? Пойти обратно в церковь и потребовать у Алексы объяснений, почему она слышит бесплотные голоса? Ага, место в психушке ей тогда гарантировано.

Нет уж. Ей нужны ответы. И немедленно.

Бриджет развернулась и направилась к дому священника. Она с такой силой распахнула дверь, что распятие, висевшее на стене в коридоре, подпрыгнуло. Перепрыгивая через одну ступеньку, она ворвалась в кабинет монсеньора.

– Монсеньор, нам надо погово…

В столе монсеньора рылся отец Сантос. При появлении Бриджет он сразу же вскочил. Его лицо стремительно заливала краска.

– Бриджет! Чт-что ты здесь д-делаешь?

– Я? – вскинула бровь Бриджет.

– А да. Да конечно. – Отец Сантос вышел из-за стола. – Я тут, эм, книгу ищу. Да, книгу, я одолжил её монсеньору Рено.

– Книгу. – В его руках не было никакой книги, только отвёртка, которую он безуспешно пытался затолкать в рукав своего пиджака.

Отец Сантос поднял голову.

– С тобой всё хорошо?

– Да, – соврала она.

– Ты хотела поговорить с монсеньором? По-моему, он сегодня у миссис Лаво, в кукольном магазине.

И почему никого никогда нет, когда ей так необходимо?

– Может… может я смогу чем-то помочь?

– Оу. – Бриджет ошеломлённо замерла. Она как-то не думала, что можно расспросить отца Сантоса, главным образом, потому что в их прошлое тет-а-тет он на неё ни с того ни с сего набросился. Тогда они вели вполне нормальный разговор, как вдруг он увидел браслет, и у него снесло крышу. Нормальный, но крайне странный разговор о длани Божьей… Стоп! Вот от кого она впервые услышала о наблюдателях. От отца Сантоса.

– Кто такие наблюдатели? – выпалила она.

Чёрные как бусинки глаза отца Сантоса расширились.

– Монсеньор упоминал их при тебе?

– Нет.

– Кто-то другой?

– Да.

Отец Сантос потёр шею и поморщился.

– В магазине кукол?

Бриджет кивнула.

– Сколько до начала следующего урока?

Бриджет посмотрела на настенные часы.

– Пятнадцать минут.

– Что ж, тогда хорошо.

Он вышел в коридор. Ни знаком, ни словом не предложив ей следовать за ним. Дойдя до своего кабинета, он обернулся и не увидел за собой Бриджет.

– И? – со вздохом спросил он. – Ты хочешь узнать о наблюдателях или нет?

Бриджет бросила взгляд на стол монсеньора. Отец Сантос определённо пытался вскрыть выдвижной ящик, запертый на ключ. Но зачем? Двое священников явно не ладят друг с другом, однако, что может быть у монсеньора такого, из-за чего отец Сантос решился на кражу со взломом?

Отец Сантос скрылся в своём кабинете. У него есть ответы на её вопросы, но хочет ли она снова оказаться с ним наедине в закрытой комнате? Или же ей надо дождаться монсеньора?

Нет. Это не может ждать. Похоже, ей придётся-таки столкнуться с раздвоением личности отца Сантоса.

Бриджет поправила лямку рюкзака на плече и последовала за священником в кабинет.

– Я собираюсь рассказать тебе одну историю, – начал отец Сантос устроившись за своим столом.

Бриджет закатила глаза. Да, вряд ли это будет увлекательно.

Отец Сантос поднял руку.

– Я знаю, о чём ты сейчас думаешь и всё же наберись терпения.

– Ладно. – Бриджет откинулась на спинку стула и задумалась, не ошиблась ли она, придя к нему.

Отец Сантос крутанулся на стуле лицом к антикварному стенному шкафчику, которого, Бриджет готова биться об заклад, здесь не было в её прошлое посещение данной комнаты. Он отпер шкафчик маленьким ключиком и извлёк оттуда плоскую деревянную шкатулку с гладкой отполированной крышкой и небольшой латунной щеколдой сбоку. Отец Сантос с благоговением расположил шкатулку на столе. Он взял пару белых перчаток и с особой тщательностью их одел, словно врач, перед тем как войти в операционную. Убедившись, что на перчатках нет ни единого пятнышка, он открыл шкатулку и достал папку, в которой лежали какие-то бумаги.

Отец Сантос вытащил из пластикового конверта жёлтые обветшалые страницы, и Бриджет заметила, что с одной стороны у них неровный зазубренный край, как если бы их вырвали из книги. Текст был написан крупными витиеватыми завитками похожими на латынь.

– Восьмой век, – произнёс отец Сантос, поглаживая пальцами края страниц. – Всё что осталось от манускрипта монастыря Скеллинг-Майкл, переведённого августинскими монахами графства Керри, что на юго-западе Ирландии. Ватикан получил их после того, как они были тайно вывезены с острова во время завоевания Кромвелем Ирландии, и с тех самых пор хранились в архиве.