Еще одно немаловажное обстоятельство: тот факт, что Людвиг II был похоронен в храме со всеми подобающими его сану почестями, свидетельствует, что Церковь не приняла официального заключения о самоубийстве. Самоубийц не хоронят в освященной земле, тем более в храме. То, что в данном случае «самоубийцей» был король (напомним одну юридическую тонкость — Людвиг был объявлен недееспособным с назначением регентом его дяди, принца Луитпольда, то есть юридически продолжал оставаться законным монархом), не могло сыграть решающей роли для Церкви, давшей разрешение на погребение под сводами храма — законы Бога выше законов земной власти. Но Людвиг похоронен в самом центре Мюнхена, столицы Баварии, в одном из главных храмов — церкви Святого Михаила, где в склепе под хорами покоятся члены семьи Витгельсбахов, включая Максимилиана I и строителя храма герцога Вильгельма V…
Вот мы и подошли к финалу нашей печальной истории. Позволим себе привести еще одну пространную цитату из воспоминаний очевидца, присутствовавшего на церемонии погребения Людвига II, очень ярко демонстрирующую любовь баварского народа к своему монарху:
«Перевоз тела короля Людвига II в Мюнхен состоялся ночью (на 15 июня. — М. З.) во избежание народного волнения. Выехав из замка [Берг] в 9 ч. 30 мин. вечера, процессия прибыла в Мюнхен только во втором часу ночи. Но, несмотря на позднее время, народ наполнял все дороги к городу, улицы и площади Мюнхена, волнуясь и негодуя, молясь за душу короля. Плакали не только женщины, но и мужчины. Отовсюду, даже позже из Америки, было прислано столько венков (всё больше из роз, ландышей и жасмина), что гроб совершенно в них утопал. Сначала его поставили в Театинеркирхе[129] в часовне Мучеников, что так подходило к этому мученику людской злобы!.. Мюнхенцы по пути процессии падали с рыданием на колени. Не допущенные еще на поклонение телу короля, они отправились на Мариинскую площадь и там провели всю ночь на коленях, в горячей молитве о душе короля, перед находящейся там статуей Мадонны, к подножию которой женщины, рыдая, клали венки цветов. Наутро (15 июня. — М. З.) происходило вскрытие и бальзамирование тела короля и приготовление храма; и народ опять прождал всю ночь и только 17-го был допущен проститься с королем, что происходило и 18-го. В Мюнхен пришло много крестьян и горцев.
Вокруг гроба, поставленного на тройном катафалке так прямо, что король представлялся почти в стоячем положении, был совершенно тропический сад, с широколистными пальмами, колыхавшимися над головой короля, не утратившего и в гробу, несмотря на бледность, свою замечательную красоту. Зная, что король не любил военной формы, его одели в костюм рыцаря Св. Губерта, гроссмейстером ордена которого он состоял: в черный костюм с белой кружевной фрезой у шеи и рук, с брильянтовой цепью на груди. Одна рука короля опиралась на рукоятку надетого на него орденского меча; в другой, прижатой к груди, он держал маленький венок из жасмина, присланный его верным другом, австрийской императрицей Елизаветой. Черный бархатный, опушенный горностаем, гроб был покрыт рыцарским плащом, черным атласным, подбитым белым атласом. Для погребения в склепе старинной династии Виттельсбахов тело Людвига было перевезено 19 июня в Михаэлькирхе (церковь Святого Михаила. — М. З.), и шествие было так торжественно и многолюдно, особенно длинной процессией всевозможных монашеских орденов, пилигримов и пр., что небольшое расстояние от одной церкви до другой было пройдено в два часа. Нечего и говорить о множестве собравшегося народа! В церкви во время заупокойной обедни раздавались всюду рыдания; дамы падали в обморок… Склеп под церковью очень обширен, и свод его поддерживается четырьмя колоннами из красного мрамора, между которыми за решеткой стоят гробницы, некоторые из которых очень древние. В глубине, в середине, у стены маленький престол из серого камня с таким же над ним распятием, а подле него находится гробница Людвига II. Это грандиозный саркофаг из темно-серого мрамора на львиных ножках, в который и вставлен гроб короля. Наверху крыши золоченая корона. На передней части гробницы — герб короля с лавровыми ветками по сторонам и херувимом внизу, под которым на нижней части гробницы выпуклая надпись с именем и датами… Когда в день погребения Людвига II гроб его вставили в саркофаг, был дан сигнал пушечной пальбой о том моменте массе народа, коленопреклоненного, молившегося вне церкви; и в это самое время небо, с утра улыбавшееся голубизной и полной ясностью, вдруг покрылось внезапно набежавшими тучами и над Мюнхеном разразилась такая страшная гроза, что раскаты грома заглушали пушечную пальбу и колокольный звон всех церквей города. «Сама природа возмутилась людской несправедливостью!» — восклицали приверженные королю люди»{183}.
Не одни баварцы скорбели по почившему королю: «Когда враги Людвига стали распускать слухи о его сумасшествии, Елизавета Австрийская, сильно этим возмущенная, заведя речь о шекспировском Гамлете, прибавила: «Я готова верить, что те люди, которых считают сумасшедшими, в сущности самые умные люди!» Когда же его настойчиво стали признавать душевнобольным, она была страшно этим возмущена, так же как и император Франц Иосиф, всячески старавшийся спасти Людвига, неотступно прося не лишать его престола или, по крайней мере, сделать это временным»{184}.
Восемнадцатого июня Елизавета приехала в Мюнхен, чтобы лично проститься со своим двоюродным племянником и единомышленником. Стоя у гроба, она внезапно потеряла сознание. Очевидцы свидетельствовали, что, придя в себя, она «кричала, как безумная: «Оставьте короля в этой комнате! Он не умер; он только притворяется мертвым, чтобы его оставили в покое и больше не терзали»{185}.
Предстояла еще церемония перевоза сердца Людвига II в мавзолей города Альтёттинг (Altötting) в Верхней Баварии, где покоятся сердца членов династии Виттельсбахов: «В продолжение нескольких дней мюнхенцы толпились перед окном ювелира, в котором была выставлена превосходной работы серебряная вызолоченная урна в стиле Людовика XIV с двумя ветками по бокам: альпийской розы и эдельвейса. Урна эта предназначалась для сердца Людвига II. И вот 16 августа это набальзамированное, хранившееся в цинковом сосуде, сердце было положено при торжественном богослужении в урну, с которой архиепископ Тюрк поместился в карету, запряженную шестеркой лошадей, и в большой процессии, в сопровождении войска, отправился в путь, всюду встречаемый массой со всех сторон стекавшегося народа»{186}.
Альтёттинг, известный с VIII века как самое раннее христианское поселение на территории Германии, посещается ежегодно полумиллионом паломников со всех концов католического мира. Центром притяжения для них является расположенная на главной площади города Капелльплац (Kapellplatz) — старинная часовня Гнаденкапелле (Gnadenkapelle)[130]. Паломники мечтают поклониться чудотворной деревянной статуе, так называемой Черной Мадонне, датируемой началом XIII века и находящейся как раз в Гнаденкапелле. В часовне хранится и 21 урна с сердцами членов династии Виттельсбахов.
В стене напротив алтаря сделана большая полукруглая ниша из черного мрамора, разделенная на два уровня; верхний занимают серебряные урны с сердцами родителей Людвига II — Максимилиана II и королевы Марии; на нижнем покоятся сердца прадеда Людвига, Максимилиана I, деда, Людвига I, и его самого. (Символично, что даже после смерти Людвиг оказался рядом не со своим отцом, а с любимым дедом.) На черном мраморе постамента золотыми буквами начертано: «König Ludwig II v. Bayern».
Стоя в полумраке маленькой часовни и глядя на печальные урны в нишах, почему-то невольно вспоминаешь мрачную сказку Вильгельма Гауфа «Холодное сердце». Там проданные злому горному духу сердца заключались в сосуды, на которых писались имена прежних владельцев сердец. Только в сказке Гауфа сердца продолжали страдать, а здесь, в священном месте, под покровительством Пресвятой Девы, царственные сердца навеки упокоились.
