«Конь» и «безликий» тотчас заржали на весь вагон.

«А ты откуда знаешь, какой у него размер?» – пронеслась в голове дебильная контр-шутка, но Виктор не стал ее озвучивать.

– Ладно, извини, – сказал Виктор, глядя в пол, – ты доволен?

– Нет-нет-нет, так не пойдет, – сказал «коротышка», снова приближая к Виктору свое побитое лицо.

– Говори так: «простите, девушка, меня, вонючего московского пидорка» и при этом будь почтительным, чтобы она видела твое раскаяние, – «коротышка» вытянул палец в лицо Виктору и добавил.

– Не буду…

– Назарыч, доставай агрегат!

– Да иди ты! – Заржал конь.

Виктор вдруг почувствовал, что уже почти не в состоянии сдерживать слезы. Как вдруг щеку обожгла оглушительная пощечина. В глазах потемнело.

– За каждый твой тупежь будет добавляться лещ! Не задерживай девушку.

– Слушайте! Пропустите! – Закричала девчонка, снова пытаясь выбраться, но ловкий «коротышка» опять подпрыгнул к ней, преградив путь.

Виктор попытался встать, но «Конь» легким тычком «посадил» его на место. Щека и ухо горели.

– Хватайте его за руки, чтобы не прыгал, – приказал «коротышка».

Виктора схватили за руки.

– Ну, давай, извиняйся.

Виктор опустил взгляд, пол плыл перед ним.

– Назарыч, доставай!

– Да иди ты! – Хохотнул «Конь» где-то совсем рядом, – Смотри, он щас разноется.

– Тогда я сам. Держите!

Снова конский ржач.

Прямо перед собой Виктор увидел затасканные серые джинсы. Неужели он и впрямь сейчас проделает это? Расстегнет ширинку, пока его держат за руки и…. Чувствуя резкий запах несвежего пота, Виктор шмыгнул носом и увидел как по ширинке «коротышки» быстрой стрелкой несется вниз тонкая черная змейка, а следом за ней, еще до того, как он понял, что это за «змейка» над головой Виктора взорвался оглушающий дикий вопль.

Вздрогнув, Виктор поднял взгляд и увидел лицо «коротышки», из левого глаза которого торчала простая шариковая ручка.

– Ааааааа! – Визжал парень, подрагивая плечами, словно хотел стряхнуть с себя эту адскую боль.

– Пять тыщ! Пять тыщ! Пять тыщ! – Шипело где-то рядом.

Руки Виктора упали, он сразу вытер рукавом лицо и увидел, что из окровавленного глаза «коротышки» тонкой струйкой змеится кровавый ручеек через все тело. На грязном полу уже было обильно накапано. В голове стоял нестерпимый ор, который как бензопила, наткнувшаяся на камень, достигал с каждой секундой какой-то новой невообразимой ноты.

Большерукий Стукач выдернул ручку из глаза «коротышки», на месте которого гротескно чернела кровавая клякса, и тут же всадил ее во второй глаз коротышки.

Справа раздался топот. Перепуганный «конь» с товарищем бежали из вагона. «Коротышка» боком завалился на Виктора. Виктор тут же вскочил, с ужасом глядя, что Стукач, уже успел вытащить ручку из второго ослепленного глаза и теперь совал ее визжащему «коротышке» в ухо.

Виктор не видел ничего кроме крови и какой-то слизи вытекающей из уха на дерматиновое сиденье. Могучая рука проталкивала ручку глубже.

«Коротышка» тянул свои плотные окровавленные руки к уху, извивался и в его оглушающем, вводящем в ступор крике Виктор едва различал отдельные слова: не надо, хватит, пожалуйста.

– Анша абдуль, – величественно сказал Стукач, повернув к нему свое приятное интеллигентное лицо, – маслёнок сука криворукий.

Виктор обнаружил, что стоит в проходе и потихоньку стал пятиться назад, не отрывая взгляда от рук Стукача. Что он ими делал, было уже не видно – его кисти и предплечья скрывала спинка сиденья, но ноги «коротышки» дергались как у соломенной куклы и от этого у Виктора зашевелились волосы на затылке.

Он шел, пока не уперся спиной в раздвижную дверь. Затем, не понимая как, открыл наощупь, и выскочил в тамбур. В глаза сразу ударила яркая снежная белизна. Электричка стояла на какой-то станции. Виктор, плохо соображая, выскочил в открытые двери и зигзагами долго бежал по платформе, пока не уперся в ограждение.

Тяжело дыша, он обернулся и увидел хвост отъезжающей электрички. Через несколько секунд, она скрылась за поворотом.

Виктор сплюнул в снег, вытер рукавом рот и, скалясь, зашарил не глядя по карманам, пока не нашел помятую пачку с последней сигаретой.

Платформа «Новая» была светла и совершенно безлюдна, но хранила немногочисленные петляющие цепочки следов. Виктор не чувствуя холода, загребая кроссовками снег, пошел вперед, стараясь как можно глубже затягиваться сигаретой. У столба его повело, он ухватился за холодный околоток. Щеки горели на морозе. Виктор поднял лицо к небу. Снежные вихри кружились в ярком фонарном свете. Ощущая, как снежинки оседают на его лице и мгновенно тают, Виктор почувствовал, что приходит в себя.

В ушах все еще стоял дикий визг «коротышки», и маячило его изуродованное лицо. Виктор ощутил смертельную усталость. Ему срочно нужно домой. Ему нужно в ванную – смыть грязь, пот и кошмар сегодняшнего дня. Затем пиво, вейп и порно… Хотя нет, к черту порно, хватит с него этих прекрасных ангелоподобных… Виктор достал смартфон, каким-то чудом не выпавший из кармана куртки, пока его трясли и посмотрел на часы. Половина первого. Неподалеку должна быть станция метро.

Виктор сделал последнюю затяжку и бросил окурок в сторону урны, оглянулся. Поразительная пустота вокруг. Первый снег в ночи – это всегда что-то иррациональное, и сегодня оно предстало в ужасающем виде. Виктор позволил себе на несколько секунд задержаться, чтобы еще раз окинуть взглядом изменившийся мир. Накрытые снегом деревья стояли неподвижно, словно все вокруг замерло и чудилось, будто что-то трещит в глубине под землей, под натиском этой молчаливой белой силы, тревожный звук, тонущий в рычании моторов на Шоссе Энтузиастов. Виктор бросил взгляд на чернеющие заводские корпуса вдали и зашагал к выходу с платформы.

Спустя минуту, он стоял в ярко освещенном вестибюле и второй раз отчетливо выговаривал:

– У меня билет до Казанского вокзала.

Человек в темно-фиолетовой куртке до колен, только что вернул ему билет со словами: берите билет на выход.

Судя по выбивающимся из-под форменной кепки, локонам, Виктор был уверен, что перед ним женщина. Но когда человек в фуражке заговорил мужским голосом, Виктор засомневался.

– Вы видели, какой там конечный пункт? Вот смотрите, – Виктор ткнул пальцем в билет, – что написано? Москва-Казанская.

Человек неопределенного пола молча смотрел на него. Его серое лицо не выражало никаких эмоций.

– Послушайте, вы знаете, где Казанский вокзал? – Виктор заговорил «учительским» тоном. Он знал, что сарказм ему не шел, но сейчас не мог себя сдерживать. – Математика, первый класс, але! Если я купил билет из пункта «а» в пункт «б», а между ними есть пункт «цэ», я могу выйти в пункте «цэ»?

– Берите билет. – Отреагировало бесполое существо и повернулось к Виктору спиной.

– Могу или нет? Вы что игнорируете меня?! Это называется, прощай, работа, блин!

Реплики Виктора тонули в тотальном равнодушии, а времени до закрытия метро оставалось все меньше.

Билет на выход стоил шестьдесят семь рублей, но дело было не только в деньгах. Виктор боялся опоздать на метро.

Посмотрев на турникеты, он заметил, что стеклянные воротца чуть выше стоек, но при весе Виктора (шестьдесят килограмм) и росте сто семьдесят, а также прыгучих кроссовках «Эйр Макс» ему не составит труда перемахнуть. Просто надо поудобнее упереться в стойки руками и посильнее оттолкнуться. А дальше – сгибаешь ноги в коленях, приподнимаешь зад и ты на другой стороне. Все просто!

Сотрудник службы контроля, словно прочитав мысли Виктора, на всякий случай со своей стороны подошел к нему поближе, но Виктор достал из заднего кармана сто рублей и потряс купюрой.

– Сегодня всемирный день тупиц!

Виктор вышел из вестибюля. Постоял для приличия секунд пятнадцать.

По его расчётам гермафродит должен вернуться в свою кабинку, а в это время Виктор через дальнюю дверь ворвется в вестибюль, перемахнет через самый дальний турникет и пока биоробот сообразит, что к чему, он будет уже на пути к метро.