Но дым чуть развеялся и, приглядевшись, Эрика увидела фигурку в пятнистом балахоне и перьями на шапке. Это была женщина со спокойным смуглым лицом и мерцающими ярко-желтыми глазами. Она шла по лесу и пела птицей, дуя в какой-то небольшой инструмент. В другой ее руке была длинная трубка, сделанная из каких-то стеблей.

Шаманка остановилась около Эрики и начала быстро вращать трубку, в которой что-то сыпалось, создавая впечатление непрерывно льющихся капель. Эрика вздрогнула, и под ней треснула ветка. Шаманка, не останавливаясь, протянула трубку и произнесла: – Делай, как я, Эрида!

Эрика безропотно встала, приняла трубу и стала крутить, сама не зная, зачем. Шаманка опять поднесла ко рту свой свисток и, закрыв глаза, погрузилась в извлечение трелей. Время словно замерло. Мысли в голове остановились, а мир медленно покачивался вокруг.

Эрика не могла остановиться и продолжала вращать трубку. В голове вновь завертелись тревожные мысли:

«Надо вытаскивать Эрни… Что я здесь делаю посреди лесного пожара с какой-то странной женщиной и раненым мужем? Или это опять сон?»

Звук из трубки распространялся вокруг, и скоро все зашипело, в тон сыпучему содержимому инструмента. Это начался дождь. Сначала мелкий, он быстро перешел в ливень. В потоках ливня по странной траектории двигалась прямая фигурка в расшитом балахоне и шапке с перьями. Шла и пела птицей. Постепенно она остановила свой ритуал, дивная трель смолкла. Шаманка улыбнулась Эрике:

– Здравствуй, Эрида.

Та, ошеломленная, смогла только кивнуть и благодарно сложить руки.

Стало очень дымно. Обессиленная Эрика села на землю рядом с телом Эрнеста. Женщина – шаман тоже склонилась над раненым, положила руку ему на лоб и затрещала что-то на птичьем языке.

Ощущение уверенности, исходившее от этой лесной колдуньи, постепенно передалось и Эрике. Она справится со всем, что случится. И Эрни поправится. И тут, как в немом кино, она увидела бегущих к ним людей в форме. Один был с носилками. Эрнеста подняли и уложили на них.

– МЧС, – представились пришедшие. – Вы можете идти? Пойдемте в вертолет. Там вас осмотрит врач.

– Спасибо! Как вы нас нашли?

– Нам позвонил ваш проводник. Сообщил о пожаре и двух оставшихся в лесу людях.

Женщина-шаман и сотрудники МЧС поздоровались, как хорошие знакомые. Эрика отметила, что все обращались к ней с уважением. Шаманка на что-то указала спасателям и села с Эрикой в вертолет.

В вертолете Эрнестом занимались медики.

«Теперь он спасен», – подумала Эрика, которую оттеснили к окну.

Она прижалась щекой к стеклу. И вспомнила свою странную мотивацию услышать новые лестные слова о себе от Эрни. Словно она не просто старалась спасти близкого ей человека, а искала какую-то выгоду. С другой стороны, важны не мысли, а поступки. А какая у тебя мотивация – кому какое дело. Тем более, у каждого она своя. Все это быстро пронеслось в голове девушки, потому что она почти мгновенно заснула.

И во сне ей явился паук, который сидел и издалека разглядывал ее, будто удивлялся. И опять молчал.

А потом, конечно же, опять привиделся огонь. И лежащая в костре девочка подняла на нее глаза. Они были большими и темными. Они смотрели на Эрику и привязывали ее своим взглядом к какой-то незримой оси, пронизывавшей целую пачку времен и миров.

Эрика почувствовала себя бабочкой, пронзенной иглой коллекционера. Выдерживать это долго было тяжело, но вырваться из сна не удавалось. Наверное, ей просто надо поговорить со своей темноглазой подругой, а не пытаться удрать.

В горах вспыхнул лесной пожар, и в амбулаторию начали прибывать вертолеты с пострадавшими. Доктор Дагомар делал назначения тем, кому требовались лекарства. Психологи беседовали с остальными.

Один из специалистов разговаривал около вертолета с молодой женщиной, муж которой находился в коме после черепно-мозговой травмы. Его не стали извлекать из вертолета, который скоро отправлялся в областную больницу.

Доктор Дагомар вопросительно взглянул на психолога Феликса, спрашивая глазами, нужно ли его вмешательство. Тот отрицательно покачал головой – дескать, справлюсь сам. Что ж, Феликс – профессионал. Дагомар видел девушку только в профиль и со спины.

«Надо же», – подумал он. – «Ее кудри совсем, как у моей Миммы».

Из вертолета выбралась смутно знакомая фигура в спортивном комбинезоне. Судя по движениям, это была женщина. Она подошла к девушке и Феликсу. Тут в амбулатории раздались крики, и Дагомара схватили за руку.

– Доктор, пожалуйста, вы нужны там, – медсестра тянула его внутрь, торопливо рассказывая, что одна из пострадавших, вроде бы заснувшая, вдруг вскочила и набросилась на соседку.

Дагомар еще раз взглянул на девушку, мужа которой в вертолете осматривали его коллеги, махнул Феликсу рукой и вернулся в амбулаторию.

Доктор Дэм закончил разговор с пациенткой и повернулся, чтобы позвать медсестру, когда оказался лицом к лицу с Матильдой – Янжин. Это ее фигура у вертолета показалась ему знакомой.

– Здравствуйте! – хором сказали они друг другу.

И Дагомар опять подумал, глядя в янтарные глаза на смуглом скуластом лице, как красиво смешалась в ней кровь народов Севера с европейской. И как к лицу ей ее возраст, каким бы он ни был.

Дагомар выразил удовольствие от встречи и спросил о девушке с волосами, как у Миммы. Куколка тоже сочла нужным принять участие в разговоре и приползла, эффектно выгибая волосатые ножки.

Матильда наклонилась и пожала мягкую силиконовую ручку Эрменберты. Кукла благосклонно улыбалась. Похоже, они были рады друг другу. Впрочем, беседа не затянулась, дела призывали вернуться в строй. Шаманка ведь была медсестрой по первой профессии, и Мимма решила ее сопровождать, а доктор Дагомар оказался нужен сразу в нескольких местах.

Прошло несколько часов. Дагомару необходимо было быстро сделать записи о лекарственных назначениях и проведенных манипуляциях. В процессе он бросал взгляды на изображение от ультразвукового датчика. Его коллега сканировал брюшную полость пострадавшего с помощью портативного аппарата ультразвуковой диагностики. Дагомар переводил взгляд с экрана на руку врача. Она совершала минимальные движения, почти незаметные глазу, но картинка на экране менялась вполне ощутимо.

И Дэм вдруг подумал, что искомая точка часто прячется среди многих других, и нужно просто уменьшить амплитуду движений, чтобы не пропустить ее. Это касалось и принятия каких-то жизненных решений, и его работы психоаналитиком – часто в голове вертелись фразы, которые вроде бы и отражали то, что он хотел сказать пациенту, но он все же был недоволен ими. Порой нужно было сказать много слов, чтобы, наконец, найти те самые, и после он часто думал – как странно, что они не пришли ему в голову сразу.

– Мне пора, доктор Дагомар, – голос властительницы мелодии ухитрялся звучать в его ушах, голове и даже коленях.

Дэм встал, прощаясь с шаманкой.

– Мы еще увидимся с вами, – приветливо сообщила Матильда. На ее руках сидела сосредоточенно молчавшая Мимма.

– Я всегда рад видеть вас.

– Не будете ли вы так любезны, Матильда – Янжин, – сказала Эрменберта, подняв головку к лицу Матильды. – Поведать доктору Дагомару что-нибудь о ключах к хранилищу с файлами.

Дагомар удивленно посмотрел на куколку.

– А какие ключи и файлы, Мимма? – спросил он.

– Наследство вашей прапра…Дагмар, – спокойно заявила его самоуверенная фея. – Для доступа к которой Александер инициировал программирование моего сознания.

– Ах, вот ты о чем! Глубокоуважаемая Матильда что-то знает о наших семейных историях?

Матильда и Эрменберта воззрились на него с некоторым сожалением.

– Простите меня, – сказал Дагомар. – Я был бы очень рад услышать что-то о ключах. К шкатулке с файлами. Если вы не против, Матильда – Янжин Германовна.