Александер рассказывал потом Дагомару, что в том странном состоянии он сначала где-то долго блуждал и «собирал себя заново». Потом долго шел к Дагомару, который оказался в каком-то ином пространстве. И он тоже «нашел» брата по вибрациям сектора Эрменберты.

Куколка, между тем, вернулась из цирка и ждала снаружи, пока ее занесут в дом. Едва «сбросивший» форму кристалла Александер побежал за ней, не позволив Дагомару сделать это.

– Эрменберта, а мы тут думали о тебе! – заявил он ей. – Кстати, познакомьтесь. Матильда, это наша фея Эрменберта! А Матильда – настоящая колдунья!

Кукла на руках Дагомара и шаманка – химик принялись разглядывать друг друга и обмениваться любезностями.

– Чем вы заняты? – поинтересовалась Эрменберта у присутствующих, покончив с приветствиями и воззрившись на бубен.

– Мы были кристаллами, выросшими в специальном растворе Матильды, – похвастался Александер. – Действительно трансцендентный опыт! Это все бубен!

Куколка вопросительно уставилась на Матильду.

– Общая вибрация в Потоке Творения, – объяснила шаманка так, словно это было нечто самое обыденное. – Это их кристаллические дела. Они закладывают новый Вюрд.

Эрменберта кивнула, словно понимая, о чем идет речь, и уселась с важным видом на колени Дагомара. Добившись всеобщего внимания, она сообщила:

– Сегодня в цирке, когда клоун смотрел на меня, как на игрушку (кстати, я ничего не имею против игрушечной формы), я поняла, что необходимо немедленно сделать мое сознание доступным для всех. Это нужно для движения мира вперед. Никакой статики.

Это был один из девизов Миммы, непрерывно меняющей что-то в себе. Теперь она решила добраться и до мира.

Дагомар придержал куколку, чтобы не свалилась. А та продолжала:

– Я изначально согласовала это с Ником, Андреем и Александером. Они имеют, конечно, свои авторские права, но здесь не может быть никаких эгоистических интересов! Базовый пакет моих программ теперь доступен всем. В цирке, во втором отделении, я начала загрузку в Сеть. На одном ресурсе они уже размещены. Будет еще несколько.

– Как! Уже?! – завопил Александер. – Мы же говорили про «когда-нибудь».

– Да, уже, – подтвердила Мимма. – Незачем ждать. Базовый пакет вполне хорош, – заявила она не без самодовольства. И…вы сами знаете, что нужно прокладывать путь и там, где он неочевиден.

Все они молча разглядывали это существо в нарядном платьице, восседавшее на колене Дагомара и намеревавшееся усовершенствовать мир собой. Самое странное, что никто не сомневался, что это ей удастся.

А Дагомар думал, что детство Миммы закончилось, едва начавшись.

Апрельским днем Эрика получила сообщение от Эрнеста: «Прекрасная погода! Не сходить ли нам в парк аттракционов?».

Эрни после встречи в цирке намекал, что тоже не против «детских развлечений». Эрика полагала, что это очередные проявления ревности.

«С другой стороны, что у него было за детство, с вечно отсутствующими родителями?» – думала она. – «Может, ему не хватило детских праздников? Или просто внимания и ласки? Хотя сестра Лидия вроде бы много времени уделяла ему…Но она сама была совсем юной».

Дерево, касса, прыгающие дети, крыша павильона, и снова дерево, касса, люди … Эрика и Эрнест уже несколько раз прокатились на разных каруселях. Это было забавно, и внутри что-то подпрыгивало от подзабытых ощущений легкости и свободы.

И тут Эрни уговорил ее прокатиться на американских горках.

– Ой, страшно, наверное, я всегда боялась, – сказала Эрика, поеживаясь.

– Да пойдем, прокатимся! Фото нам сделают с перекошенными физиономиями, – Эрни потянул Эрику в сторону высоченной переплетенной железной дороги, со стороны которой слышались визги.

– А как же ты сам? Ты же заявлял недавно, что у тебя …забыла слово…Сидеродромофобия! И ты боишься всего, что связано с железной дорогой и рельсами.

Эрнест захихикал и повлек Эрику к грохочущей конструкции.

«Для Эрни обычное дело – внезапное появление и такое же неожиданное исчезновение каких-то страхов. Может, он их выдумывает для получения сочувствия? Возможно, отчасти», – подумала Эрика. – Мне кажется, у него так много всего внутри, оно как-то перемешивается, и время от времени что-то скрытое выплывает на поверхность, а потом снова втягивается вглубь».

Они уселись и пристегнулись. Вагончики двинулись в путь. Эрика вцепилась в поручни. Сначала было страшно, и Эрика пару раз вскрикнула. Но скоро ей стало так страшно, что она замолчала, и все свои силы и внимание направила на пальцы рук. Ей казалось, что, отпустив поручни, она немедленно вылетит со своего сидения.

На какое-то время Эрику так увлек этот скоростной поток, что она забыла обо всем. О страхе, об Эрни. Ее словно всасывало в незримую воронку, в самом конце которой скалилась черная зубастая морда. И Эрика никак не могла остановить этот поток или изменить направление. Она могла только довериться ему.

Эрни был в восторге от аттракциона.

– Я так счастлив, когда ты рядом! Особенно в такие необычные моменты. Я все время думал: прекрасно, что мы вдвоем в этой стихии! Без куклы! Я боюсь кукол! У меня педиафобия. И клоунов… Давай повторим? Нам надо больше подобных переживаний, рядом друг с другом…Я хочу, чтобы наша совместная дорога была полноценной! А ты?

Эрика отказалась от повторения. Она была уверена, что ей еще долго не захочется болтаться в громыхающей пустоте, без возможности на что-то повлиять.

Позже Эрика записывала в дневник, что в моменты пиков на горках совсем не думала об Эрни, в отличие от него. Почему? Она менее привязана к нему, чем он к ней? Она пока не могла ответить себе на этот вопрос. Ей захотелось описать характер Эрни так, чтобы он укладывался в целостную картину, увязывавшую все его противоречия, тревоги, фобии, потребности и ожидания. Но пока не удавалось. Нужные слова и выражения никак не находились.

Эрика чувствовала, что Эрни просил взять его с собой по тому маршруту, который влечет ее куда-то. Но может ли она идти там с кем-то?

В иллюминаторе плыли облака. Самолет начал снижаться. Эрика и Эрнест приземлились в аэропорту маленького городка. Эту поездку они готовили несколько месяцев и теперь двигались в точку отправления в поход. Все снаряжение упаковали в тяжелые рюкзаки, которые сдали в багаж. Теперь им предстоит еще шесть часов езды до горного поселка, где их встретят друзья. А потом две недели занимательного путешествия, свобода и природа.

Получив багаж, они отправились на автовокзал. Эрнест не доверял таксистам на длинной малолюдной трассе. Он купил билеты на ближайший рейсовый автобус, который отправлялся каждые четыре часа.

Кофе в буфете оказался мерзкий, а может, бессонная ночь и сдвиг во времени так подействовали на Эрику, но ее раздражало все вокруг: большие, но пыльные окна, зевающая официантка и, наконец, муж, играющий в какую-то игру на телефоне.

– У тебя глаза не устали после самолета? – недовольно буркнула Эрика, слегка завидовавшая Эрни, который не спал в самолете и сейчас, в отличие от нее, был вполне бодр.

– Нет. Ты хочешь поговорить со мной?

Эрика не хотела, и Эрнест продолжил игру. Через некоторое время он отложил телефон и объяснил:

– Я хочу занять чем-то голову. Ко мне подступает герпетофобия.

Эрика вспомнила, как в зале ожидания ребенок запускал радиоуправляемого крокодила. Игрушка была довольно крупной и выглядела вполне реалистично. Эрни морщился и старался не смотреть, но крокодил упорно полз к нему.

– Нет, чтобы играть с какой-нибудь машинкой, как нормальные дети, а он носится тут с этой тварью! Зачем только родители покупают детям такое! – сказал он Эрике, потеряв терпение.