В один момент я просто не выдержала, глядя на скрюченного, припорошенного снегом юношу, который в попытке согреться присел внутрь стеклянной остановки.

Бубня себе под нос нотации и нравоучения, приблизилась к нему и принялась выуживать из пакета Степины вещи. Натянула по самый нос забракованную сыном шапку, сверху плотно намотала шарф — ужас всех подростков, прикрыв раскрытый в изумлении рот, при этом едва не выколов вытаращенные на меня глаза биркой. Озябшими пальцами вытащила осеннюю парку, мысленно попрощавшись и с ней, и с деньгами, что придется потратить на новую, и, продолжая ругаться то ли на пацана, то ли на всех парней разом, помогала ему вдевать руки в рукава, а следом и перчатки.

Ошарашенно попутчик осмотрел себя и хотел было что-то сказать, но…

— И вот только вякни мне сейчас про конфликт брендов! Отхожу хворостиной — даже не сомневайся! — рявкнула я хорошо поставленным учительским голосом и отвернулась.

Стуча зубами, козлик проблеял «с-с-с-спасибо», но я, отмахнувшись, уже не слушала, а разговаривала с оператором службы такси. Можно было бы поймать машину у аэропорта, но те бомбилы три шкуры сдерут и копейки не уступят. Выгоднее их же вызвать через оператора или приложение. А мне сейчас не до излишних трат.

Через десять минут затолкала детину на заднее сидение старенького логана и следом села сама. В темноте и тесноте прокуренного, не очень чистого салона попутчик уже не казался таким уж юным, особенно, когда начал вполне по-взрослому басить.

— Как-то неласково родной город встречает. Кошелек украли, багаж потерялся, а телефон сел. В кармане есть двести долларов, сотня дирхамов, пятьдесят евро и всего рублей шестьдесят мелочью… На маршрутку бы хватило…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ну-ну. Не мальчик, а целый обменный пункт.

— Ты прилетел из-за границы что ли?

— Ага. Дубаи. Хотел такси взять, но за доллары никто не согласился. Дикий народ.

— Нормальный народ. Зарплату в рублях получает. А почему тебя никто не встречает? Где твои родители?

— Да вроде взрослый уже. И хотел маме сюрприз сделать…

— Ну-ну… — скептически буркнула в ответ, но материнское сердце дрогнуло. — Куда ехать-то тебе, турист?

Конечно, козлику надо было совершенно в другую сторону, но до меня ехать ближе, а я слишком устала, чтобы колесить по городу. Чай не красна девица, доедет самостоятельно. Назвав таксисту свой адрес, прикидывала, во что обойдется поездка через весь город на такси по ночному тарифу. Должно хватить.

У своего дома я расплатилась с таксистом по счетчику, сунула козлику капусты — последнюю тысячу (как назло мельче не было). Тот, настойчиво благодаря, попытался впихнуть мне в руку всю свою валюту.

— Успокойтесь, молодой человек. Ничего не надо. Маме привет.

И, покинув душный салон, с легким сердцем, пакетом и кошельком направилась домой.

Ладно, через два дня зарплата. Зато мальчик цел.

Через пару дней утром, по дороге к остановке, где уже толпился народ в ожидании вечно опаздывающего переполненного транспорта, прямо рядом со мной притормозил чересчур солидный для нашего района лексус, откуда очень даже бодренько выскочил молодой мужчина.

Высокий, статный с легкой щетиной на лице, в элегантном черном полупальто. От него за версту веяло харизмой, деньгами и каким-то невероятным селективным парфюмом. Огибаю авто по дуге и тороплюсь вперед к остановке, когда слышу смутно знакомый бас.

— Девушка! Одну минутку!

Это он мне сейчас? Это я-то девушка? Медленно оборачиваюсь. Мало ли, вдруг заблудился, хочет дорогу узнать.

— Что, простите?

— Одну минутку! Можно Вас?

— Зачем? Я вообще-то тороплюсь…

— Позвольте подвезти, — и галантно распахивает двери автомобиля.

— Не стоит. Спасибо. Я не сажусь в машины к незнакомцам.

— А, ну да. Вы предпочитаете подбирать их на остановках и самостоятельно подвозить на такси.

На загорелом лице сияет белозубая улыбка, в глазах — задор и ожидание. Присмотревшись к мужчине внимательнее, с трудом, но все же узнаю в нем недавнего своего попутчика.

— Вы?

— Я, — мужчина почтительно склоняет голову, но продолжает при этом обаятельно улыбаться, — Позвольте представиться — Стефан Ашкетов.

— Позвольте представиться — Стефан Ашкетов.

— Зоя Павл… Кхм… Свиридова…

— Точно? А то, кажется, что вы как-то не уверены.

— Точно. Привычка. Я Павловна, но, думаю, мы вполне можем обойтись без отчеств.

— Согласен. Приятно познакомиться, Зоя. Раз теперь соблюдены все правила и нормы приличия, вы позволите все же подвезти вас?

Стефан источал такое дикое обаяние, что невозможно было не заразиться его хорошим настроением. А еще он смотрел на меня тем внимательным, мужским, оценивающим взглядом, от которого подгибаются колени, и вроде как был удовлетворен, потому что продолжал открыто и естественно улыбаться.

Немного смущенная неожиданным мужским интересом, я понимала, что этот представитель сильного пола точно не привык к отказам, да и что уж там, мне самой хотелось продолжить наше знакомство.

— Что ж, буду благодарна, — улыбнулась в ответ и шагнула навстречу протянутой мне ладони.

Изящные мужские руки с длинными пальцами и аккуратными ногтями помогли взобраться на переднее сидение авто и осторожно прикрыли дверцу. В чистом салоне пахло кожей, лимоном и все тем же дорогим парфюмом. Приятно, одним словом.

Стефан в два шага обогнул капот и ловко запрыгнул на водительское место, а затем ловким движением достал откуда-то с заднего сидения корзину с пестрыми цветами, на дужке которой была прикреплена… медаль.

«За спасение человека»

— Это Вам, в благодарность, так сказать. Спасибо, что не дали замерзнуть.

— Глупости. Не стоило, правда. Медаль еще, выдумали тоже…

— И все же вынужден настаивать. Боюсь, мама огорчится, если Вы ее не примете.

— Что ж, если только ради Вашей мамы…

— Вот и отлично. Куда едем?

— Гимназию первую знаете? — промямлила я, обнимая корзину, источающую сладкий цветочный аромат.

— Учитесь там?

— Что? О нет, нет! Куда уж мне, скажете тоже. Я преподаю. Алгебру, физику, геометрию… Вот…

— Здорово! — кивнул мужчина, выруливая на проспект, а я, улучив момент, принялась его разглядывать. Сегодня в дневном свете он совсем не походил на того юнца, каким показался на темной безлюдной остановке. Более того, я заподозрила у себя серьезные проблемы со зрением, ведь Стефан совершенно точно был примерно моего возраста. — Я и сам когда-то там учился. А вы?

— Что?

— Вы учились в первой гимназии? Ваше лицо кажется мне знакомым. Мы могли встречаться ранее.

— Нет-нет. Это вряд ли. Я получала образование в другом месте.

— Признаться честно, изначально я решил, что вы несколько старше. Пожалуй, уже лет десять меня никто не грозился отходить хворостиной. Думал, Вы ровесница моей мамы, но сейчас вижу, как жестоко ошибался.

Я не очень хорошо помнила, что бубнила в порыве злости, но предательский жар, зародившись где-то между лопаток, стремительно пополз вверх, вынуждая пылать уши и глупо улыбаться.

— Извините. Вы выглядели очень… юным в этой кожаной курточке среди зимы. Показались мне едва ли не подростком. От силы лет двадцать. Молодежь сейчас, знаете ли, вообще не любит одеваться в теплые вещи.

— Двадцать? Серьезно? Приму за комплимент!

— Надеюсь, мои слова были не очень обидными. Если честно, с трудом припоминаю, что конкретно Вам инкриминировала.

— Как же! Обвиняли в безалаберности, глупости и разжигании войны между адидасом и рибок.

— Боже!

— Может, перейдем на ты?

Дорога до гимназии пролетела незаметно. Мы непринужденно болтали, улыбались и разглядывали друг друга. К концу поездки мне и самой стало казаться знакомым и его лицо, и голос, и жесты. Когда, припарковавшись у ворот гимназии, Стефан предложил поужинать вместе, я не нашла ни единой причины, чтобы отказать.