Быстро опомнившись, Мирослава сосредоточилась и попыталась создать вокруг себя защитный кокон, но Бертран без промедления выкинул вперед вторую руку с синим кольцом – амулетом, и синий еле различимый энергетический луч тут же вдребезги разбил защиту молодой женщины. В следующий миг монах нанес еще один глубокий порез по шее молодой женщины энергетическим невидимым лучом. Мира болезненно вскрикнула, но упорно сцепила зубы, не собираясь ничего говорить.

Она невольно потянулась к рукоятке ножа, который висел у нее на поясе и молниеносно выкинула холодное оружие в сторону монаха, концом лезвия целясь ему в глаз. Бертран, явно не ожидая выпада от этой хрупкой прелестной женщины с белой длинной косой, лишь пораженно отметил момент, когда лезвие ножа замерло в опасной близости от его глазницы. Через миг нож упал на землю. Бертран ошарашенно обернулся и увидел, что сбоку к нему приближается юноша Кристиан, который вытянув руку, своей энергией и остановил смертельное оружие направленное ему в голову.

– И где ты шатаешься? – проворчал Бертран по-немецки, когда Кристиан оказался рядом. – Ищи камень!

Кристиан провел рукой вокруг и уверенно произнес:

– Я не чувствую камня.

После этого заявления Мира, отчетливо поняв его смысл, устало облокотилась о дерево. Прищурившись, она облегченно подумала о том, что даже если Темные убьют их всех, то Великий Светлый кристалл Инглии не достанется Темным. Она вновь и вновь пыталась восстановить свой защитный купол, но уже раненое тело, плохо подчинялось ей.

– Что это значит? Ты же чувствовал камень за много миль! – процедил Бертран и вновь провел резко рукой и снова на теле Миры появилась кровавая глубокая отметина. Вновь на ломаном русском Бертран процедил. – Говори, русская, где камень? Куда ты его дела?

– Я не понимаю, – произнес юноша, вновь и вновь проводя рукой вокруг. – Но света самоцвета отчего то нет.

– Он не найдет его, – вдруг выдохнула Мира придумав ложь, которая, возможно, помогла бы ей спастись от убийц. – Я уничтожила его…

– Ты думаешь, я поверю в это, девка? – взвился Бертран. – Когда я знаю, что без камня вы не сможете выиграть решающую битву! Ты врешь!

– Более я ничего не скажу вам, Темные, – пролепетала Мира.

Бертран посмотрел в ее невероятно прелестное лицо, отметив, что она решила молчать. Но он осознал, что женщины все же слабее мужчин. Неужели эта хрупкая девица, на вид которой можно было дать не многим более двадцати лет, сможет устоять перед пытками? Он вновь нанес невидимый удар молодой женщине по руке и она, застонав, почти упала на дерево. Вдруг в голову Бертрана пришла еще одна мысль.

– Была еще девка малая, – выпалил быстро монах, обернувшись к юноше. Кристиан, кусая губы, все пытался обнаружить энергию камня, но у него ничего не получалось. Бертран приказал. – Найди ее, Крис. Я видел, что она убежала в лес. Возможно камень у нее.

– У девочки нет камня, – ответил Кристиан, направляя руку к лесу и не чувствуя камня.

– Все равно надо найти ее и убить! – велел Бертран.

– Я должен найти девочку? – переспросил Кристиан.

– Да и разделайся с ней. Иди! Ты слышал мой приказ!

– Нет, не смейте! – воскликнула Мира и попыталась отстраниться от дуба и броситься прочь в сторону леса.

– Куда! – прохрипел Бертран по-немецки. Вновь разбив слабый защитный кокон Миры своим перстнем. И сильным потоком энергии, вновь отбросил невидимой темной волной молодую женщину обратно к дубу. Кристиан, как будто не решаясь выполнить приказ, замерев, стоял рядом. И Бертран недовольно процедил. – Чего застыл опять? Девка безвредна, – и уже прикрикнул на парня. – Найди ее и убей!

Кристиан медленно попятился назад и тихо повторил:

– Найти ее и…, – он не смог повторить жутковатое слово, но понимал, что это повеление Верховного и он должен исполнить приказ Бертрана.

В следующий миг, собравшись с силами и заставив себя усилием воли двинуться вперед, Кристиан пронзительно просвистел и устремился к лесу. Через несколько мгновений его нагнал большой белый волк, который побежал рядом с юношей.

Не разбирая дороги, Слава бежала из последних сил. Страх охватил все существо девочки и она, глотая горькие слезы, проворно перемещалась между высокими деревьями и низкими кустарниками, боязливо оглядывалась назад. Она дико боялась, что Темные могут идти по ее следу. Сумерки уже окутали лесную чащу. Дрожа от страха и стараясь не думать о том, что случилось с ее родителями и братом, девочка начала шептать окружающим ее деревьям:

– Родные мои, помогите! Схороните меня! Помогите мне!

Она шептала и шептала, посылая свой призыв в лесную чащу, и обращалась к деревьям. В какой-то момент Слава отметила, как в лесной чаще, невольно поднялся сильный ветер. Лесные исполины сосны, красавицы березы, целительницы осины закачали своими ветвями, как будто откликаясь на призыв девочки.

Неожиданно перед Славой оказалась ива. Под сильным ветром дерево подняло свои ветви вверх и девочка увидела, как стройная ива открыла своей поднятой листвой огромное дупло до земли, которое находилось в широком вековом дубе, росшем за ивой. Не думая ни секунды девочка юркнула в широкое просторное дупло дуба и тут же ветер стих, а Ива опустила свои ветви. Слава оказалась как будто в тайной древесной пещере, вход в которую укрывали ветви ивы, усыпанные зелеными листьями. Через эту листву девочка могла даже немного видеть, что происходило снаружи.

С самого раннего детства Светослава знала этот лес, он был ей родным. Она часто прибегала в лесную чащу играть, разговаривала с деревьями, любовалась животными и птицами, обитавшими здесь. Видимо лес, считая девочку своим другом, помог ей, услышав ее просьбу, укрыл ее в своих зеленых недрах от Темных. Осознавая все это, девочка с благодарностью одними губами, выдохнула:

– Благодарю вас, родные мои…

Замерев, и стараясь даже не шевелиться, Слава начала ждать. Она предполагала, что матушка будет искать ее, когда опасность спадет и непременно позовет ее по имени. И оттого своим чутким слухом и инстинктивным чутьем девочка напряженно ожидала мелодичного зова матери.

Уточнение автора:

Великая Тартария – самая большая Тартария в империи, простиралась за Рипейские горы (Уральские горы) на всю Сибирь и до Черного моря, граничила с Московией (Московской Тартарией). Великая Тартария была завоевана в XVIII-XIX веках династией Романовых и присоединена к Российской Империи после многих войн, известных в официальной истории, как Пугачёвский бунт, Покорение – завоевание Сибири и другим восстаниям.

На землях Великой Тартарии никогда не было крепостного права (рабства), в отличие от Московии. И все жители империи, русичи – татары (не путать с современными татарами) – люди белой расы – славяне были вольными и могли по собственной воле наниматься на службу и перемещаться по территории империи.

Кристиан проворно ступал по мягкой траве, ощущая светлую ауру девицы где-то неподалеку. Его чутье подсказывало ему, что она теперь затаилась. С каждым шагом он приближался к ней, предчувствуя окончание этой мрачной игры в прятки.

– Ищи, Лихой, – скомандовал юноша волку, бегущему рядом. Животное как будто принюхивалось, но было довольно пассивно. Кристиан, прищурив глаза, проводил рукой по дремучей чаще, нащупывая энергию девочки. Проворно меряя шагами густой мягкий лесной покров, юноша самому себе тихо твердил. – Нам надо отыскать девку малую. Иначе Верховный не поверит в то, что я готов к настоящей службе…

Не прошло и четверти часа, как Кристиан резко остановился напротив ивовых зарослей, за которыми возвышались вековые дубы и напрягся. Он отчетливо чувствовал, что девочка спряталась именно здесь. Но волк, отчего-то не подавал голоса и крутился вокруг него, словно был не в себе. Юноша не понимал, отчего его любимец так странно ведет себя. Все же даже он, Кристиан ощущал сильную светлую энергию девочки от себя в десятке шагов, а уж Лихой должен был почувствовать ее запах наверняка. Ведь ни разу белый друг не подводил его, но сейчас животное вело себя весьма странно. Кристиан начал приближаться к одной из ив, с каждым шагом ощущая тепло девочки все явственнее. Ее не было слышно, и лишь вековые сосны вдалеке шумели своими высокими кронами. Кристиан положил ладонь на рукоять своего кинжала, нагнетая в своих мыслях неистовое желание разделаться с этой мерзкой Светлой, которая уже как полчаса заставляла его гоняться за ней по этому неприветливому лесу, оттягивая выполнение приказа брата Бертрана.