- Что, не красавица? - хихикнула я.

- Своеобразная, - оскалился он в ответ, но совсем не зло.

Сверкнула молния, и у меня от восторга сперло дыхание. Свет буквально на секунду осветил до последней черточки его лицо, такое близкое. Он смотрел мне в глаза, и я почему-то не смела отвести взгляд. Внутри все завязывалось узлом, но я не была, как обычно, смущена его красотой. Скорее просто с удовольствием любовалась. Как теми же молниями. Его глаза чуть светились в темноте и казались какими-то колдовскими. Сердце колотилось в грудной клетке, как птичка, и эти звуки отдавались в ушах…

От воспоминаний я вспыхнула до корней волос. Сердце уже знакомо дернулось, и я сосредоточилась на том, чтобы выровнять дыхание.

- Чет ты аж красный весь… - удивился Руди.

Я мотнула головой.

- Вовсе нет.

- Да это из-за вчерашнего, - улыбнулся Красавчик Руди.

Я поперхнулась собственной слюной, и Руди хлопнул меня пару раз по спине.

- А что вчера было? - спросил друг, и я злобно сверкнула глазами в сторону парня; тот же мечтательно прикрыл глаза.

- Любовались грозой! Промокли немного, может захворал?..

…он наклонился, все так же не закрывая глаз, и прикоснулся своими холодными и мокрыми губами к моим, совсем легонько, почти неощутимо. Прижался теснее и спустя мгновение приоткрыл губы, приоткрывая заодно и мои. Скользнул языком по нижней губе, и я вспыхнула от контраста. Губы были уже, наверное, синие от холода, а его язык такой горячий, что я шумно выдохнула и подалась поближе, будто тянулась за теплом.

Одного движения навстречу хватило, чтобы он тут же прижал крепче к себе и скользнул языком внутрь. Ощущения были незнакомыми, но такими яркими, что я застонала ему в губы и попыталась отстраниться. Он потянулся за мной, не отпуская из плена своих губ, мурлыкнул что-то довольно и прижался только сильнее.

В голове было перекати-поле, а тело в противовес под завязку наполнило новыми ощущениями. Коленки дрожали, уши заложило, а внизу живота что-то то ли скрутилось, то ли распустилось.

Не знаю, сколько мы так целовались, но в реальность я вернулась, только когда будто сквозь вату услышала собственный приглушенный стон. Я, уже подмятая им, лежала на земле, а его руки залезли под рубашку.

Я поражено замерла. Вдруг вернулись и звуки, и мысли. Ощущение холода, от которого я тут же начала дрожать; стыда, от которого волосы на голове не загорелись лишь потому, что были мокрыми, и всеобъемлющее чувства обиды.

Не знаю, на что или на кого именно я обижалась, но срочно захотелось за эту обиду кому-нибудь отомстить. Или заплакать. Я дернулась из-под него, переворачиваясь на живот, но смогла только чуть-чуть выползти. Его на удивление тяжелое, разгоряченное тело все так же прижимало меня к земле, и стало только обиднее от того, что это было приятно. Он поцеловал в плечо и тут же слегка прикусил, заставляя меня вздрогнуть.

- Нет-нет-нет! - на что-то более осмысленное меня бы просто не хватило.

Я гордилась собой уже за то, что смогла сказать хотя бы это.

- Ну куда ты?.. - он прошептал это мне в шею, разгоняя табун мурашек.

Я отчетливо услышала каждое слово, произнесенное едва слышно. Потому что дождь уже прошел, и вокруг была пораженная прошедшей грозой тишина. Каждый звук в ней раздавался по округе эхом. Я отчетливо слышала звук своего обеспокоенного сердца. Обеспокоено оно, очевидно, было слабоволием своей хозяйки.

- Мне надо бежать! - от тебя подальше, мартовский кот.

Видимо, ему без разницы, как выгляжу, особенно в вечерних сумерках, только бы девчонка. Стоило узнать, и сразу, прямо на месте разложить был готов. Просто очаровательно. В глазах вскипели злые слезы, но я удержалась и не всхлипнула.

- Ну не вырывайся, - сказал он все тем же волнующим низким и тихим голосом, - Я же говорил, не отходи от меня далеко, у амулета от молний радиус небольшой.

Я даже замерла на секунду, пытаясь осмыслить его дурацкий аргумент.

- Гроза прошла, - на удивление спокойно поделилась с ним информацией, - Нет тут никаких молний.

- Ну а вдруг вернется! Опасно же, сама боялась.

Злость, пусть ненадолго, выжгла смущение и придала сил, так что я на удивление резво выползла из-под него, вскочила на ноги и побежала в сторону лагеря.

По округе в послегрозовой, все еще опасливой тишине прокатился его веселый хохот.

Что же у нас теперь.

Красавчик и правда никому не говорил, но не упускал ни одной возможности поддразнить. Кроме того, если раньше мы вроде как просто общались в пути, сейчас со стороны мы выглядели, наверное, чуть ли ни как лучшие друзья. Точнее, невнимательному наблюдателю вполне могло показаться, что Красавчик хочет со мной подружиться. Хотел он, конечно, не подружиться, а повеселиться. За чужой счет.

Я решила не реагировать в надежде, что ему просто надоест, если он не получит от меня реакции. Насчет же вчерашнего поцелуя я старалась вообще лишний раз не думать. Случилось это под влиянием момента, и всерьез опасаться за свою честь у меня причин не было. Одно дело пообжиматься со мной, когда темно и лица не видно. Совсем другое, всерьез на меня поглядывать при свете дня. Такого от Красавчика, явно избалованного женским вниманием, ожидать не приходилось.

И хотя, к стыду своему, чисто по-женски мне было из-за этого обидно, разумная часть меня была свято уверена, что и слава богу! Красавчик ведь был хорош собой не только правильными чертами лица, красивым телом… Это было в том, как он двигался, в его грации; как щурился; в его прямых, ничем не смущенных, взглядах; в мимике… В тех внешних проявлениях личности, которые, наверное, цепляли даже больше, чем сама внешность. А вкупе с ней оставляли неизгладимое впечатление. Заставляли то и дело искать его взглядом. Не только меня, но и, по-моему, вообще всех.

Это было похоже на мою старшую из младших сестер. Она безумно хороша собой, но и личность у нее яркая. Она красива, даже когда ничего не делает и не говорит, но когда искренне радуется или вспыхивает от злости, то от нее совершенно невозможно оторвать взгляда.

Так вот, какие бы у меня ни были приоритеты в отношении мужчин, я себе не врала - возьмись Красавчик всерьез меня соблазнять, я бы не удержалась. Тем более остро я это ощущала после вчерашнего. К мужским ласкам я была не привычна, и относиться к ним спокойно бы не смогла. Тело у меня было вполне здоровое и взрослое - так с чего бы ему не реагировать?

Так что я одновременно немного расстраивалась, что не смогла бы всерьез привлечь его внимание, но и очень радовалась, что мне нечего бояться. Умирать от стыда за свою слабость или, тем более, ходить с разбитым сердцем мне бы не хотелось.

Осталось только дождаться, когда он перестанет надо мной потешаться.

Вечером, чтобы немного успокоиться, я сама предложила поиграть в карты. Мы разболтались, травили анекдоты, играли просто на интерес - и настроение поднялось. Все-таки насколько легче общаться с окружающими, будучи парнем! Я уже всерьез подумывала не переодеваться в городе обратно в платье, а так и ходить.

- Мы через пару дней в еще одном трактире остановимся, - сказал Филя, - И на целых две ночи там остановимся! Целый день свободный будет. Город небольшой, но хороший, чистый. Погуляем, все тебе покажем.

Руди тут же развеселился и глаза радостно заблестели.

- Там такие презабавные личности водятся, ты бы знал, Пугало! Я тебя обязательно с ними познакомлю…

Он начал рассказывать, как познакомился с ними прошлым летом, когда так же ехал с обозом, рассказывал истории аж до отбоя - и это все об одном единственном дне в городе! Мне и самой уже захотелось поскорее до него добраться.

Хоть по сравнению со столицей княжества, в которую мы ехали, город был маленький, для меня он даже по рассказом был просто огромным. Я в таких не бывала. И у меня был целый день, чтобы там осмотреться…