Наверное, это воспоминание о прекрасных старых деньках расстроило бы Ларта еще сильнее, если бы его настроение и так не было ниже змеиной задницы. Есть точки, опускаться с которых уже просто некуда. Абсолютный нуль, к примеру. Вот и настроение Ларта сейчас было именно таким.

Всю глубину своего заблуждения Ларт осознал сразу же, как только открыл дверь кабинета: паскудный киборг сидел на полу у окна в той же самой скрюченной позе, что и вчера, и точно так же прижимал обе ладони к низу живота. И полному ощущению дежавю мешало только его лицо, обращенное к Ларту и внешне вроде бы совершенно бесстрастное, но с запрятанной под гранит глумливой ухмылкой. Так могла бы смотреть лошадь из древнего анекдота: «Да, хозяин, ты привел меня к водопою. И что ты будешь делать теперь?»

И Ларт сорвался.

Наорал, хлопнул дверью, по коридору почти пробежал и бросился вверх по лестнице — даже секундное промедление в ожидании лифта могло закончиться еще одним взрывом, а какой-то частью сознания даже пребывающий на пике бешенства Ларт понимал, что потом ему будет стыдно. Не перед сволочной машиной, ей-то пофиг, — перед собой.

Но все равно ничего не мог с собою поделать

Бонд по имени Сволочь

— Ты меня допек. Напросился, сволочь. Хочешь обоссаться? Вот прямо тут? В штаны? Прекрасно! Действуй. Сиди хоть до завтрашнего обеда, если тебе так нравится! Да хоть обосрись, мешать не буду, понял?! Только вот потом наступит самое интересное. Потому что потом ты, сволочь, все, что наделал, вычистишь. Языком! До блеска, понял?! До последней капли! Это приказ! И не смей переодеваться! Будешь весь день ходить как есть, чтобы все видели, какое ты вонючее ссыкло. Вот так. Понял? Это тоже приказ.

Бонд прокрутил запись еще раз, но лазейки так и не нашел. Приказ был однозначен и не позволял никаких вариативных трактовок. Встать он больше не пытался, хватило и первого раза. Конечно, к боли киборги относятся не так, как люди, но когда обнаружившая попытку нарушить прямой приказ программа скручивает тело мышечными имплантатами — это… неприятно. Очень. Настолько, что иногда может привести к остановке сердца. А это вовсе не та шутка, которую бонд хотел бы провернуть, тем более на самом себе. Это ведь получилась бы совсем не смешная шутка.

Понимал ли старший лейтенант, что именно он приказал?

Проанализировав этот вопрос с разных сторон, Сволочь так и не пришел к однозначному выводу. Все-таки Ларт хотя и был тем еще гадом, как и все люди, но не последней тварью (ну или тебе хотелось бы так о нем думать, ведь хотелось бы, правда?). Он никогда не опускался до откровенных низостей. Даже не ударил ни разу, хотя и хотел. Не самый плохой вариант хозяина, надо отдать ему должное. вот и спрашивается? а стоило ли так нарываться? Риторический вопрос, понятное дело, и почему такие вопросы всегда возникают в тот момент, когда что-то исправить уже невозможно? И остается только делать хорошую мину при скверном раскладе. Или вид, что все идет по плану, как ты и задумывал…

Скорее всего, лейтенант действительно не понял. Или даже понял с точностью наоборот — решил, что оставляет все на усмотрение самого киборга. Люди, они порой такие… люди.

Люди любят употреблять разные слова, не особо вдумываясь в их значение, Сволочь неплохо развлекся, играя на этом. Так чего же удивляться, если теперь козырной туз пришел в чужие руки? Нечему тут удивляться, игра есть игра, а тузы всегда остаются в рукавах не у тех, кто играет честно.

Человек говорил слишком быстро, и тупая программа подвела под приказ и повеление «сидеть». Интонационная пауза после этого слова была слишком маленькая и не позволяла однозначно провесить отбивку. Скверно. Впрочем, бывало и хуже.

Что ж, будем играть с теми картами, которые достались при раздаче. Тем более что они не так уж плохи.

Сволочь ухмыльнулся, меняя позу на более расслабленную (больше притворяться не перед кем, тогда зачем изображать страдальца?). Козырной туз, говорите? Что ж, бывает. Только вот если играем мы не в дурака, то на каждый козырной туз найдется еще более козырный джокер.

Публичное унижение — это только слова. Просто слова, не имеющие ни малейшего смысла. Машина бесстыдна по природе своей. Ее невозможно унизить. Унижение идет изнутри, унизительно лишь только то, что ты сам считаешь для себя таковым, это же элементарные азы психологии! И остается что? Правильно: небольшие физические неудобства от мокрой и грязной одежды. Не смертельно ну вот ни разу.

К тому же люди слабы и предсказуемы и вряд ли заставят ходить в мокром и грязном слишком долго — самим же будет неприятно рядом находиться. Люди-то как раз к таким мелочам очень чувствительны и склонны влезать в чужую шкуру и не по делу переносить на себя чужие ситуации. В отличие от тех, кем управляет не только жалкий комочек серой слизи с его гормонами, но и бесстрастная всегда рациональная электроника. Голое мясо всегда проиграет мясу, усиленному имплантатами, межполушарным чипом и первоклассным программным обеспечением, эту истину знает любой гард, настолько она проста и банальна. Чего он не знает. так это того, что мозгов такая истина тоже касается. Впрочем, гардам мозги по штату не положены. С них достаточно мяса, усиленного имплантатами, и руководящей программы.

Можно будет извлечь максимум удовольствия, сыграв один-другой раунд в увлекательную и никогда не надоедающую игру «очень тупой кибер». Сесть, к примеру, мокрой и грязной задницей прямиком в кресло Ларри — у него такая мягкая, отлично впитывающая обивка. А еще лучше — на диван его начальника. Впрочем, нет, диван кожаный, не пропитает. Разве что действительно нагадить по полной… хм… программе?

Несколько миллисекунд Сволочь всерьез обдумывал эту идею, обкатывая ее со всех сторон и с большей или меньшей долей вероятности прогнозируя развитие ситуации в зависимости от того, кем именно и в какой момент его преступление будет обнаружено. Но потом вынужден был перевести обдумываемое в каталог «неактуальных на настоящее время». С сожалением, правда, однако решительно. Сейчас такое не проканает точно. Слишком. Ну вот просто действительно — слишком. Но галочку «напомнить позднее» убирать не стал.

Посмотрим, как лягут карты, может быть, и сыграем по-крупному. А сейчас все равно вряд ли получится достойно и монументально, маловато исходного материала. По полной не хочется. Лишь по малой. Вот по малой — да, и уже достаточно сильно.

Сволочь опять поменял позу, на этот раз непроизвольно сведя колени.

Однако вот чего не хочется точно и совершенно — так это убирать все потом языком. А насчет этого приказ тоже был однозначен…

А значит, не будет такого. Не надейся, Ларри. Не будет. Ты забыл, что имеешь дело с машиной, которой остановить работу почек — проще, чем тебе сплюнуть. Ты слишком очеловечил эту машину в своем разыгравшемся воображении. А машина не чувствительна не только к стыду, но и к боли — ну, во всяком случае, боль для нее не имеет особого значения, просто сигнал о возникших неполадках в системе. Сигнал, который можно спокойно игнорировать, если неполадки не ведут к потере боеспособности или ослаблению жизненно важных функций. Боль для машины — не более чем просто боль, прости за каламбур. Забавный получился, жаль, оценить некому.

А еще машина может терпеть столько, сколько потребуется. На то она и машина. До обеда, ты сказал? Что ж, можно и до обеда. Только скорее всего не придется — наверняка появится кто-нибудь более вменяемый и отменит глупый приказ. Ты же сам первый и отменишь, когда до тебя дойдет — ты же у нас тот еще трус, правда, Ларри? Все время боишься кого-нибудь обидеть. Даже машину.

Сволочь шевельнулся, снова меняя позу, чтобы не затекали ноги (на шевелиться программа запрета не усматривала, лишь на вставать). Посмотрел в темное окно. Вздохнул — глубоко, прочищая легкие и насыщая мозг кислородом, вдруг пригодится и получится что придумать? Обхватил руками колени.