— Так долго не любят.

Проворные пальцы принялись теребить завязки платья.

— И даже этого времени было бы мало.

— Я была бы счастлива и сегодняшнему дню.

Шилхара раздвинул вырез, обнажая нижнее платье и бледную кожу грудей под тонкой тканью. Румянец желания окрасил его острые скулы, в глазах зажёгся огонь. Грубая подушечка пальца погрузилась в ложбинку у горла, дразня и соблазняя.

— Тогда мне лучше начать. — Тембр его голоса стал более глубоким. — День умирает, пока мы тратим время на разговоры.

Мартиса выгнулась в его объятиях.

— А кровать слишком далеко.

Короткий смешок, прерываемый лёгким покусыванием мочки уха, заставил её рассмеяться.

— Как всегда, дорогая. Как всегда.