Литмир - Электронная Библиотека
A
A

От работы в утреннюю жару он был весь покрыт бисеринками пота, и смуглая кожа блестела на солнце.

Рубашка прилипла к спине и груди, давая ясно различить поджарые, жилистые мышцы и плечи, играющие силой, рождённой тяжёлым трудом. Розовый румянец украсил выступающие скулы, капелька пота скатилась по шее, скользнув по белому шраму, прежде чем исчезнуть под открытым вырезом.

Он провёл рукавом по лбу и поправил мешок на плече, наполовину наполненный апельсинами. Лестница скрипнула под его весом, когда он спустился на последнюю ступеньку. Мартиса потупила взгляд, надеясь, что на её лице не отразилось восхищение.

«Что со мной, раз я желаю мужчину, который чуть не убил меня всего несколько часов назад?»

— Она тебе помогла или только мешала?

Мартиса вскинула голову.

«Мешала?»

Ногти впились в ладони. Её много в чём можно справедливо упрекнуть: невзрачности, застенчивости, иногда — трусости, но никогда в лени или некомпетентности. Она сжала руки в кулаки, сдержавшись, чтобы не наброситься на него. Она рабыня с похищенной душой, овладевшая искусством покорности в раннем возрасте, но что-то в Повелителе воронов заставляло её забыть о годах дрессуры и низком положении в обществе. Он был не более высокомерным или властным, чем любой другой землевладелец, но каждое его слово пробуждало в ней гнев.

Гарн взмахнул руками, лысая голова закивала в такт энергичным жестам. Мартиса почувствовала себя оправданной. По крайней мере, хоть кто-то остался доволен её работой.

Маг хмыкнул и пошёл рыться в пустом ящике. Принял ли он молчаливую оценку Гарном или нет, комплимента не последовало.

Когда он вернулся, она напряглась.

— Высоты не боишься?

— Нет, — тихо ответила она, стараясь придать своему лицу безмятежное выражение. — Абсолютно.

— Хорошо. Поможешь мне в роще, пока Гарн готовит обед. Надень сумку. — Он подождал, пока она поправит лямку на плече. — Если я правильно помню, епископ выращивает оливки.

«Когда это Шилхаре доводилось бывать у Камбрии в Ашере?»

Она никогда не видела его там, а ведь служила поместью и его хозяину с семи лет. Но он прав. Оливковые рощи Ашера во много раз больше маленького сада Шилхары.

— Он по-прежнему гонит послушников Конклава на жатву, чтобы не оплачивать их труд? — Его губы изогнулись в лёгкой усмешке, которая сменилась неохотной улыбкой. — Он скряга, но хитёр. Если я буду использовать ту же технику, Гарн сможет кормить меня виноградом весь день.

Мартиса сильнее сжала зубы, на этот раз чтобы подавить смех. В чём бы ни заключались его проступки, Повелитель воронов был прекрасно осведомлён о скупости верховного епископа. Каждый сезон сбора урожая Камбрия приводил послушников в свои рощи. Он пользовался предлогом, что они могут практиковаться в заклинаниях движения, чтобы стряхнуть с деревьев плоды и собрать их в расстеленную для этих целей ткань.

— Этот обычай сохранился.

Шилхара фыркнул.

— Я так и думал. — Его лицо потемнело. — Мне не нравится эта практика. У магии своё место в мире, но это не средство к беззаботной жизни. И признаёт это Камбрия или нет, но заклинания повреждают деревья. Здесь я этого не потерплю. Мы собираем урожай тяжёлым способом — как это делают неодарённые — с лестницами, сумками и больными спинами. — Он окинул её взглядом. — Ты хило выглядишь, ученица. Сомневаюсь, что от тебя будет толк.

Она напряглась, возмущённая его предположением.

— Я сильнее, чем кажусь, господин, и прекрасно выполняю распоряжения.

Он не выглядел убеждённым.

— Посмотрим. — Он хлопнул Гарна по плечу и пошёл за другой лестницей, лежащей на земле рядом с ящиками. — Я беру её, Гарн. Дай знать, когда обед будет готов.

Гарн похлопал Мартису по руке и зашагал к дому. Она застыла под грозным взглядом Шилхары.

— Ты завоевала доверие моего слуги. Не злоупотребляй им.

Страх холодом пробежало по её венам. Предупреждение было едва ли завуалированной угрозой, зловещим обещанием смертельного возмездия, если она воспользуется Гарном. Испытывал ли Шилхара какую-либо привязанность к своему слуге или требовал его верности любой ценой, Мартиса понимала, что её общение с Гарном играло ключевую роль для выживания в Нейте.

— Я не злодейка. Гарн мне тоже нравится.

Его холодный взгляд не потеплел.

— Не забывай об этом и о чувстве самосохранения, которое может в тебе и теплится.

Она сглотнула и поспешила за ним, когда он взял вторую лестницу и понёс её к дереву дальше по ряду. Он прислонил лестницу к поникшим ветвям, и стая ворон взлетела в небо, злобно каркая от того, что их выгнали из затенённого убежища.

— В сумке найдёшь пару перчаток. — Он поднял руки, показывая потёртые перчатки с редеющими заплатками и пятнами на ладонях. — Апельсиновые деревья увиты шипами длиной с твои пальцы, и они ужасно острые.

Она полезла в сумку и нашла такую же поношенную пару. Они оказались слишком велики, но не настолько, чтобы не дать двигаться пальцам. Шилхара подошёл и встал перед ней, и Мартиса почти забыла, как дышать. Находясь так близко от него, она испытывала множество ощущений: запах цитрусовых и цветов апельсина, смешанный с мускусным жаром пота, спокойный ритм его дыхания, когда он помог поправить перчатки, и, прежде всего, покалывающий поток его дара, льющийся из него, как вода из быстротечного ручья.

Шилхара затянул кожаные ремешки, удерживающие перчатки на запястьях. Его движения замедлились, когда Мартиса провела кончиком языка по пересохшим губам. Она покраснела от его прикованного взгляда, который стал расчётливым.

— Я заставляю тебя нервничать. — Хриплый голос был тихим, почти ласковым.

У неё не было причин лгать, кроме гордости, а это плохая причина.

— Да, господин. — Она опустила глаза и увидела его шрам. — Говорят, вы опасный и могущественный маг.

Над её головой раздался тихий взрыв смеха.

— А ещё говорят, что я воскрешаю мёртвых, разговариваю с духами и ем младенцев на завтрак.

Он приподнял её подбородок кончиком пальца, чтобы она взглянула ему в глаза. Он был так близко, что она различила тонкие морщинки, расходящиеся веером от его чёрных глаз и впадин под щеками. Его чувственные губы изогнулись в насмешливой улыбке.

— Во что ты веришь?

— Я верю в то, что обо всём нужно узнавать самой, а не полагаться на слухи.

Проблеск одобрения промелькнул в его глазах, прежде чем он опустил руку и отошёл от неё. Мартиса вздохнула с облегчением. Повелитель воронов ошеломлял, пугал, раздражал и очаровывал. Стоя так близко к нему, когда её чувства переполнялись силой его дара и самой его мужественностью, было трудно думать.

Она напряглась от его прикосновения к локтю, а затем последовала за ним к лестнице и выбранному для неё дереву. Вспыхнувшая искра тепла угасла. Голос у него стал бесстрастным, поучительным — как у учителя, преподающего урок ученику.

Шилхара взял один из апельсинов, свисавших гроздьями с низкой ветки, и полез во внешний карман сумки. Он вытащил пару маленьких ножниц.

— Аккуратно обрежь плод. Если предпочитаешь срывать руками вместо ножниц, обхватывай вот так. — Он продемонстрировал как нужно, осторожно скручивая и снимая апельсин с ветки, оставляя кусочек стебля и завязь. — Тебе всё равно придётся срезать стебли ножницами, иначе они проткнут оставшиеся плоды и испортят их. — Он отрезал ножницами оставшийся стебель. — Теперь ты.

Апельсины были холодными на ощупь, и она сделала, как было велено, скручивая и снимая один апельсин осторожным рывком.

Шилхара протянул ей ножницы.

— Используй эти. У меня есть лишняя пара.

Когда к его удовлетворению она продемонстрировала своё умение, он перешёл к следующему уроку, подняв её сумку, чтобы Мартиса смогла увидеть завязки внизу.

— Когда сумка станет слишком тяжёлой, потяни за шнурок. Дно откроется, и фрукты выкатятся на землю. Я бы предпочёл, чтобы ты отнесла их к ящикам, а не бросала, но ты потратишь слишком много времени, расхаживая по рядам, поэтому просто спустись и собери их в кучу у дерева. — Его глаза сузились. — Не открывай сумку, когда будешь стоят высоко на лестнице. Ты повредишь плоды, если позволишь им упасть с такой высотой.

12
{"b":"755790","o":1}