— Тоже мне! Нашелся юрист. Зевран! Это не компенсация, это называется воровство чистой натуры! Неужели тебе ни капельки не совестно, красть у пожилой дамы? — она осуждающе покачала головой.

— Пожилой говоришь? — дроу с терпел ее переход на личное обращение.

— Ну да.

— Хочешь сказать, что мы, за всё соде-еянное ею, не отплатим той же монетой? Добрая ты, мелкая. Даже сли-ишком.

— Но она же все-таки приютила нас и вылечила, должна же быть хоть какая-то благодарность с нашей сторо…

— И что? Теперь нам ей сапоги лизать в знак благода-арности? Пусть бла-го-да-рит своих че-еловеческих богов лишь за то, что мы ее всего-то обокрали по доброте душевной, а не спалили эту хату ко всем чертям!

Выплюнув сие ядовитые слова, темный замолчал. Повисла продолжительная пауза. Немного подумав, эльф вскоре снова подал голос, при этом сильно изменив интонацию.

— А ведь и вправду… что же это со мной? — поднявшись, он стал приближаться, положив руку на лоб в знак раскаяния. — Как, как говоришь, это слово зовется? С-совестью? У-у-у, душит, мучает она меня…, лучше оставлю это на месте, не возьму гре-ех на душу.

Мориарти ни капельки не поверила его очередной игре, уж сильно в ней слышался блеф. «Эк его перекосило.» Свои догадки она подтвердила, когда Зевран, как балерист на сцене Большого театра, пролетел мимо нее и направился в сторону темной каморки, не переставая то и дело завывать. Послышался грохот, кажется, там что-то уронили, далее — бумажные шуршания.

— Темный, чёй-т вы удумали?

*Шух. Шух.*

— Ку-ку, кто в теремочке живет? Кто-то в невысоком живет?

— О, Госпожа, я не-едостоин ходить по сей земле, ведь я вор! Жалкий воришка. — находясь во мраке, он всё продолжал играть роль — замученного совестью. — Ха, livona!

— Решил там молитвенник установить? Желаешь раскаяться, сын мой? — ждуще вопросила Валери.

— Не то, чтобы прям алтарь, но что-то всё же есть. И… если те-ебя это успокоит, обя-язательно, при случае, заскочу в ближайший храм, замолить многочи-исленные грешки! — раздалось где-то из глубины. А потом оттуда со скоростью самолета вылетел средних размеров мешок, и лишь затем выполз сам белобрысый, отряхиваясь. — Ну? И что ты стоишь, глазами хлопаешь, как тюфяк, увиде-евший золотые ворота? Давай, хватай сумку и засовывай туда вон те травки. Соби-ирая, можешь помолиться за меня, сестра!

— … — угнетающая тишина в ответ.

— Что??! Ну и чем тебе не угодила эта сумка? Она ж свята-ая! — сказал он насмешливо на очумелый взгляд. — Кстати, смотри, аккура-атней укладывай, не дай Лосс, помнё-ёшь стебель морики вечнозеленой! Иначе тебе придется еще и за себя песнопе-ения почитать.

На это действо Мориарти посмотрела на него, как на умалишенного, сбежавшего из психушки. «Какой странный дроу…»

— Я чет не догоню, ты в ванне на камнях умудрился поскользнуться и голову зашибить, или же где-то по пути непруха догнала?

— Не, это всё с детства. — нагло сообщили ей. — Соби-ирай, без лишних разговоров. На счет “мы должны поскорей уходить…” какого черта ты решила, что идешь со мной, а, прелесть моя? Тебя я не беру, вы посмотри-ите, что удумала! Будешь тут за хозяйством следить. Глядишь, бабка примет как за родную, да алхимии научит вскоре. Ве-едьмой станешь. Во, какая перспектива открывается!

— А-а????

«Стоп, стоп, стоп. Так не честно!»

— Ох, как же до тебя долго доходит… наверное, ку-урочки клювиком сильно по головке жахнули! — эльф по-птичьи наклонил голову, рассматривая ее профиль. Та поежилась от пристального взгляда.

— Почему я не иду? — как малое дитя, обиженно прогундосила она. — И что ты так слова тянешь? Не можешь чисто говорить? Тоже мне высшее существо!

— Хм, отчего это не могу? Может я в образе! — перестав придуряться, он заговорил без акцента.

— В каком?

— Ну заходил по делам в Горионталь, а там нужно было сыграть роль иностранца. Вот пришлось пародировать. Так увлекло, что до сей поры нормально не общался.

— Ясненько. — «А теперь ты играешь роль засранца заморского? Нужно теперь его как-то уговаривать. Разумеется, могла бы догадаться, что спасение жизни дроу еще не повод, что он возьмет меня с собой. Жизнь за жизнь, ага.»

— Спешу расстроить, shallen. Тебя не возьму по двум причинам: во-первых, путешествую — ОДИН, а во-вторых, ты-ы — человек!

На последнем девушка выпала в осадок.

— Расист что ли?

— Скорее просто не переношу «червей»! — сказал, как выплюнул. Обидно немного. «Похоже в постели мы были вместе в последний раз. Мда, тут куда как глубже проблема, чем мне казалось. Небось для него уже достижение, находиться со мной эти пол дня один на один.»

— Зачем же ты тогда — такой распрекрасный, опустился столь низко, что спас меня от бронторола? Мог бы спокойно смыться. Да и сейчас ведешь с “червем” беседу. О, как брезгливо и мерзко. Червяк-то с характером попался. — ничуть не уступая эльфу, ядовито бросила Мориарти, передернув плечиком и скривившись.

Тот ухмыльнулся, приблизился, встав напротив.

— Я себя спасал! Что же до тебя… В этом болтливом червячке, как оказалось, есть искорка… — его рука потянулась к русому локону, накрутила на палец, затем слегка потянула. Девица взволновано заглянула ему в лицо. Дроу лишь снова по-птичьи наклонил голову, рассматривая ее. — Если ее разжечь, будет взрыв.

— Позволь… — прошептала она губами.

— Не-ет. — также тихо ответили ей.

— Как же мне разжечь искру тогда?

— Твоя работа, но, ни моя забота. Пойми, ты — добрая, милая девочка, да, с тобой немного интересно, еще ни одна женщина так себя не вела при мне. Но тебя ж вечно придется прикрывать от врагов, которых у меня очень много. Сама же ты никого убивать не захочешь. Как, то неведомое словечко звучит? А, вспомнил! Со-о-овесть съест! Нельзя тебе со мной. И точка!

Сказав, Зевран махнул рукой и отошел, дабы продолжить упаковку интересных штучек. Понимая, что на этом разговор закончен, Валери протестующе топнула ножкой и приблизилась к сидячей фигуре эльфа. Немного поколебавшись она нагло оперлась руками об его согнутую спину и заговорила решительно:

— Ну, разреши, темный!

— И не проси! — тело под руками девушки окаменело.

— Ну, позя-зя… — она потянула его за рукав черной рубашки. — Я путешествовать хочу, а то от сидения скоро корни густые пущу.

— Я тебя напоследок полью, цветочек. — он неумолимо стоял на своем.

— Да чтоб тебя черти за уши потаскали, Зевран! Мне что, польку бабочку перед тобой станцевать, чтоб ты меня взял с собой-то!? — нервно брякнула Мориарти, сдув упавший локон волос с лица, а затем продолжила настойчиво щипать собеседника.

— А ты умеешь? — удивленно спросили.

— А что тут уметь-то?

«Если это единственный способ тебя уговорить, то я готова на такие унижения, в первый и последний раз. Как никак, а ты мне необходим! Воин, темный эльф. С таким не страшно даже на край света пойти. Эх, надеюсь, меня, кроме него, никто не увидит..»

Она отпустила плечи и встала перед его лицом. Далее сложила руки на поясе и отставила ножку на пятку.

— Боже, самый нелепый момент в моей жизни… Ну раз надо, так надо. — вздохнув, начала:

— Там, там, тита, тита, тита, ти-та-там…

Припевающе, девушка начала переставлять ноги с пятки на носок и обратно, не забывая делать повороты согнутыми руками, как крылышки бабочки. За всё это действо, слышно было только ее.

Темный же, молча, ели сдерживая хохот, глазел на представление. И, когда, спустя пять минут, потешные телодвижения все же прекратились, и смолкло музыкальное сопровождение, подвал затрясло в приступе конвульсий от нахлынувшего разом громозвучного смеха.

— Ха-ха-ха!!! Т-тако-ого… мне еще точно не доводилось видеть… ха-ха-ха! — заявил он, вытирая веселые слезы кистью руки. Мориарти хихикнула. Уж после такого, дроу просто обязан взять ее с собой! Про себя же отметила, насколько чист и звонок его смех. Повезло ей с эльфом, не так уж и часто строит из себя высокомерного стручка! Хотя, рано судить.