Вирга безнадежно покачал головой:

– А по-моему, она нас просто «сделала», как детей.

– Брат, – Зенош взглянул на Виргу и сразу перевел взгляд на Следопыта, – положись на меня. Мы были в разных переделках, и я никогда тебя не подводил.

Вирга и Зенош продолжали идти за Следопытом, даже не подозревая, что за ними наблюдают.

Недалеко от них в толпе стоял Коричневый Трехликий. Поджав губы и учащенно дыша, он, не отрываясь, смотрел на Зеноша, Виргу и Следопыта. Он был взбешен.

«Жалкие людишки… Кем вы возомнили себя?! Вы думаете, что можете повлиять на судьбу миров? Я проучу вас раз и навсегда, чтобы вы поняли, с чем имеете дело».

Брезгливо расталкивая гуляющих, Трехликий пересек площадь, зашел за угол, оглянулся вокруг и, убедившись, что его никто не видит, прочертил руками на кирпичной стене дома круг. Контуры стены внутри круга начали расплываться, теряя четкость, и вскоре на этом месте образовался черный проем, внутри которого виднелись небо и звезды.

– Слизняк, – позвал Трехликий, – иди сюда.

Сначала послышалось шипение, потом пощелкивание, и из проема в стене показалась черная, приплюснутая, в зеленых и желтых пятнах голова, отливающая на солнце глянцевым блеском. Ни глаз, ни ушей, ни рта у существа не было, только на шее, двигаясь и удлиняясь, шевелилась грива из красных щупальцев с прозрачными шариками на концах, которые, обнюхивали и рассматривали все вокруг.

Вслед за головой появилось усыпанное бородавками тело.

Слизняк был огромен. Голова его уже давно вылезла из черного круга, а тело все продолжало вываливаться, будто гигантская рыхлая куча желатина, размазываясь по покрытию дороги и оставляя за собой влажный, вонючий след.

Наконец Слизняк с хлюпающим звуком вывалился весь и застыл. Его щупальца замерли и напряглись. Казалось, он к чему-то принюхивается.

С площади по-прежнему доносились жизнерадостные крики и шум гуляющей вовсю толпы.

Вдруг по телу Слизняка пробежала дрожь, бородавки треснули, наружу выплеснулась густая слизь, и из образовавшихся отверстий начали вылезать белые безликие существа. У каждого из них были шесть лап с огромными когтями и слипшиеся прозрачные крылья. Существа крутили безглазыми головами и открывали огромные, усеянные зубами рты.

Постепенно обсохнув, Шестилапы расправили крылья и, как огромные стрекозы, один за другим взлетели над Слизняком, образовав жужжащее зубастое облако. Слизняк, подождав, когда последний Шестилап поднимется в воздух и займет свое место, издал несколько щелкающих звуков. И сразу, как будто ждало его команду, зубастое облако зажужжало еще сильнее, взвилось вверх, замерло, прицеливаясь, и, издав пронзительный свист, ринулось на ничего не подозревающую толпу гуляющих.

Шестилапы врезались в несчастных людей, вцеплялись зубастыми пастями в беззащитные тела, вырывали куски плоти и стремительно возвращались к Слизняку. Сев на его спину, они наклоняли головы к лопнувшей бородавке, сбрасывали в ее недра вырванные куски мяса и снова летели к кричащей, мечущейся в попытке спастись толпе.

Обезумевшие от ужаса люди, пытаясь убежать от Шестилапов, сбивали друг друга с ног, затаптывали насмерть. Гуляние превратилось в кровавую бойню…

Друзьям повезло. Они были далеко от толпы, на расстоянии наблюдая за Следопытом. У Вирги сработал инстинкт, сформировавшийся за годы службы в экстремальных условиях, и он, не раздумывая, схватил Зеноша за шиворот и швырнул в сторону одного из столов. Опрокинув стол ударом ноги, Вирга нырнул под него и затащил за собой Зеноша. Там, лежа под столом, они с ужасом наблюдали за происходящим.

Тем временем кровавая эстафета Шестилапов продолжалась.

Слизняк, и без того огромный, значительно увеличился. Ручьи крови из вырванных кусков плоти стекали по его глянцевому телу, окрашивая его в темно-коричневый цвет. Каждый раз, когда очередной Шестилап возвращался, по телу Слизняка пробегала дрожь. Он утрамбовывал себя изнутри. Внезапно Слизняк зашипел и громко защелкал.

Шестилапы замерли в воздухе. Те, кто еще держал в лапах куски человеческой плоти, уронили свою страшную ношу вниз. Потом, неистово жужжа, они собрались в облако, подождали какое-то время, проверяя, все ли на месте, и полетели к Слизняку. Опустившись ему на спину, Шестилапы забрались в раскрытые бородавки. Каждый точно знал свое место.

Издавая хлюпающие звуки, бородавки закрылись. Слизняк полез назад в дыру, с трудом запихивая в отверстие рыхло-желатиновое тело, и, перевалившись на другую сторону, исчез в темноте.

Коричневый Трехликий, с безразличием наблюдавший за происходящим, сделал несколько движений руками. Черный проем закрылся, и на его месте снова появилась обычная кирпичная стена.

Коричневый подхватил накидку, обнажив худые белые ноги, и, не оглядываясь, быстро пошел в противоположном направлении от кровавой площади. Повернув, он скрылся с глаз.

Уцелевших почти не было. Площадь, на которой совсем недавно царило шумное веселье, превратилась в братскую могилу. Было поразительно тихо, только иногда раздавались слабые стоны тех немногих, кто еще оставался жив.

Зенош и Вирга шли среди тел, пытаясь найти кого-нибудь, кому можно помочь, но те несчастные, кого они находили, доживали свои последние минуты.

– Смотри, – сказал Зенош и показал на одно из тел.

Это был Следопыт. Он лежал в луже крови, поджав под себя ноги. Вирга и Зенош подошли к нему и перевернули на спину. Судя по ранам на его теле, жить ему оставалось недолго.

Следопыт открыл глаза, посмотрел на Зеноша и с трудом выдавил из себя:

– Я ее нашел… Дай руку…

Зенош протянул ему руку, Следопыт схватил ее и прошептал:

– Дом… В лесу… Старая Книга… Аура… Берегись собаки… СМОТРИ… – выдохнул он и сжал руку Зеноша.

Зенош закрыл глаза. Какое-то время он сидел молча, как бы вслушиваясь в беззвучную историю, которую ему пытался рассказать Следопыт. Вдруг Следопыт отпустил руку Зеноша, по его телу прошла судорога, он закатил глаза, сделал несколько отрывистых вздохов и умер. Зенош какое-то время продолжал сидеть рядом с телом Следопыта, сжимая его похолодевшую руку.

– Я не хочу его здесь оставлять, – наконец произнес Зенош, – мы должны отвезти Следопыта к Мадам.

Он встал и, посмотрев Вирге в глаза, произнес:

– Я знаю, где найти Владычицу.

Вирга и Зенош везли на тележке тело Следопыта. Уже издалека они заметили, что Мадам стоит в дверях дома и смотрит в их сторону.

Тащить Следопыта по крутому подъему было трудно, и сил у друзей почти не осталось. Мадам поняла это, обернулась и что-то сказала.

Из дома вышел очень высокий, широкоплечий человек с непропорционально маленькой головой. Мадам рядом с ним выглядела карлицей. Она что-то коротко сказала ему, Высокий кивнул и побежал в сторону Вирги и Зеноша.

Друзья немного растерялись. Издалека этот быстро приближающийся человек выглядел довольно угрожающе. Когда до Вирги и Зеноша ему оставалось всего несколько десятков шагов, друзья поняли, почему Высокий выглядит так странно. На теле взрослого человека была голова с лицом пятилетнего ребенка. Причем голова как будто жила отдельно от тела. Она улыбалась и косила глазами в разные стороны.

Подбежав, Высокий поприветствовал друзей взмахом руки, затем бережно взял у них ручку тележки. Голова ребенка на огромном теле еще раз улыбнулась, и Высокий побежал назад, вверх по склону. Он быстро добежал до дома, зашел внутрь и завез тележку с телом Следопыта.

Через какое-то время до дома наконец доплелись и Вирга с Зеношем. Мадам стояла, скрестив руки на груди, и молчала.

– Послушай, – сказал Зенош, – нам жаль.

Ему казалось, что Мадам сейчас закричит и начнет обвинять их в смерти Следопыта. Зенош и сам почему-то чувствовал себя виноватым, и ему важно было показать Мадам, что он и Вирга не могли ничего изменить.