Но произошло событие, изменившее все…

Первая цивилизация, не понимая, какую ужасную ошибку она совершает, остановила «внутренние часы» Порталов, и в мирах Селестиа наступил хаос.

Переселенцы и Первая цивилизация оказались отрезанными друг от друга. Большая часть Переселенцев погибла, а те, кто смогли приспособиться к новым условиям, вели ежедневную борьбу за жизнь.

Прошли годы. Несмотря на то что все изменилось, в Четырнадцатом Мире жизнь продолжала быть устроенной и богатой. Переселенцы стали называть себя Свадеши, что означало «из собственной страны». На смену Концепции Абсолютного Порядка пришли новые законы, развились традиции, присущие только Четырнадцатому Миру.

Но Свадеши являлись потомками Переселенцев и не забыли, что они были частью Звездного Кольца. Успехи в развитии общества пробудили в них идеи о собственном величии, и со временем возникла Теория Ошибки, по которой допускалось, что мосты между мирами не разрушились, а потеряны.

Свадеши знали о богатствах, хранящихся в мирах Селестиа, и решили добраться до них с целью создать свою, Вторую цивилизацию. Они почти перестали заниматься сельским хозяйством, бросив все силы на развитие технологий и науки. Их ученые достигли больших успехов и, базируясь на знаниях Первой цивилизации, построили корабли, умеющие путешествовать в пространстве.

Выбрав наиболее выносливых и сильных, Свадеши организовали команду Исследователей, миссией которых было найти дорогу в остальные миры Селестиа.

В поисках мостов Исследователи достигли самых отдаленных границ Четырнадцатого Мира и там обнаружили, что мосты все же разрушены, дорога в другие миры закрыта.

Ученые Четырнадцатого Мира работали днем и ночью, но все их попытки снова возвести мосты потерпели неудачу. Свадеши были обречены жить в границах Четырнадцатого Мира… Но они отказались мириться с этим.

Правящая верхушка требовала от ученых открыть мосты, но ученые не смогли найти решение проблемы, за что их стали ненавидеть.

В Четырнадцатом Мире началось нехорошее время, в дальнейшем получившее название Периода Национальной Клаустрофобии.

Появилось множество лжепророков и волшебников. Причудливо одетые, они заполонили города и деревни, предрекая конец света и предлагая купить лекарство от Национальной Клаустрофобии.

Здравый смысл и ум покинули Четырнадцатый Мир.

Может, поэтому появление Трехликого прошло незаметно…

Свадеши уделяли много внимания своему внешнему виду и тщательно следили за изменениями в моде.

Сейчас женщины носили короткие, расширяющиеся книзу юбки в складку, кофты всех цветов и разноцветные платья до пола с открытыми руками и шеей. В моде у мужчин были приталенные рубашки, узкие брюки или короткие, до колена, штаны.

Человек, идущий по глиняной, хорошо утрамбованной дороге, по меркам Свадеши, выглядел странно, даже вызывающе. На нем была длинная темно-коричневая накидка с широкими рукавами. Намотанная на голову повязка такого же коричневого цвета опускалась на лицо, оставляя открытыми лишь близко посаженные глаза и нос.

Человек в накидке шел быстро, оглядываясь по сторонам. Он останавливался, разводил руками и потом снова шел.

По обе стороны дороги росли яблони, между которыми провели систему полива. Ветки деревьев ломились под тяжестью плодов, некоторые из них упирались в землю, разбросав вокруг зеленые листья. Спелые яблоки валялись в разноцветных кучах, гниющие и никому не нужные.

Человек в накидке остановился рядом с деревом, сорвал с ветки красное яблоко, покрутил в руках, понюхал и уже приготовился откусить, но вдруг сморщился и выбросил его в кучу таких же плодов, затем ускорил шаг и вскоре вошел в небольшое живописное поселение.

Благоустроенные дома, чистые улицы – все говорило о том, что хаос Национальной Клаустрофобии еще не достиг этого места.

Человек в повязке подошел к первому дому и постучал в дверь. Через широко открытые окна слышались детские голоса и звон посуды. На порог вышла коротко подстриженная молодая женщина в длинном платье желтого цвета с маленьким ребенком на руках.

– Вы мне не подскажете, где я могу найти роженицу, которая согласилась бы кормить моего ребенка и ухаживать за ним? – спросил Коричневый. – К несчастью, моя жена умерла, и наша дочь осталась без матери.

Женщина в дверях смотрела на Коричневого с недоверием.

– Ты ученый? – спросила она.

Человек в повязке отрицательно покачал головой:

– Нет-нет, я не ученый. Мы с женой приехали из города, чтобы переждать здесь неспокойное время, а тут такое несчастье… – Он прижал руки к груди, изобразив страдание на лице. – Может, вы согласитесь?.. – вновь нерешительно начал он. – Я заплачу.

Женщина явно заинтересовалась.

Человек в повязке сунул руку в карман накидки, вытащил маленькую деревянную коробочку и поддел крышку пальцем. Внутри коробочки лежал небольшой Голубой кристалл.

Женщина широко открыла глаза. Было заметно, что она поражена увиденным.

– Судя по вашей реакции, вы знаете, что это, – сказал Коричневый. – Обещаю, если мой ребенок будет жив и здоров, я принесу вам еще один такой кристалл.

Человек протянул коробочку с кристаллом женщине. Та схватила ее и зажала в кулаке.

– Я согласна, – решительно сказала она.

– Спасибо, спасибо, вы так добры, – продолжая прижимать руки к груди, Коричневый долго улыбался и кивал женщине в знак благодарности.

Потом, сказав, что скоро вернется, он пошел быстрым шагом к выходу из деревни, завернул за поворот и почти сразу вернулся, держа в руках ребенка, закутанного в пеленки.

Человек в повязке подошел к дому и снова постучал в дверь.

На порог вышла та же женщина, а за ней шумной гурьбой высыпали дети разного возраста.

– У меня шестеро, – сказала она. – Но вы не волнуйтесь, мы с мужем любим детей и позаботимся о вашей дочери.

Судя по всему, Коричневый совершенно не волновался. Он сунул женщине ребенка, наклонил голову в знак благодарности и быстро пошел к выходу из деревни.

«Странно, он даже не попрощался с дочерью», – подумала женщина.

– Эй! – крикнула она человеку в повязке. – Эй! Как ее зовут?

Тот даже не повернулся в ее сторону и лишь бросил через плечо:

– Ее зовут… Аура.

И продолжил свой путь.

Женщина какое-то время смотрела вслед удаляющейся фигуре, потом убрала с лица ребенка край пеленки и улыбнулась.

– Да ты красавица, – сказала она, поцеловала девочку в щеку и вошла в дом.

В главном городе Четырнадцатого Мира было неспокойно. Свадеши, еще недавно жившие в согласии и взаимопонимании, стали недоверчивы и агрессивны. Из-за отказа от традиционной жизни и уменьшения аграрных хозяйств ощущалась нехватка продуктов питания. Ученые жили в атмосфере ненависти и почти не выходили из дома. Исследователи были не нужны, их корабли стояли без дела. Многие остались без средств к существованию и перебивались случайными заработками.

Вирга и Зенош сидели в небольшом ресторане на холме, в центре Старого города. Они уже немного выпили по дороге и пришли в ресторан продолжить и поговорить.

Стоял теплый, погожий день. Тихий ветерок приносил прохладу с излучины реки, которая огибала холм внизу и исчезала в солнечных бликах за поворотом.

Несмотря на красоту природы и выпитое вино, Зенош нервничал. Характерная для ученых одежда и борода выдавали его, проходящие мимо люди бросали в его сторону злые взгляды. Зенош ерзал на стуле, ему хотелось уйти.

– Пошли отсюда, – сказал он Вирге. – Мне неприятно, когда на меня так смотрят. В конце концов это плохо закончится.

– Не нервничай, со мной тебя никто не тронет, – сказал Вирга.

Он был в форме Группы Исследователей. Широкоплечий и уверенный в себе, он внушал уважение.

– Давай уйдем, – настаивал Зенош, – мне с самого начала не понравилась твоя идея. Мы можем поговорить и в менее людном месте.