Я знала, что он уже в городе. Сергей позвонил мне, как только самолёт приземлился, и сообщил, что сейчас поедет за город. А вечером, как только освободится, приедет ко мне.

Я давно уже завершила все свои дела и с нетерпением ждала звонка Сергея. Но чем дольше он не звонил, тем сильнее меня охватывало чувство тревоги. И росло оно с каждой минутой.

Чтобы не свихнуться в одиночестве, я спустилась в гостиную. Там были мои родители, о чём-то мирно беседующие с Михаилом. Да, давно я не видела их так мирно разговаривающими. А в другом углу гостиной, мило воркуя, уединились Артём и Светлана.

Я какое-то время просто сидела на диване, наблюдая за всеми. Но тут странное чувство тревоги накрыло меня с головой, и я принялась нервно ходить по гостиной.

— Рита, у тебя всё в порядке? — поинтересовался Миша. — Ты какая-то странная.

— Да-да, всё хорошо, — отмахнулась я, — просто жду важного звонка, — ответила я, бросая очередной взгляд на телефон.

Видимо моё нервное хождение стало им мешать, и отец включил телевизор. Бесцельно перебирая каналы, он остановил свой выбор на экстренной программе новостей нашего города.

И тут я поняла, почему боялась приближения беды…

— Здравствуйте! В эфире экстренный выпуск новостей! — поприветствовала всех ведущая, а за её спиной появилась фотография Сергея Парфёнова. — Сегодня в районе шестнадцати часов было совершено покушение на мэра нашего города Парфёнова Сергея Аркадьевича. Как нам стало известно, Сергей Аркадьевич направлялся в посёлок Сосновка, где должен был состояться торжественный пуск газа в данный населённый пункт и три близлежащие деревни. Но до Сосновки он так и не доехал. Как рассказывают очевидцы, ехавшие вслед за ним, машину мэра стал преследовать чёрный внедорожник без номеров. На большой скорости Сергей Аркадьевич не справился с управлением на скользкой дороге и его машину занесло. И он на огромной скорости влетел в дерево. Подозреваемому в покушении на мэра удалось скрыться. Сам Парфёнов сейчас находится в городской больнице в критическом состоянии. Сейчас за его жизнь борются врачи!

Спокойно и монотонно ведущая рассказала новости, затем последовали видеокадры с места происшествия. Страшные и пугающие кадры.

Я стояла и слушала слова ведущей, смотрела на раскуроченную машину Сергея, и чувствовала, как у меня земля уходит из-под ног. Я стояла, смотрела, а из моих глаз обжигающим потоком текли слёзы. Они обжигали мне лицо, сердце, душу, оставляя за собой горы пепла из счастья, мечты и любви. Тот, кто мне был так дорог, сейчас боролся за жизнь.

— Нет, — не хотела я верить в происходящее, — нет, нет, нет. Этого не может быть, нет! — крикнула я и, не в силах больше стоять опустилась на пол и разрыдалась.

Ко мне тут же подскочил отец и крепко меня обнял.

— Тише, тише, тише, — шептал он, гладя меня по голове и не задавая лишних вопросов.

Он не о чём не спрашивал, просто крепко меня обнял. Меня обнял мой родной отец, мой настоящий отец. За время моего пребывания в доме, он обнимал меня несколько раз, но тогда я считала его чужим человеком. Но сейчас я знала, что он мой родной отец.

Кто и за что нас разлучил? Кто так сильно не хочет, чтобы тайны прошлого вышли наружу? Кто покушался на Сергея?

Можно было бы предположить, что это никак не связано с Маргаритой Полонской. И что покушение было нацелено на самого Сергея по роду его политической деятельности.

Но по телевизору показали кадры с видеорегистратора очевидцев, и на них была та самая машина, которая пыталась сбить меня несколько дней назад.

Но откуда они узнали о том, что Сергей что-то накопал? И тут в моей памяти всплыл тот вечер, когда мы с ним разговаривали, и я услышала в коридоре какой-то шум. Получается, что тот, кто пытался убить Сергея, находится в этом доме. И он сейчас рядом.

Возможно, и сейчас он наблюдает за моей реакцией. Возможно, он всегда был рядом со мной. Но кто он? Кто?!!

Сейчас у меня не было сил об этом думать. Сейчас больше всего на свете я хотела увидеть Сергея и узнать о его состоянии.

— Мне нужно в больницу, — коротко сказала я.

Ничего не говоря, Михаил взял ключи от машины и предложил меня подвезти.

Всю дорогу, что мы ехали в больницу я плакала. Нет, я больше не рыдала, не кричала. Я просто сидела, а слёзы неугомонными ручьями текли по щекам. И я никак не могла их унять.

В моей памяти, словно кинолентой, проносились воспоминания. Сначала из нашего с Сергеем детства, потом из настоящего. Я видела его улыбку, ощущала его тепло, слышала биение его сердца. Сердца, которое могло остановиться в любую минуту. И от этого, мне становилось нестерпимо больно. Я чувствовала, как боль буквально раздирает меня изнутри.

Миша видел как мне плохо. Он несколько раз гладил меня по руке, стараясь успокоить, но вот слов так и не нашёл. Да сейчас и не нужны были слова.

Едва мы остановились у больницы, как я пулей выскочила из машины и понеслась внутрь. Поставив машину на сигнализацию, Михаил побежал за мной. В регистратуре я узнала, что Сергей сейчас в реанимации и, невзирая на протесты девушки, побежала туда.

Но едва я оказалась около палаты, как оттуда вышел доктор и остановил меня.

— К нему сейчас нельзя, — преградил он мне дорогу.

— Как он? — спросила я, жалобно глядя на доктора, словно умоляя его о хороших новостях.

— Состояние стабильно тяжёлое, — честно ответил он. — Угроза для жизни всё ещё существует.

— Можно мне к нему? Пожалуйста! — спросила я.

— Это реанимация, не положено, — дежурно ответил он.

— Пожалуйста, я вас очень прошу, ему нужно знать, что я рядом, — но в ответ тот лишь отрицательно покачал головой.

— Пожалуйста, — я вцепилась в него мёртвой хваткой. — Я вас умоляю.

— Маргарита Викторовна, не положено, — попытался объяснить он.

— Доктор, — вступил в разговор Миша, — я вас прекрасно понимаю, но вы же видите в каком она состоянии. Нам скоро её откачивать придётся, если она его не увидит.

Не знаю, что подействовала на доктора: мои мольбы, слова Михаила или то, что Маргариту в этом городе все знали, но мне удалось попасть в палату к Серёже.

— Только не долго, — дежурно попросил он.

Но я его уже почти не слышала. Едва я оказалась в палате у Серёжи, как новая волна слёз накрыла меня с головой. Мой милый, мой родной, мой сильный Серёжа лежал весь увешанный датчиками и проводами. Голова была забинтована, и сквозь бинты была видна кровь. Руки и грудь были в царапинах и порезах. Датчики монотонно измеряли сердцебиение и пульс, выводя результаты на монитор.

— Милый мой, — тихо прошептала я, затем села с ним рядом и взяла его за руку. — Я знаю, что ты меня слышишь. Это я, твоя Алина Веселова, я здесь, я рядом с тобой, — я поцеловала его руку. — Не бросай меня, пожалуйста, ты же обещал. Ты говорил, что никогда меня не бросишь, говорил, что будешь меня защищать и любить. Я не переживу, если с тобой что-то случится, я прошу тебя только живи, пожалуйста, живи, — я умоляла его очнуться, а слёзы текли по моим щекам, падая на руку и лицо Сергея, едва я прикасалась к нему.

Мой любимый лежал неподвижно, никак не реагируя на мои слова, грудь спокойно приподнималась при каждом вздохе, биение сердца фиксировал аппарат. Я до сих пор не могла поверить в то, что с ним это случилось.

В моей голове никак раз за разом звучал один и тот же вопрос. Кто мой враг? И сейчас я не была уверена на сто процентов, что это враг Маргариты. Сейчас мне казалось, что это наш общий с ней враг. Возможно, кто-то догадывается, а может быть, даже знает, что я не Маргарита, а её сестра. Но чем я могу представлять опасность? Возможно дело в наследстве? И мою сестру банально убили из-за денег. А сейчас пытаются убрать меня. Но тогда этот кто-то из семьи. И этим кем-то может быть кто угодно: родители, брат, даже бывший муж Марго.