— Может, Артём, может! Только кто? Кто так сильно меня ненавидит, что пытается убить уже во второй раз?!

— Как во второй? — не понял он, явно забыв историю с подушкой.

— Едва я вернулась домой после аварии, как кто-то пытался задушить меня подушкой. И если бы и не ударила этого кого-то вазой, его затея удалась бы.

— Точно! — вспомнил он. — Ты ещё меня тогда подозревала, когда я домой с фингалом вернулся!

— Да, кстати, откуда синяк у тебя был?

— Мы с твоим отцом подрались! Кстати из-за тебя! Подробнее расскажу потом, но поверь мне, это к твоему делу не имеет никакого отношения.

Наверно мы и дальше продолжили бы строить догадки по тому, кто и зачем хотел меня убить, но в палату вошла медсестра, и, обнаружив, что я очнулась, ушла за врачом.

Потом начались всякие процедуры, обследования, которые я ещё не забыла с предыдущего посещения больницы. Да, не прошло и трёх месяцев, а я уже в больнице второй раз. Если и дальше так пойдёт… От таких мыслей у меня даже мурашки по коже побежали. К счастью думать обо всём этом у меня времени не было. Весь день мне расписали, чуть ли не по минутам. И когда все эти дурацкие процедуры закончились, я еле живая вползла в палату. А ещё говорят, что в больнице отдыхают, отдохнёшь тут, как же! Как только я добралась до кровати, то едва легла на неё, тут же уснула. Проснулась я довольно таки поздно, хотя это было моё второе пробуждение. В первый раз мой сладкий сон нарушила медсестра, приходившая делать уколы. Сладко потянувшись, я окинула взглядом палату.

— Не фига себе! — выкрикнула я. Вся моя палата была уставлена цветами. В букете, который стоял на тумбочке у кровати, виднелась открытка, на которой было лишь краткое послание: «Желаю скорейшего выздоровления! Сергей Парфёнов». — Вот это да! — ещё до сих пор не могла поверить я в то, что все эти цветы от мэра города.

Да, всё-таки есть плюс в том, что я Маргарита Полонская. Потому что будь я сейчас Алиной Веселовой, вряд ли бы мне прислал цветы сам мэр. Да он бы и не посмотрел в мою сторону. Хотя, учитывая моё сходство с Маргаритой, может бы и посмотрел, но это была бы уже другая история. И узнать, её развитие мне не дано, поскольку я сама выбрала себе жизнь — чужую жизнь. От всех этих размышлений на меня снова напала меланхолия, захотелось всё бросить и стать самой собой. Положив открытку на столик, я отвернулась от цветов, потеплее укутываясь одеялом. Всё равно делать не чего, настроение я себе испортила, значит, буду продолжать спать. Но моим планам не удалось сбыться. Едва я начала проваливать в сон, как в мою палату кто-то вошёл. Нет, влетел, будто фурия!

— Вы? — посреди палаты стоял Сергей Аркадьевич Парфёнов собственной персоной.

— Браво! — ничего не объясняя, он начал рассыпать в мой адрес аплодисменты.

— Что это значит? — не могла понять я.

— А то Вы не знаете? Вы из себя дурочку-то не стройте, вам это не идёт! — он вальяжно развалился в кресле у стены. — А я думал, вы изменились, поверил вам. А вы как были наглой расчётливой стервой, так ей и остались!

— Да как вы смеете, … — начала было я его отчитывать, но он не дал мне договорить.

— Хватит, Маргарита Викторовна! Хватит! — он встал с кресла и подошёл ко мне.

— Что хватит? — начала выходить из себя я. — Будьте так любезны, потрудитесь объяснить своё поведение!

— А то вы не понимаете? — продолжал говорить загадками он.

— Представьте себе, нет! Это всё ваше? — я показала взглядом на цветы, он молча кивнул. — Это тоже писали вы? — я развернула открытку и на вытянутой руке поднесла её к его носу.

— Да я!

— Так что же изменилось за столь короткий срок?

— То, что вы меня обманули! Говорили о посёлке для простых людей, школе и детских садах. Я отдал вам тендер, практически преступив закон, ведь торгов почти и не было. А вы строите на это земле огромный торговый центр и ночной клуб. Да кому они там будут нужны, людям жить негде!

— Что я там строю?! — не могла поверить я, ведь я в больнице и никаких распоряжений о строительстве не давала.

— Вы прекрасно слышали что! — он снова сел в кресло.

— Там не может быть никакой стройки! Собрание по поводу строительства на этой земле назначено было на позавчера, но из-за случившегося я попросила Мишу перенести его на после завтра. Я не давала никаких указаний, вы что-то путаете!

— Да, нет, Маргарита Викторовна, я ничего не путаю! Там уже фундамент заложили! — продолжал настаивать он на своём.

— Что ж, — я вскочила с кровати, — мы сейчас же едем туда!

Поскольку никакой одежды у меня не было, никто мне её привезти не потрудился, я накинула халат и направилась на выход.

— Вы что действительно хотите туда ехать? — не поверил он.

— Да!

— Прямо так? — он окинул меня взглядом, видимо мой вид ему не очень-то понравился.

— А у вас есть другие варианты? — он молча пожал плечами.

— Тогда идёмте! — я вышла из палаты, он последовал за мной. Видимо врач был на обходе, потому покинуть больницу я смогла беспрепятственно. И уже спустя час мы были на земле, которую нам под строительство практически отдал мэр. Да, Сергей Аркадьевич оказался прав, там вовсю велось строительство, которым успешно командовал мой отец.

— Что здесь происходит? — поинтересовалась я, подойдя к отцу.

— Ты? — он явно не ожидал меня здесь увидеть. — Что ты здесь делаешь?

— Это что ты здесь делаешь? — ответила я вопросом на вопрос.

— Закладываю фундамент под торговый центр! — честно признался он, да и врать не было никакого смысла.

— Я же сказала, не будет никакого торгового центра! На этой земле будет коттеджный посёлок!

— Ты с ума сошла! От него не будет никакой прибыли! А торговый центр можно сдать в аренду! Это гораздо выгоднее! — он погладил меня по голове. — Ты больна, ты не можешь трезво оценивать вещи!

— Я вполне здорова, чтобы отвечать за свои поступки! И потеря памяти здесь не причём! — не забыла напомнить я о своём состоянии.

— Рита, — он взял меня под локоть и отвел в сторонку, — не уже ли ты не понимаешь, он использует тебя! — отец показал взглядом на Парфёнова. — Скоро выборы, ему этот посёлок нужен, чтобы пыль людям в глаза пустить. Сейчас он тебя златые горы обещает, а когда закончится строительство, предложит тебе копейки. Сами мы эти дома продать не сможем, не те доходы у нашего населения! Мы потерпим колоссальные убытки!

— Я всё решила! — коротко ответила я, и, отойдя от отца, дала знак прорабу закончить работы.

Буквально через пятнадцать минут все рабочие стояли передо мной.

— Уважаемые сотрудники, — начала я, — я очень ценю ваш труд, но строительство торгового центра прекращается.

— У-уу! — заревела толпа.

— На его месте мы будем строить дома! Послезавтра я соберу собрание, мы всё обсудим! Думаю, в конце следующей недели мы сможем начать строительство!

— А что мы сейчас будем делать? У нас что простой? Кто нам за это заплатит!? — поинтересовался прораб, этот вопрос, по-видимому, интересовал всех. Едва он закончил говорить, из толпы послышались дружные одобрения.

— А пока вы будите убирать то, что построили! — больше не желая вести дискуссию, я направилась к машине.

— Ты ещё об этом пожалеешь! — донеслось мне вслед от отца. Не обращая на него внимания, я продолжила свой путь.

Всю дорогу, до больницы, мы ехали молча. Ни я, Ни Сергей Аркадьевич не проронили ни слова. Да признаться мне и не хотелось с ним разговаривать. Мне вообще ни с кем говорить не хотелось. У меня даже закралась в голове страшная догадка: а уж не отец ли подстроил поджог!? От таких мыслей я даже содрогнулась, и постаралась переключиться на что-нибудь другое, более приятное. Только вот тему придумать так и не смогла, потому бесцельно уставилась в окно и стала рассматривать совсем не интересующий меня пейзаж…. Наконец наше путешествие закончилось, машина мэра притормозила у больницы. Не дожидаясь водителя, он сам открыл мне дверь, подал руку. Но я не ответила на его джентельменский жест, не подав, ему руки в ответ, я молча вышла из машины и направилась в сторону входа. Сергей Аркадьевич молча остался стоять у машины.