Но как бы сильны они ни были, вспышка одноглазого сработала и на них.

Ослеплённые, они подняли руки, пытаясь защититься от света, а ящеры под ними взвыли от нестерпимой боли.

Я же не почувствовал ничего. Не знаю, что это был за свет, но, кажется, он действовал только на монстров.

Времени на размышления у меня не было. Не очень понимая, что делаю, я рванул к порталу.

Передо мной всё также нечеловечески быстро мчался одноглазый. Почти опустившись на четвереньки, низко припав к земле, в лунном свете он скорее напоминал мне не человека, а животное.

В целом план был хорош, и я, возможно, добежал бы до портала, лишь немного превысив необходимое время, если бы Стражи Леса, будь они трижды неладны, не начали стрелять.

Ослеплённые вспышкой, они не могли видеть, но это не мешало им шмалять, наудачу расшвыривая иглы направо и налево в попытке попасть хоть куда-то. И у них отлично получалось!

Иглы скользили над головой, слегка задевая волосы, проносились у ушей, втыкались в землю прямо туда, куда я собирался поставить ногу.

И, разумеется, это было совсем не удивительно, когда одна из игл воткнулась мне в правую ногу чуть ниже колена.

— Твою ж мать!!!

Боль была острой и вспышкой взорвалась в мозгу. Место попадания тут же охватил морозец, и в ноге полностью пропала чувствительность. Я перестал её чувствовать и, зашатавшись, опустился на одно колено.

Кажется, эти иглы были смазаны каким-то ядом.

Ядом! Подумать только! Я никогда в жизни не сталкивался с ядами, а тут за меньше чем час умудрился дважды почувствовать его действие на себе!

То, что я больше не бегу за ним, одноглазый заметил почтисразу.

— Недоумок! — прокричал он, бросаясь мне навстречу.

Но было уже поздно.

Тридцать секунд прошли. Стражи Леса, издав оглушительный триумфальный крик, бросились на меня. В их руках появились длинные чёрные копья.

Первый из Стражей замахнулся и сильным движением направил копьё мне прямо в сердце.

Белой молнией сверкнул меч в ночи, и копьё отлетело в сторону, отброшенное мощным ударом.

Прямо передо мной стоял одноглазый. Суровый, напряжённый, он был готов к бою.

В его руке горел белый меч. Откуда он взялся, я снова не понял. Но это было и неважно. Главное, что одноглазый владел им в совершенстве.

Мелькнуло копьё.

Одноглазый легко взмахнул мечом, отклоняя его в сторону другого Хранителя, который сумел уклониться от удара только в самую последнюю секунду.

В воздухе пронёсся шипастый хвост крылатого ящера. Попади он точно в цель — точно снёс бы голову одноглазого подчистую.

Но он был не так прост.

Снова полыхнул камень в браслете. Его левую руку окутал продолговатый щит, принявший на себя весь неслабый удар.

Атака была стремительной и сильной, но одноглазый даже не дрогнул. То, что он намного сильнее, чем кажется, я понял уже давно.

Снова сверкнул белый меч, и отрубленный хвост ящера красиво подлетел в воздух.

На лице одноглазого блеснула кривая усмешка. Он явно чувствовал себя победителем, полностью контролирующим течение схватки. Даже такой противник как Стражи Леса был ему по плечу.

Пока он был увлечён сражением, один из Стражей обошёл его со спины, оказавшись всего в метре от меня.

Я попытался крикнуть, предупредить одноглазого об опасности, но подавился словами. Кажется, яд не только лишил мою ногу чувствительности, но и не позволял говорить.

Но способности ясно мыслить он меня не лишил.

От хвоста ящера я увернулся, даже будучи на одной ноге. Не скажу, что это было легко, но когда хочешь жить, начнёшь проворачивать и не такие фокусы.

Застыв на месте, с поджатой и бесполезной ногой, я рассчитывал, как бы получше атаковать эту закованную в доспех тварь.

Но я явно себя переоценил.

Копьё мелькнуло с невероятной скоростью.

Я упал на колени. Моя грудь, чуть выше сердца, была разворочена, кровь бежала быстрым потоком, а ошмётки костей торчали наружу.

Только сейчас одноглазый заметил, что я в опасности.

— Нет!!! — крикнул он.

Сумасшедший рывок вперёд, прыжок, высокий, намного за пределами человеческих возможностей, — и голова пронзившего меня копьём Стража упала на землю.

Потерявшая наездника крылатая ящерица забила крыльями, беспомощно таращась в ночь страшными красными глазами. Но больше она уже никого не могла напугать.

Резкий рывок, взмах меча — и крылатая тварь замолчала навсегда.

Весь бой занял несколько умопомрачительно коротких секунд.

Трясущийся от гнева, измазанный в крови убитых им чудовищ, с единственным глазом, пугающе горящим в ночи, — мой неожиданный союзник был по-настоящему страшен.

Намного страшнее всех чудовищ.

— Ну что, кто следующий?! — проорал он, и его голос сорвался на настоящий волчий вой. — Кто, я спрашиваю, из вас, позорные шакалы, хочет сдохнуть?! Я здесь!!! Жду!!!

Не знаю, умели ли эти твари говорить по-человечески, но в этот раз они одноглазого точно поняли. Каждое слово.

Ни проронив ни звука, оставшиеся в живых два Стража Леса развернулись и медленно полетели прочь. Следом за ними потянулись и остальные твари.

Одноглазый склонился надо мной. Его руки со знанием дела пробежали по моему телу, и когда коснулись моей груди, я вздрогнул и застонал.

Говорить я уже не мог, ног и рук не чувствовал. Боль в груди была такой сильной, что после каждого вдоха я рисковал потерять сознание.

Пусть я и не был доктором, но я всё однозначно понимал. После таких ран не живут. Я был обречён. Второй, блин, раз за вечер!

Именно эта мысль была написана и на лице одноглазого.

Суровый, уставший, он больше не ухмылялся. Он был серьёзен. И, кажется, он о чём-то думал.

— Знаю, я буду ненавидеть себя за этот поступок, — мрачно произнёс он, будто бы на что-то решившись. — Но если не сделаю, то ненавидеть буду больше.

Он потянул за серебряную цепочку, опоясывающую его жилистую шею, и вытащил стеклянный сосуд сферической формы. С прозрачными стенками, он так и сиял, переливаясь множеством цветов.

Одноглазый положил одну руку на сосуд, а вторую с силой сжал на моей груди, заставив меня изогнуться от боли.

Его губы зашептали странные, незнакомые слова, и я почувствовал, как моё тело начинает пульсировать, а голову наполняет сладостный туман.

Больше я ничего почувствовать не успел.

Сознание покинуло меня, и я погрузился в глубокий беспокойный сон.

Я медленно дрейфовал на мягких и успокаивающих волнах сна. Не было боли, не было тревог. Беспамятство, отдых. Спокойствие.

Как же хорошо…

— Эй, недоумок, очнись! — прохрипел мне в ухо скрипучий голос, и чья-то мозолистая рука с силой впечатала мне пощёчину.

Спокойствие и безмятежность исчезли, как их и не было. Сон ушёл. Вокруг меня снова был реальный мир.

Я со стоном разлепил глаза.

Не знаю, почему, но я вообразил, что прошло уже много времени, и я очнусь в уютной мягкой постели под наблюдением чуткого врача.

Ничего подобного.

Я всё также был в Лесу, в нескольких метрах от портала. Лежал на сырой земле, глядя на угасающую Луну. Было уже почти утро.

Надо мной склонился одноглазый. В свете Луны его лицо казалось по-настоящему нечеловеческим, звериным.

— Что… Что случилось? — спросил я заплетающимся языком. Говорить почему-то было сложно.

— Что случилось? О, ничего особенного! Всего лишь очередное проявление глупости! — язвительно осклабился он в ответ. — Ты умудрился словить копьё Стража. Между прочим, отравленное! Повезло, что сразу не окочурился!

Я ощупал грудь. Мне не было видно, но, кажется, она была крепко перевязана. Во всяком случае, никаких ощутимых повреждений я нащупать не сумел.

— Но ведь я был ранен. Смертельно… — выдавил я. — А потом вы достали какую-то светящуюся штуку и…