– Можно было посидеть с подругами.

– Ааааа, с подругами, значит, такой мой удел теперь, сидеть за женским столом, разговаривать о шмотках, детях, не знаю, маникюр обсудить. С мальчиками нельзя общаться, да? – Наигранно интересуется она.

– Что с тобой? – Джеймс присматривается к ней. – Вроде, я не видел, чтобы ты пила, ведешь себя, как пьяная.

– И тут я не угодила, ну, извини, что не пьяная! Надо было нажраться тихо за столом с девочками, я поняла свою схему на последующие дни.

– Послушай, я тебя прошу, не зли его. Ты не знаешь его нрав, как знаю я.

– Серьезно? – Уточняет Катя, хлопая глазами. – Я не знаю его нрав? А ты думаешь, я почему все время в синяках хожу? Но это по взаимному согласию, не беспокойся. – Добавляет она, видя, как Джеймс меняется в лице. – Он свой нрав не собирался скрывать с нашей первой встречи. Это абсолютно дикий, необузданный, агрессивный человек. И мне это нравится! Но я не допущу, чтобы он меня игнорировал! В следующий раз устрою еще что-нибудь похлеще, чтобы он не расслаблялся. У меня тоже, знаешь ли, нрав еще тот, и никто из вас его не знает пока, слава богу, и не советую узнавать!

Она залпом допивает бокал, щелчком пальцев отправляет окурок в море, чем шокирует Джеймса еще сильнее, и направляется в спальню. Коннор со стаканом виски в руке поджидает ее. Вид его пугающе свирепый.

– И что это было сегодня? – Его ноздри раздуваются.

– А ты, смотрю, уже завелся и без меня. – Катя проводит языком по губам. – Мне нравится, когда ты такой брутальный.

– Ты хочешь, чтобы я был брутальным? – Он хватает ее за шею, сдавливает. Стакан падает на пол, он разрывает ее одежду, поднимает, как пушинку, и со всей силы бросает на кровать. Она больно ударяется плечом об спинку, но ей все равно, она сидит, как кукла, раскинув длинные ноги, и только хочет, чтобы он скорее уже стянул с себя эти брюки.

– Открой свой рот. Шире! Еще шире! – Приказывает он.

Все-таки со следующего дня она решает вести себя примерно, хотя бы в отношении мужчин, зачем ей проблемы на ровном месте? Да ей никто и не нравится, у нее есть один, и никто другой не нужен.

Коннор, в свою очередь, старается поменьше заниматься делами. Она устраивает пару вечеринок на их лодке. Веселая, неугомонная, каждый день она воспринимает, как праздник, конечно же, ведь ее стабильно будет ждать подарок под елкой – поставки обеспечены, портал в наркотические сети открылся, вот в этом она не собирается останавливаться. Она довольна тем, на какие высоты вышла химическая индустрия. Иногда ей даже хочется поделиться с Коннором, ведь человек занимается химией, владеет фармкомпанией. Она представляет его лицо, если она его спросит: «А как ты расцениваешь вот это вещество? Норм состав?» Ей весело от такой мысли. Коннор сначала в недоумении от ее постоянно лихорадочно-веселого состояния, потом решает, что это так действует атмосфера вечно праздничного Сен-Тропе. Его абсолютно устраивает, что она все время на позитиве, все время хочет его, а большего ему и не нужно.

Спустя месяц, когда они возвращаются домой, она обнаруживает, что опять беременна.

Катя в полном шоке от такой новости. Ну как можно было залететь, когда ребенку полгода? Она даже прекрасно знает, в какой момент это произошло. Коннор встречался с друзьями в Дублине, он так редко это делает, что она еще порадовалась, дура. Пришел посреди ночи, часа в два или три, сразу первым делом полез ей под пижаму и кончил прямо в нее. Катя толком и не проснулась. Так долго накануне укладывала малышку, та решила устроить очередной концерт. Они же договорились, что пока она не предохраняется, он будет свой член вытаскивать до. Но он был пьяный, она сонная – капец. Взрослые, вроде, люди. Катю всегда поражало, как это можно забеременеть случайно? Что за безответственность такая? Вот, пожалуйста. Теперь опять все это заново! Она только начала жить нормальной жизнью! Она в трансе, про количество наркотиков и алкоголя, которые она употребила в течение этого месяца, не хочется даже думать.

Интересно, он обрадуется? Она не уверена, что он так уж сильно хочет еще детей, они это никогда не обсуждали. Она помнит, как он сказал тогда про Ирландию: «Там будут жить мои дети». Дети, во множественном числе. Значит, должен обрадоваться. Или нет? К Лили он довольно-таки равнодушен, может быть, пока она слишком маленькая, потому что с Агатой он возится. Однако придется сказать ему. Не использовать такой шанс сделать трогательные снимки для Инстаграм, Катя не может. Она зовет Агату:

– У меня такая новость! Скоро у тебя будет новая сестрёнка или брат!

– Чтооооо, опять? – Та явно не в восторге, что маму придется делить еще с кем-то.

– Я хочу сделать Коннору сюрприз, давайте нарисуем картину, как мы представляем себе нового человечка, он придёт домой, увидит и обрадуется.

Садятся рисовать. Агата нехотя берет на себя основную часть. Катя убеждает ее, что она главный художник, и без нее маме не справиться. Та рисует облака, ангелочка, внизу на земле их дом, ангелочек летит к ним. Очень детский, наивный, умилительный рисунок – ровно то, что надо, чтобы все прослезились. Прослезится ли Коннор, в отличие от ее подписчиков, Катя совсем не уверена. Надеется, что хотя бы не разозлится. Маленькой макают палец в краску, она делает насколько мазков, чтобы был и ее вклад тоже. Катя только делает надпись: «У нас будет малыш». План такой: Коннор приезжает домой, они просят его закрыть глаза и потом трогательная сцена, куча лайков и все такое.

С тревогой она ждет его возвращения домой. Он неожиданно звонит и предлагает полететь в Лондон, у него встреча с русскими, переговоры в Сен-Тропе не прошли даром.

– Вообще-то у меня были большие планы на тебя именно сегодня! – Она хочет уже покончить с этим вопросом, он, как дамоклов меч, висит над ней.

– Да это буквально на сутки, завтра закончу дела и обратно, сможешь с Вики встретиться.

– Ну, хорошо, я всегда с тобой хочу, ты же знаешь. – Ей приятно, что он даже на одну ночь не хочет расставаться.

Через пару часов она заходит в самолёт, Коннор уже там. Настроение у него хорошее, Катя размышляет, может, сказать? Держать это в себе невыносимо. Все-таки решает не портить сюрприз, узнает завтра, ничего не случится.

В Лондоне они сразу едут в ресторан. Все, как Катя любит, в кавычках. Обсуждение дел затягивается, Кате ужасно скучно, она сама уже не понимает, зачем поехала, зачем он ее позвал, чтобы опять за ужином обсуждать бизнес! «Нацепила платье красивое, он даже слова не сказал. Хоть походить в нормальной одежде, пока опять это пузо не выросло. – Уныло думает она. – Надо на УЗИ записаться. Черт, кровь ведь придется сдавать, кучу анализов, надеюсь, врачи не обнаружат ничего. Сколько это выводится из организма? Они же не будут специально искать? А вдруг обнаружат? Нет, нет, не может быть, он же меня убьет, прям, физически убьет. Что я наделала? Может, наоборот, надо сказать попозже, чтобы точно никаких следов не осталось?» Почему она не подумала об этом? Надо позвонить няне, попросить снять этот чертов рисунок. Но Агата может проболтаться. Она вообще рта не закрывает. Катя чувствует, что ей нехорошо. Она еле успевает добежать до туалета, ее рвет. Становится полегче, но все равно недомогание осталось.

Она не может идти за стол, с отвращением представляет себе вид еды, запахи. Решает посидеть в фойе, благо, ресторан при отеле.

– Привет! – Алексей подсаживается к ней. – Скучно тебе, вижу?

– Да нет, я развлекаюсь по полной. Самый веселый ужин в моей жизни.

– Расскажи, как ты вообще? – Пододвигается он к ней поближе.

– Нормально.

– Мы как-то и не виделись после того вечера в Сен-Тропе, ты меня избегаешь?

– Глупости, с чего ты взял?

– Мне показалось, мы прекрасно общались, а потом как отрезало.

– Чего ты хочешь? – Катю начинает раздражать эта настойчивость. Еще его не хватало! Мало у нее своих проблем.