— У меня нет предпочтений, Марго. Просто сделай это идеальным.

— Всегда. — она кивает и отступает.

Я делаю это, чтобы произвести впечатление на Аврору? Возможно. На нее нужно произвести впечатление, чтобы запугать.

Они слабее, и с ними легче справиться, когда они не в своей тарелке. Похоже, она из тех, кому нелегко угрожать, и меня это вполне устраивает. Процесс подчинения людей более захватывающий, чем наблюдение сверху. Мне скучно то, что происходит после их падения.

Харрис убирает планшет в кожаный портфель и встает.

— Я тоже ухожу.

— Ты можешь поужинать здесь.

С тех пор как Леви переехал два года назад, а Эйден через год поступил в университет, Харрис большую часть времени ест здесь. Иногда он также проводит здесь всю ночь. Излишне говорить, что у него нет жизни вне работы, что делает его эффективным.

— Я вынужден отказаться, учитывая, что у вас ужин на двоих. Последнее, что я проверял, я не один из этих двоих.

— Ты ведешь себя мелочно.

— Я, сэр? — он саркастически приподнимает бровь. — Никогда.

— Уходи.

Он слегка улыбается, но затем выражение его лица возвращается к нормальному.

— Сэр?

— Да?

Он поправляет очки.

— Ходят кое-какие слухи.

— Какого рода слухи?

Харрис много работает в средствах массовой информации от моего имени, поэтому знает, что большинство слухов — ложь. Он даже использует их в интересах King Enterprises, когда это необходимо, но, если он упомянул об этом, значит, за этим что-то кроется.

— В юридических кругах ходят разговоры о предоставлении Максиму Гриффину возможности условно-досрочного освобождения.

— Я думал, что он не имеет права на условно-досрочное освобождение из-за характера его преступлений.

— Не имеет, но на линии новый психотерапевт. Очевидно, его адвокат разыгрывает карту психического здоровья. Или это может быть новая улика.

Я кладу локти на стол и наклоняюсь вперед.

— Кто знает об этом?

— Внутренний круг.

— Твой источник?

— Доктор Ленин. Новый психотерапевт работает в его заведении.

Это достаточно близко, чтобы списать это на ложные слухи. У доктора Ленина нет причин лгать Харрису, учитывая, что он дает ему лучшие инвестиции — от моего имени.

Поскольку Аврора исчезла сразу после суда над Максимом, я должен был, по крайней мере, присматривать за ним на случай, если она отправится навестить отца.

Она не навещала. Ни разу.

Учитывая, как она с ним рассталась, я не удивлен. В этой женщине столько упрямства, что оно искрится в ее бурных глазах, как волны. Тем не менее, в ней тоже присутствует немного нарушенное качество. Уязвимость, которую я замечал мельком всякий раз, когда упоминалось имя Максима.

— Держи меня в курсе этого. И, Харрис?

— Да, сэр?

— Мне нужно за ней присматривать.

— Считайте, что дело сделано. — он снова кивает и уходит.

Я потираю указательным пальцем подбородок, размышляя, откуда исходит призыв Максима к условно-досрочному освобождению. Имеет ли это отношение к повторному появлению Авроры?

Образ ее мутно-голубых глаз возвращается в память. То, как она дрожала от страха, но все еще стояла на своем, когда я схватил ее за подбородок.

Передо мной тряслись взрослые мужчины, но Аврора не постеснялась высказать мне свое мнение. Даже после того, как узнала, что я держал ее и H&H за горло.

В прямом и переносном смысле.

Если я захочу, я могу разнести ее маленькую фирму на непоправимые куски.

Но я этого не сделаю.

По крайней мере, до тех пор, пока не получу от нее, желаемого.

Я потягиваю коньяк, позволяя крепкой жидкости обжечь горло, когда вспоминаю легкое подергивание этих красных губ, когда она смотрела на меня.

Она выдержала мой пристальный взгляд, надо отдать ей должное.

Теперь у меня возникает искушение взглянуть, как далеко я смогу ее подтолкнуть, прежде чем она перестанет это делать.

Я не святой. У меня была изрядная доля женщин после смерти Алисии, но каждая из них исчезла в течение ночи. Харрис заставил их всех подписать NDA, гарантирующие, что они побегут в другую сторону, как только снова увидят меня.

Это первый раз, когда я удержу кого-то рядом. Не потому, что я хочу, чтобы она была рядом, а потому, что я буду распутывать ее кусочек за кусочком.

Аврора Харпер может быть точной копией моей жены, но я начинаю понимать, что они совсем не похожи.

Кларисса — Аврора — была диким ребенком. Она пела не в такт и время от времени танцевала, когда думала, что никто не смотрит, а затем пряталась за свадебным платьем Алисии, когда вокруг находились люди.

Что-то подсказывает мне, что она все та же. Она что-то скрывает, и так уж получилось, что я хорошо разбираюсь в загадках и войнах.

Особенно в войнах.

Я встаю и останавливаюсь у своей стеклянной шахматной доски на кофейном столике. На ней незаконченная игра с тех пор, как я играл сегодня утром в одиночку.

Теперь, когда Эйден и Леви переехали, мне не с кем играть, кроме самого себя. Есть Харрис, но он слишком увлечен своим планшетом, чтобы уделять шахматам достаточно внимания.

Обычно я заставляю одну из своих сторон проигрывать только для того, чтобы потом выиграть.

Предположим, это порочный круг.

Мой телефон вибрирует в кармане, и я достаю его.

Эйден. Лёгок на помине.

— Джонатан, наконец-то.

— И тебе привет, сын.

— Забудь об этом. Почему ты не отвечаешь на мои звонки?

— Во-первых, ты проводишь свой медовый месяц на моем острове, и если я могу добавить, ты все еще не поблагодарил меня за это. Во-вторых, некоторым из нас нужно работать.

Сказать, что у меня напряженные отношения с сыном, вероятно, было бы легкомысленно. Он ненавидит меня с тех пор, как умерла его мать. Не то чтобы я возражал. Именно его ненависть ко мне заставила его вырасти таким, какой он есть сейчас.

Хотя я не одобряю его вкусы в отношении девушки, я не сомневаюсь, что King Enterprises будет в хороших руках через двадцать или тридцать лет.

На другом конце провода повисает пауза, прежде чем он тихо заговаривает.

— Кто она такая?

— Кто?

— Ты точно знаешь, о ком я говорю. Кто, черт возьми, была та женщина, выглядевшая как призрак Алисии? И даже не пытайся сказать мне, что ты не знаешь всех, кто присутствовал на свадьбе.

Это давно назрело. Эйден пытался дозвониться до меня после свадьбы, и я знаю, что не потому, что он скучает по мне. Уклоняться от его вопроса значит только оттягивать неизбежное.

— Она твоя тетя.

— Моя тетя? С каких это пор у меня есть тетя?

— Она всегда у тебя была. Аврора сводная сестра Алисии. Она родилась после романа между твоей бабушкой и простолюдином с Севера. Вот почему никто не любит говорить о ее существовании.

— Почему я не знал?

— Потому что ни Алисия, ни Аврора этого не хотели.

— Словно это все объясняет. Почему она вернулась сейчас?

Это я хотел бы выяснить, и я выясню. Она также расскажет мне все о той дерьмовой буре, которая разразилась после ареста Максима Гриффина.

Сегодня я видела дьявола, дорогой. Я думаю, он идет за мной.

Сначала я подумал, что Алисия сказала это в результате галлюцинаций. Она часто просыпалась посреди ночи и бродила по дому, повсюду нашёптывая слова. Однако в последнее время я начинаю думать, что, возможно, происходило что-то другое. Может, она действительно видела дьявола.

Выражение лица Авроры всякий раз, когда я упоминаю имя Максима, слишком похоже на выражение ужаса Алисии, чтобы списать на совпадение. Не то чтобы я когда-нибудь в это верил.

Раздается стук в дверь. Я смотрю на часы. На десять минут раньше. Впечатляюще.

— У меня компания, — говорю я Эйдену и вешаю трубку, прежде чем он что-нибудь скажет.

Сунув телефон обратно в карман, я говорю: