«Ну что ж, у меня ещё будет время узнать, что так привлекло её в этой деревне, помимо каменных статуй и сидения на траве с блокнотом. А пока, раз я наконец-то к концу почти суток в Индии осталась одна и никто не задаёт мне вопросов, откуда я, чем занимаюсь и в первый ли раз в Индии, нужно воспользоваться этим!» – Софи раскрыла чемодан и достала любимый дорожный косметический набор с маленькими аккуратными пузырьками. Освежающий душ вернёт силы и поднимет настроение! Но тут за окном раздался крик.

«А ну-ка быстро сюда! Сейчас вы у меня получите! Совсем стыд потеряли! Бегите-бегите! Вернёшься, никуда не денешься! Говорила я твоему деду всерьёз заняться тобой – совсем с пути сбился! И Богиня-Матерь теперь не поможет с твоим воспитанием, не услышит тебя бесстыжего, который чистый пост не умеет соблюдать, носится, как молодой осёл, по улице, а теперь ещё мать перед гостями позорит!» – мелодичный женский голос причитал на хинди вперемешку с английским.

Раздался робкий стук в дверь, и, не дожидаясь приглашения Софи, судорожно пытавшейся спрятать личные вещи обратно в чемодан и навести порядок, в комнату грациозно вошла молодая индийская женщина. По состоянию её лица опытный глаз Софи дал ей тридцать с небольшим, по общему облику – больше сорока. Уставшие равнодушные глаза, опустившиеся плечи, растрепавшийся пучок пышных волос. Ярко-розовое сари, расшитое серебряными нитями, могло бы быть красивым, но не шло к тону кожи молодой женщины. И было видно, что ей всё равно: сари повязано небрежно, кое-где торчат нитки, на подоле виднеется неотстиранное пятно. Остатки облупившегося лака странного синего оттенка красовались на ногтях ног. Казалось, что индианка специально прячет свою яркую природную красоту или просто не замечает себя.

– Прошу прощения, мадам! Мой сын Раджу такой бесстыдник! Ни матери, ни богов не боится! Вместе с хулиганом Ману пытался пробраться за кустами и заглянуть в ваше окно. Ну ничего, вот вечером мой отец придёт, он его научит хорошим манерам! Я Амрита, сестра Акаса.

– Намасте, Амрита! – Собираясь жить в индийской семье, Софи немного подготовилась, выучив полдесятка слов. – Можно, пожалуйста, называть меня просто Софи. Ничего страшного, теперь я буду тщательно закрывать окна, – дружелюбно улыбнулась она индианке. Конечно, проживание в индийском доме связано с определёнными сложностями, многому ещё нужно научиться и ко многому привыкнуть. Но, когда Майя предложила ей поселиться в большой семье её нового друга Акаса, Софи не сомневалась ни минуты – если погружаться, то на сто процентов!

Разглядывая девушку, равнодушные глаза Амриты, потерявшиеся в тёмных кругах, оживились. Так здорово, что брат приводит гостей! Он всегда любил общаться с иностранцами, знакомился с ними в своём кругу друзей, приводил на обед. А однажды папа предложил – а не сдавать ли им комнату? Путешественников, приезжающих в Кхаджурахо надолго изучать храмы, йогу, тантру или просто индийский быт, немало. Комната свободная есть. И вот уже два года в семье Чандела живут гости со всего света. Они становятся не только жильцами, но практически членами семьи. В Индии по-другому никак. Амрита очень любит таких гостей! Так здорово посмотреть на этих иностранцев – ведеси. Они такие разные! Девушки независимые, такие умные и образованные! Одеваются и ведут себя как мужчины! Могут даже курить и пить алкоголь! Что бы бабушка сказала, будь она жива! Но Амрита не против, если в их странах так принято. Если бы у неё была возможность, она бы тоже надела красивый брючный костюм и пила масала-чай с видом на Эйфелеву башню в Париже! Если бы десять лет назад она повела себя по-другому! Если бы умоляла отца, побежала к дяде! Амрита вспомнила тот самый день, который перевернул её жизнь… Холодный цепкий взгляд Раджива, свой смутный страх, от которого начали трястись руки, смущённую мать… Теперь остаётся только мечтать. Амрита на секунду закрыла глаза и снова вернулась к реальности.

– Дорогая, ты извини, что я задержалась, хотела сразу тебя встретить! Я покажу тебе тут всё. Это комната нашего младшего брата, Рахула, он сейчас учится на программиста в Бангалоре – такой смышлёный!

Софи слушала Амриту и радовалась, что индианка, в которой совершенно точно жила печаль, оживилась и явно была рада проявить гостеприимство. Ну и чёрт с ним с этим отдыхом и душем! Они не спеша прошлись по комнате, познакомившись с индийским бытом. Дом был старый и традиционный – с толстыми стенами, оштукатуренными и покрашенными бледной краской, и высоким потолком. Маленькое окошко не пропускало много света, и в любое время дня в комнате было полутемно. Окошко было без стёкол – с железной решёткой джали, а закрыть его можно деревянными ставнями. Мраморный пол в жаркое время приятно охлаждал ноги. Такой дом позволял держать прохладу в жару и не выпускал тепло в холодное время года. «Холодное время?» – удивилась София, и Амрита пояснила, что в Центральной Индии зимой температура часто опускается до +5, а отопления в домах нет. Кондиционер в большинстве домов используется индийский: большой ящик с вентилятором и решётчатыми стенами, покрытыми травой, – эйркон. В эйркон наливается вода, и вентилятор прогоняет горячий воздух, который охлаждается с помощью воды и травы. Шум от него стоит страшный! А если добавить ещё и огромный вентилятор, крутящий свои лопасти под потолком, то вообще создаётся впечатление, что ты на какой-то моторной станции. Зато действительно прохладно и воздух свежий. К розеткам понадобился специальный переходник, вещи можно было сложить в индийский шкаф-нишу в стене, закрывающийся шторкой. Такие же ниши, но поменьше, иполняли роль полок для книг и всяких мелочей. По стенам вместо украшений висело множество крючков. «Для одежды и полотенец», – пояснила Амрита. Особенно Софи понравилась катия – традиционная деревянная кровать с переплетением из широких ремней вместо днища. На ней лежал тонкий матрас, набитый травой и покрытый простынёю со слониками. На простыне уже посидели и Майя, и Амрита. Софи поняла, что, видимо, здесь так принято и отсутствие покрывала никого не смущает.

Закончив с комнатой, Амрита деловито повела Софи осматривать остальную часть дома. Двери комнат выходили во внутренний дворик, выложенный плиткой и заставленный горшками с цветами. В углу стояла большая железная миска с дымящимся углем – традиционное средство от слетающихся к вечеру комаров. Когда приехала Софи, семья была в храме, но сейчас все собрались и занялись домашними делами.

– Это наша мама – моя, Акаса и Рахула, – представила Амрита статную индианку в изумрудном сари, всю украшенную браслетами, цепочками и кольцами, с длинной масляной косой и гордым, но тёплым и таким материнским взглядом, перебирающую большую корзину шпината к ужину.

– Это папа, – худой седовласый индиец с роскошными усами, в традиционном лёгком костюме из суженных книзу шаровар и длинной рубашки-туники с высоким воротником смущённо кивнул головой и поспешил укрыться в комнате.

– Это чачи – наша тётя, жена нашего дяди – брата папы. И её дочь Анжу, – полная весёлая индианка с круглым лицом и пухлыми даже для индианки губами ловко замешивала своими полными руками с короткими мягкими пальцами тесто. Она поправила разноцветное сари, пестрящее цветами, улыбнулась и начала что-то быстро-быстро говорить Софи на хинди. То, что та ничего не понимала, ничуть не смущало тетушку. 15-летняя Анжу, одетая по-европейски и не по погоде жарко – в джинсы и блузку с длинным рукавом, деловито подошла к Софи и пожала ей руку. Лицо девушки было абсолютно индийским и довольно тёмненьким, что, видимо, не устраивало его хозяйку. Лоб был спрятан за густой чёлкой, а щёки выбелены пудрой. Сам дядя – чача по-индийски – важно читал газету, расположившись в углу в большом плетёном кресле. В отличие от брата, носящего традиционную одежду, а также гордость и признак взрослого мужчины – усы, он предпочитал спортивную европейскую одежду и каждый день начисто брил лицо. Не было только Акаса, уехавшего по делам. А также куда-то спрятавшегося Раджу. Не маленькая семья! А, по словам Амриты, наоборот, совсем-совсем маленькая – многие семьи гораздо больше. В Индии выросшие дочери уходят от родителей в семью мужа, а сыновья приводят жён и живут с родителями. Под крышей старого хозяина собирается несколько семей. В этой семье пожилые родители давно умерли, а папа и чача Амриты – два брата – продолжали жить вместе и вести общее хозяйство. Сейчас женщины закончат приготовления и начнут готовить еду прямо во дворе, под открытым небом – в хорошую погоду так приятнее и веселее. Здесь же можно будет и поужинать всем вместе.