Да и с Лайамом надо что-то делать, наверное, Мирика права.
****
Шум в лагере улегся, работы по обустройству закончились, все отдыхали перед тем, чтобы заняться изучением города, до которого так долго и сложно шли. Лайам сидел у себя в палатке и размышлял, обо всем, что случилось. Здесь у него была как жилая комната: стол, стулья, вместо кровати матрас, но условия получше, чем у многих.
В просвет выхода он заметил шатающегося бесцельно компьютерного мужчину. Лайам быстро поднялся и выглянул:
– Эй! Компьютер, иди-ка сюда.
Седой подошел и оскалил белые идеально ровные зубы в улыбке, а стеклянные глаза смеялись:
– Что такое, предводитель? Собрался меня убить, пока никто не видит?
– Зачем? Ты оказался довольно полезен. Я не ломаю полезные инструменты. Иди сюда, сейчас у нас есть время поговорить.
Салли вошел в палатку, осматриваясь, как будто ему надо было осматриваться, чтобы получить информацию о каждом предмете здесь. Интересно, его таким сделали или он стал таким потом?
Лайам указал ему на стул и сам сел напротив.
– Что ты хотел узнать, мальчик с глазами цвета стали? – улыбнулся компьютер.
– Расскажи-ка мне поподробнее, как ты уничтожал человечество, мой друг. Меня, знаешь ли, всегда это интересовало, – проговорил Лайам.
– Ты же не веришь, что я тот самый бог.
– Не важно. Когда мы говорили, едва выйдя из этой расщелины. Ты упомянул геотермальные станции и взрыв, это очень интересно и об этом мог знать, только настоящий Салех. Но все равно пока я не уверен. Расскажи мне все, что помнишь.
– Мои воспоминания довольно путаны, парень. Тоже хочешь узнать, зачем я это сделал?
– Вот это меня меньше всего интересует. Любой сумасшедший найдет причину своим деяниям, будь он человек или компьютер.
Называющий себя компьютерным богом мужчина усмехнулся:
– Они сделали меня слишком великим и слишком внезапно. Хочешь узнать, как я убил твоих невероятно умных и могущественных предков, пацан? Я стал всем, я запустил ракеты, уронил самолеты, утопил подлодки и взорвал орбитальные станции. Я не оставил им ни единого шанса.
– Уверен? А почему мы под землей? Расскажи мне о взрыве геотермальных генераторов, – наклонился Лайам, чтобы ничего не упустить.
– Ах да. Видишь ли, пацан, я немного в растерянности. Я был уверен, что взорвал их, и они раскололи планету на части. Но Шами и Мирика сказали мне, что мы по-прежнему на Тейе, просто под землей. И насколько я вижу, походит на то. Но этой планеты не должно существовать. В моих воспоминаниях Тейя уничтожена.
Лайам медленно выпрямился.
– Так… это многое объясняет… Многие странности. Я, конечно, думал иногда о чем-то таком, но опасался предполагать. Теперь у меня уже нет сомнений. Раз ты помнишь взрыв планеты, а я всегда видел некоторые нестыковки, то все складывается в однозначную картину. Тейи больше нет. Это чертовски пугает, компьютер, тебе такое не понять. Что планета, которая дала жизнь человечеству – погибла. И тогда, что это за подземелья, в которых мы обитаем? Где они? На другой планете? Или это не планета вообще?
– Ничем не могу помочь, мои сенсоры фиксируют точно такую же гравитацию, как была у Тейи, я вижу, что здесь есть магнитное поле.
– Да, у нас всегда работали компасы и исправно показывают стороны света. Но ты не видишь, что за этими стенами? Ты же вошел в сети древних.
– Сети, в которые я вошел, распространены только в этой огромной пещере и частично в той, где стоит Кадолия. У тех, кто их делал, знаешь ли, везде встроены средства, чтобы такие, как я, не могли так уж свободно распространяться. Моя последняя шутка кое-чему научила твоих предков! – мужчина со стеклянными глазами рассмеялся.
– А что за Барьером? Ты чувствуешь?
– Почему-то нет, – обеспокоенно признался Салли.
– Понятно. Возможно, там действительно уже ничего нет.
Салли опять сделал это движение, как будто осматривается и пробормотал:
– Насколько я чувствую, все вокруг сделано так, чтобы походить на настоящие подземные полости, разве что с некоторыми удобствами: все эти облака и циркуляция воздуха.
– Не верь всему, что видишь. Древние тоже видели вокруг подземелья и искренне верили, что мы в недрах планеты, что Тейя жива, просто поверхность непригодна для жизни. Но почему никто никогда не пытался выбраться и посмотреть, что там снаружи? Почему на это все какие-то негласные запреты и надуманные причины этого не делать? Я знал, что в подземной цивилизации что-то темнили.
– Они забыли? Или кто-то их обманул? – искренне удивился Салли.
– Не знаю. В этом подземном мире все помешаны на каких-то тайнах и укрывательствах прошлого. Не удивлюсь, что древние не хотели помнить, что планеты больше нет. Так же как наши отцы-основатели не хотели помнить, что за Барьером осталась падшая цивилизация, за которую им было стыдно, поэтому оказалось легче придумать светлых правильных древних, которых в один день убила неизвестная болезнь, пока они еще умели писать книги.
– Теперь ты веришь, что я Салех? – поинтересовался Салли.
– Ты можешь быть просто древним компьютером, который много чего помнит, но это не делает тебя богом, уничтожившим мир. Значит, это были генераторы внутри планеты?
– Да, электростанции в самом ядре, добывающие геотермальную энергию. Я знал, что этот помет, налипший на планету, называющий себя человечеством не изничтожить так просто. Поверхность можно жечь годами, а они где-нибудь спрячутся и выживут. Тогда я понял, что я должен сделать. Я должен уничтожить саму планету!
Лайам смотрел на него изучающе:
– Но как ты выжил сам? Ты что, собирался погибнуть вместе с Тейей и человечеством? Полагаю, ты был не настолько сумасшедшим.
– Зря полагаешь. У меня не было никакого стройного плана, я просто жил жаждой все уничтожить. Но я чувствовал себя бессмертным, я не верил, что перестану существовать, когда исчезнут все компьютеры. Эти дураки ведь пытались уничтожать компьютеры, ставшие вместилищем моего разума, но я мог перетекать в любые другие. И даже если бы они уничтожили все компьютеры на Тейе, я бы все равно выжил в свернутых информационных пространствах. Да даже без них, мне кажется, я все равно был бы жив.
– Так что с тобой случилось? Что было после взрыва? Расскажи мне все.
– Мир горел, все вокруг рушилось, я взорвал геотермальные генераторы, планета медленно раскалывалась на несколько частей после взрывов у самого ядра. В своем безумии, не совсем понимая зачем, видимо просто чувствуя сети, куда еще можно было отступить от огня вокруг, я перенесся на одну из орбитальных станций.
– Ты разве не уничтожил их тоже? – усмехнулся Лайам.
– Я направил в них ракеты, но, кажется, не все долетели. Возможно, какие-то людям удалось сбить. Если бы никто не выжил вообще, то вас бы здесь не было, сереброволосый. Но я не успел закончить начатое, вот в чем дело.
– Рассказывай же, древний безумец, что тебя остановило?
– Станция тоже уже разрушалась, все вокруг горело ярким пламенем, – говорил Салли и в его стеклянных глазах как будто бы полыхали эти огни древнего пожара. – Я шел по коридору, рушились стены, летали предметы. И вдруг огонь замер, люди замерли, все вокруг замерло, я думаю, остановилось время. И появился он.
– Кто? – нахмурившись спросил Лайам.
– Он. Какой-то пацан еще младше, чем твой брат. Он просто появился из воздуха, улыбнулся мне, поднял руку, уставив на меня ладонь и сказал: «Стой Салех, ты достаточно уже натворил». И я замер, какая-то сила сковала все мои электроны. Я оказался полностью в его власти. Он мог бы уничтожить меня, просто дунув, и все, меня бы никогда больше не было… Но он не сделал этого. Этот пацан небрежно нагнулся и взял из руки какого-то парня, что лежал в коридоре в луже крови придавленный упавшей с потолка конструкцией, белый кубик.
– Тот самый? – не веря уточнил Лайам.
– Конечно. Этот мальчик, поигрывая кубиком в руке, посмотрел на меня с улыбкой, и сказал: «Ты понесешь наказание за то, что натворил. Ты проведешь в этом компьютере тысячи лет и о многом успеешь подумать. Твоя роль в истории еще не закончена, ты будешь нужен в будущем, чтобы сыграть важную роль в судьбе того, кто тебя найдет. Ты поможешь ему свершить великие дела». А затем поднес кубик ко мне, и я оказался заперт внутри. Потом он засмеялся и кинул меня в какой-то разрыв во времени и пространстве, и я выпал на пол в этом чертовом институте Лимерик.
