Виктор же, когда Аньель сообщил о своем поступлении, уже выбрал особняк, который планировал выехать и осмотреть в ближайшую неделю. Покупать его было необходимо как можно скорее. Он находился в одном из предместьев Лондона и был полностью устроен в непривычном готическом стиле. Конечно, пришлось бы выложить немалую сумму, но Люмьер располагал такими средствами, а жить хотелось в собственном доме, а не снимать поместье. Он пересмотрел так много гравюр, что у него кругом шла голова, а потому в один вечер со всей кипой бумаг Люмьер постучался в кабинет Анри, чтобы посоветоваться со старшим де ла Круа.

– Войдите, – Анри поднял взгляд от книги, которую читал.

– Простите, что отвлекаю вас, но мне нужен ваш совет. Я выбрал четыре дома, но не знаю, какой стоило бы приобрести, чтобы вложить деньги с умом. Я никогда не занимался недвижимостью.

Анри предложил ему сесть и протянул руку.

– Покажите мне бумаги.

Виктор присел и отдал Анри несколько папок. Герцог некоторое время изучал их содержимое, а затем произнес:

– Не берите первый. Вы заплатите в два раза больше из-за налогов. Ко второму прилагается огромная территория, но едва ли вы захотите заниматься рентой. Третий вариант выглядит вполне убедительным. Я бы еще раз тщательно изучил все документы. А четвертый никуда не годится. Даже не думайте о нем.

– Что в третьем доме наиболее убедительно? Странно, что он отдается по оптимальной цене несмотря на то, что раньше он принадлежал очень богатой семье и хранит в себе немало ценностей. По крайней мере, как понял я.

– Я слышал, что у одного из членов этой семьи громадные карточные долги. Думаю, продажа поместья вынужденная мера.

– Хорошо. Тогда я поеду смотреть третий дом. Я уже придумал, что сказать Аньелю, если у него возникнет вопрос, где я.

– И что же вы скажете? – спросил Анри, возвращая Виктору папки.

– Что мне нужно съездить к матери. Это как раз займет три дня. Я доберусь ночным поездом до севера и пересяду на корабль до Дувра, а там недалеко до Лондона. И так же вернусь.

– Хорошо. Мой сын поедет с вами?

В последние месяцы Венсана вновь начали мучить голоса и, хотя он отчаянно старался делать вид, что все в порядке, все члены семьи видели, как тяжело ему приходилось.

– Слишком утомительно и тревожно для него менять обстановку так скоро и зазря. Когда я устрою дом, когда наберу прислугу и сделаю его пригодным для жизни, тогда мы поедем вместе.

Анри кивнул, соглашаясь с решением Виктора.

– Спасибо за помощь, Ваша Светлость, – кивнул Виктор и покинул кабинет, думая о том, сколько вопросов приходится решать только из-за прихоти мальчика, но это было необходимостью.

Весь конец лета Аньель провел в радостном предвкушении. Еще за неделю до отъезда он собрал все необходимые вещи, а его лицо освещала довольная улыбка. Он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Шум уже давно не беспокоил его и постепенно он забыл о том страхе, который испытал весной.

Перед отъездом он много времени проводил с Венсаном. Когда тот чувствовал себя хорошо, они выходили на прогулку. Несмотря на то, что шум улицы пугал старшего де ла Круа, однажды они даже смогли дойти до Монмартра, где Венсан показал сыну студию, где когда-то жил и творил. В дни же, когда голоса брали верх, Аньель просто сидел подле Венсана и внимательно следил за тем, как меняется его состояние и делал краткие пометки в записной книжке. Он надеялся, что в будущем сможет провести полноценное исследование и открыть способ лечения этой загадочной болезни. Когда же он удовлетворял свой научный интерес, то часто читал отцу вслух. Это действовало на того успокаивающе.

В свой последний день после обеда Аньель подошел к Виктору с серьезным выражением лица. Люмьер в это время стоял у окна в гостиной и смотрел на улицу, на льющий над Парижем дождь. Он заливал мостовые и гнал прохожих по домам. Виктор больше никогда не курил и даже не пил кофе, только чай несколько раз в неделю. Он дышал у окна и думал. Когда Аньель подошел к нему, Люмьер обернулся и встретил его взгляд.

– Я не помешаю? – спросил тот.

– Нет, не помешаешь.

– Я понял, что так и не извинился перед тобой за тот случай несколько лет назад, – Аньель немного помялся. – Когда я признался тебе в любви. Кажется, это расстроило тебя тогда.

Виктор удивился, в самом деле удивился.

– О, о каких давних вещах ты вспомнил.

– Это было так глупо с моей стороны, – со смущенной улыбкой произнес он.

– Влюбляться в меня? – Виктор также ответил ему улыбкой.

– Я знаю, что ты любишь отца. Он заслуживает этого. И я очень рад, что ты есть у него. Я хотел сказать тебе это, пока я здесь.

– А что до тебя? – Виктор внимательно посмотрел в его глаза.

– Я думаю, что нашел свою любовь, – улыбнулся юноша.

Люмьер понимающе кивнул и привлек к себе Аньеля, чтобы обнять.

– Пусть твой путь, который ты себе избрал, будет для тебя дорогой в то будущее, которого ты хочешь. Я буду столько, сколько смогу, и сколько мне отведено, чтобы защищать тебя и любить.

– Как думаешь, у меня получится стать достойным своей профессии? – спросил Аньель после недолгой паузы.

– Получится. – Люмьер кивнул, взял его лицо в свои ладони и поцеловал в лоб. – Иди своей дорогой, не оглядывайся, – он понизил голос, – и тогда ты достигнешь совершенства. – Аньель улыбнулся ему в ответ. Теперь он был точно уверен, что сделал правильный выбор. – Найди ответ, который ищешь, даже если все будут говорить, что это невозможно. Никогда не слушай никого, кто будет считать, что ты неправ. Никогда не отступай.

– Я должен признаться, – он смущенно посмотрел на Виктора. – В детстве я тайком пробирался в твой кабинет и читал твои дневники про болезнь отца. Это настолько заворожило меня, что я решил связать свою жизнь с психиатрией.

– О, – выдохнул Виктор. – Я знаю. – Люмьер потянулся и шепнул ему коротко: – Ты складывал книги по годам на корешках, а я по римским цифрам на форзацах.

Конец дня пролетел незаметно. Прежде чем заснуть, Аньель долгое время размышлял о том, как изменится его жизнь уже завтра.

К переезду в Англию готовились тайно и скрупулезно. Когда все бумаги были подписаны, когда Виктор уже вернулся из Лондона, он занялся упаковыванием вещей. Его личные вещи в основном хранились на Сен-Оноре – он не занимал ни шкафа в особняке де ла Круа. Вещи Венсана, коих было не мало, но и не много, отправлялись так же в особняк. Заказав рояль и перестройку одного из помещений дома под танцевальный класс, Виктор купил билеты ровно на ночь того же дня, когда уезжал Аньель.

Здоровье Люмьера поправилось и чувствовал он себя намного лучше. Виктор забрал с собой прислугу из особняка, чтобы не набирать новых людей, соблазнив своих людей тем, что будет платить им больше и что слишком долго они находиться в Англии не будут.

Люмьер собирал все документы, которые могли ему понадобиться, все незаконченные партитуры, которые вскоре могли превратиться в достойные балеты, которые можно было бы поставить на театральной сцене в Лондоне. К тому же, если он доберется до оперы и балета в Великобритании, то сможет в какой-то момент объяснить Аньелю свое присутствие, если это будет необходимо.

Выезд был назначен на полночь. Их ждал поезд до города Кале.

Первые две недели пролетели незаметно. На этот раз Англия встретила Аньеля сильным дождем, который не прекращался в течение нескольких дней. Он смутно помнил, как добрался до Кембриджа, как проходила церемония посвящения в студенты и как он размещался в университетском общежитии. В тот год приняли множество новых студентов, а поэтому комнат на всех не хватало. Аньель был вынужден делить свое новое место обитания с соседом по имени Чарльз Лейтон Гэлбрейт, который должен был изучать английскую литературу. Молодые люди сразу же нашли общий язык и подружились, а поэтому Аньель был даже рад сложившемуся положению вещей.