Бывший капитан наёмников, а ныне главнокомандующий армией графства Логрок, обвёл нас всех внимательно взглядом и, убедившись в том, что никто не собираться хоть как-то с ним спорить, продолжил:

— Поэтому я предлагаю вам сделать следующее. Первое, игры в тренировку армии сокращаем к минимуму. Набираем количество стражей до шести тысяч, они нужны лишь для нормального контроля за беженцами и окрестными территориями. А в это время мы все должны стать сильнее. Да, я согласен с тобой, Марфа, включать в планирование тактики боя то, что Джо в нужный момент вмешается и исцелит нас или спасёт, недальновидно. Но ещё глупее, если мы будем надеяться не на Джо, а на взявшего месяц назад в руки меч свинопаса или грозно настроенного кузнеца. Но ты верно говорила, что нужно образовать специальный отряд воинов, где каждый будет знать, что, как и в какой момент нужно действовать с превосходящим по силе или количестве противником. Вот только этот отряд будет состоять не из крестьян, а из собравшихся здесь людей. Ибо по-другому мы лишь потеряем время и силы, — сказал Вурдор, и настало пятиминутное молчание.

Когда молчание затянулось, я заговорил:

— Количество солдат доведёте до десяти тысяч, но основные обязанности переложите на подчинённых, оставляя на себе лишь номинальные. Петру я преображу, но она в бой вступать не станет, а будет проводником и демонстрацией моей силы и воли, став бургомистром образовавшегося города, исполняя обязанности главы управы. А мы, как и сказал Вурдор, будем пытаться всеми силами создать такой отряд, об который сломают челюсти самые клыкастые кровососы. Все согласны?

— Всем всечём! — подпрыгнув заревел Белор, опять сопя как дракон, тряся кулаками и испуская в окрестности избытки тестостерона.

— Но сами понимаете, я пока недееспособен, так что тренировать слаженность вы будете без меня. А я пока всё же займусь целебной практикой.

— Кстати об этом, Джо, — немного смутившись, сказал Вурдор. — Извини, конечно, но твоя роль в отряде более вспомогательная, ну, я имею в виду, что, когда кого-то из нас ранят, ты оперативно вылечишь, но сам ни при каких обстоятельствах вступать в бой не будешь.

Я было хотел запыхтеть ноздрями как Белор, но не успел. Вурдор продолжил излагать прибивающую к земле правду:

— Насколько я понимаю, ты лишён формы Ар-Атари, утратил знания из боевого арсенала демона, и тем более у тебя нет знаний, как создавать Расчленитель, и Пожиратель душ. А это значит, что ты, будучи на ногах, не сможешь нормально отреагировать даже на атаку сильного мастера меча, не говоря уже про сильного кровососа, а если как-то и сможешь, то чем ты себя защитишь?

— Ничем, — угрюмо ответил я.

— Вот именно, ничем. Тебя сможет защитить лишь Баал, Калипсо или кто-то из нас. Однако сам должен понимать, что, если в бою мы будем постоянно отвлекаться на твою защиту, ничего хорошего ожидать не стоит.

— Хочешь сказать, я буду лишним в вашем отряде?

— Извини, но с теми силами, которые у тебя сейчас есть, ты будешь более полезен в тылу, чем на передовой. А в тылу тебя как раз и прикроет Баал или Калипсо. Кстати, оставшаяся тысяча Араготов вполне может подменить стражу в прочесывании окрестных территорий, снизив нужное количество дружины. От твоих оставшихся химер пользы больше.

— Вы будете тренироваться, становиться сильнее. А мне что делать тогда?

—Ты тоже становись сильнее. Ты достиг своего нынешнего положения не из-за того, что махал шашкой с утра до ночи, а из-за магической силы и уникальных знаний. Может, и сейчас, порывшись в себе, ты сможешь найти или создать что-то такое, что сможет кардинально изменить расклад сил. Джо, я не люблю лукавить, так что скажу откровенно: в ближнем бою без действенных способов защиты толку от тебя будет не больше, чем от вчерашнего свинопаса.

— Но-но! — вспылил Зигфрид.

— Ты хочешь сказать, что я не прав? — холодно ответил ему Вурдор. — Раз мы говорим откровенно, то стоит быть откровенным до конца. С имеющимися у Джо силами, вступи он с нами в бой против врага, мы будем думать не о том, как грамотно разобрать противника, а о том, как защитить Джо. Зигфрид, если я не прав, скажи в чём!

Зигфрид застыл, по нему было видно, что он хочет что-то сказать, но нужных слов не находил.

— Мог бы и помягче сказать, чёрствый калач, а не так вот рубить с плеча! — нахмурившись, и скрутив губы в трубочку и набок, сказал Белор.

— Мог бы, но раз сказавши правду о нынешней силе Джо, я, по сути, возможно, уберёг чью-то жизнь, кого-то из нас или самого Джо, не важно, важна лишь правда, и как мы с этой правдой будем дальше жить.

— Знаешь, Вурдор, ты во многом прав, — сказал Белор, сделав паузу. — Но есть одно "но"! Сам же ты ранее сказал, что воин, отсиживаясь в тылу, не становится сильнее. Так будет и с Джо, я понимаю, ты хочешь его сберечь и не подвергать опасности, но не опасность ли делает нас сильнее? Не она ли вынуждает нас искать нужные пути?

— Да, конечно, всё это верно. Но цена ошибки слишком высока. Не досмотришь ты, я или кто другой, и вот его голова летит на землю. Или давайте опять надеяться на то, что в ту секунду, когда меч врага и его шея будет разделять мгновение, появится кто-то или что-то, который всё изменит? Нет уж, лучше пусть мы будем полностью сосредоточены на бое, а Джо, будучи защищённым, подумает, какими магическими умениями нам можно кардинально помочь, или в лучшем случае вылечит, а может и вообще воскресит.

— Только высшее заклинание Исцеления может вернуть душу в тело. А я такого заклинания не знаю и не знаю, где найти о нём знания, — хмуро сказал я, будучи слегка обижен на такое откровение со стороны своего друга. Хотя не мог не признать, что я в данный момент очень слаб.

— Хм-м, — впервые за время разговора хоть как-то отреагировала Сабина Гросвенор. — Возможно, я знаю, где такое заклинание может быть.

— И где же? — поинтересовался я, внутри загоревшись, ибо высшее Исцеление — это уже другой, как говорится уровень, это вершина целительской практики.

— Джо, я не буду утверждать, но у нас в Логове волка есть, как я говорила, библиотека, но она не одна. И есть в ней один артефакт, опять же не буду утверждать, но из тех немногочисленных объяснений своего деда, в те моменты, когда он его надевал, а это было за мою жизнь лишь один раз, в нем заточен то ли дух, то ли чья-то душа. И, как сказал уже мой отец, там заточен тот, кто вынужден исцелять, но делает это лишь для галочки. Отец говорил, что будь он на нашей стороне, наш род бы не увял… — закончила говорить уже на глазах приунывшая Сабина.

— Ладно, допустим, та сущность, что заточена в артефакте, реально обладает подобными знаниями. Что с того?

— А что, если мы найдем тела моей мамы, отца, деда? Может, если ты сможешь овладеть заклинанием высшего Исцеления, то ты сможешь их вернуть к жизни.

— Не думаю, что высшее Исцеление имеет силу воскрешать людей спустя месяц после их смерти.

— Ты думаешь или знаешь? — холодно ответила Сабина. — Возможно, ты видел хоть одного магистра, архимага, который знаком с его принципом или видел, как им воскрешают?

— Нет.

— Вот то-то и оно! Но я не думаю, что придётся действительно воскрешать моих родителей, уверена, что они живы. Я это чувствую.

После слов графини возникла пауза, в момент которой мы непроизвольно переглянулись, и, к сожалению, Сабина это заметила.

— Вы что-то знаете о моих родителях?

Увидев, как на меня смотрит Сабина и Урсула, понял, что, если начну говорить неправду, они сразу же поймут. Так что, тяжело вздохнув я рассказал о словах служанки Вильгерты и о наших предположениях.

Графиня и её сестра не стали закатывать истерику, наоборот, в их взгляде проснулась надежда, а краешки губ растянулись в улыбке.

— Я знала! Я знала! Мы чувствовали, что мы остались не последние в роду! Они живы, мама, папа, дед! Джо, прошу тебя, помоги. Мы этого не забудем никогда!

Не знал, что на это сказать, ибо давать обещаний, которые практически невыполнимы, я не мог. Но меня спас от сиюсекундного ответа стук в двери.